Зеб Шилликот - Экстерминаторы. Стальной город

— Кавендиш! — заревел Джаг. — Это мои деньги!

— Согласен, деньги твои, но где гарантии, что лечение окажется эффективным?

— Заплати ему! — прошипел Джаг из последних сил.

Глубоко вздохнув, разведчик протянул требуемую сумму старику.

И тогда, на глазах изумленного Кавендиша, тот сунул три монеты в рот и разом проглотил их.

— Сделка есть сделка, — проскрипел старик. — Как было обещано, я поставлю вашего приятеля на ноги, однако ж, я предпочитаю своевременно предпринять кое-какие меры безопасности.

— У тебя еще ни разу не было заворота кишок? — спросил ошеломленный разведчик.

— Случается, что живот побаливает, но это единственный способ сохранить денежки в том случае, если клиент вдруг передумает и после лечения захочет отнять их. Для этого ему придется не только убить меня, но еще и выпотрошить, а потом рыться в теплых потрохах. А на это не каждый способен!

И, без перехода, он выдвинул один из ящиков верстака, достал оттуда полдюжины горшочков, наполненных разноцветными мазями, и ловко смешал их в деревянной миске в одному ему ведомой пропорции.

Когда, по его мнению, полученный бальзам был готов, старик протянул Джагу изгрызенную и замусоленную дощечку в форме полумесяца.

— На, — сказал он, — вцепись в нее зубами. Это поможет тебе не орать! Сейчас будет больно, но это не надолго, потерпи.

Кончиками заскорузлых пальцев он начал наносить мазь на ожоги, абсолютно не обращая внимания на Джага, который, впившись зубами в потемневшую деревяшку, покрылся крупными каплями пота и корчился при каждом прикосновении.

— Боль пройдет через несколько минут, — комментировал свои действия старик. — Смесь этих мазей обладает фантастическими целебными свойствами. Лучшего средства не существует. Оно одновременно анестезирует, заживляет и тонизирует.

Волдыри сойдут, кожа восстановится, снова натянется, воспалительный процесс остановится. Спустя еще четверть часа он уже сможет бегать, как кролик, а завтра утром кожа у него будет чистой, словно у новорожденного. Он даже забудет, что когда-либо лазил в котел.

— И шрамов не останется? — недоверчиво спросил Кавендиш.

Старик легонько покачал головой.

— Ничего!

— Однако же Брутус, прежний чемпион, был весь меченый…

Знахарь пожал плечами.

— Он никогда не обращался ко мне за помощью. Спиртное, которым он накачивался, позволяло ему забывать о боли, а пил он двадцать четыре часа в сутки. Думаю, что у него было не все в порядке с головой. Нормальный человек не стал бы шесть раз искушать судьбу и лазить в котел…

Разведчик задумчиво потер подбородок.

— Не всегда бывает легко стать на путь истинный, — философски произнес он, — каждому приходится играть теми картами, которые сдала судьба. Послушай, старик, как здесь можно подзаработать? Законным путем, разумеется, не поджаривая себе при этом шкуру.

Старик озадаченно замер, наморщив в раздумье лоб.

— В наших краях возможности получить работу практически нет, — сказал он, наконец, и продолжил натирать ноги Джага.

— Я не спрашиваю тебя, как заработать сотни и тысячи, — возразил разведчик, — хватило бы только заплатить за пару лошадей да кое-какую жратву на дорогу. Нам бы хотелось подышать свежим воздухом в других краях.

Глаза старика внезапно вспыхнули.

— Если вас устроит путешествие с минимальными расходами, есть только один выход, — объявил он. — Не знаю, сколько там платят, но я слышал, что Зун нанимает сопровождающих для каравана, который пойдет через пустыню Имако.

— Кто?

— Зун. Вольфганг Зун, богач и влиятельное лицо. Он живет за автомобильным кладбищем. На вашем месте я попытал бы счастья у него. Кроме того, вы избавитесь от необходимости торчать здесь. Надо сказать, что у Брутуса было немало почитателей, кто знает, как они отреагируют на его смерть…

Поднялся ветер. Его холодные, пронизывающие порывы поднимали тучи охристой пыли, швыряли в лицо пригоршни мелкой, колючей щебенки.

— Собачья погода! — чертыхнулся Кавендиш, поднимая воротник длиннополого вельветового пальто. — В течение двух часов температура упала как минимум на десять градусов! Ну, не свинство ли? — поскольку Джаг никак не реагировал на его жалобы, разведчик обеспокоенно спросил: — Что-то не так? Снова болит?

— Нет, Кав. Я абсолютно ничего не чувствую. Старик был прав, я, действительно, словно бы и не спускался в тот проклятый котел. Меня, скорее, беспокоит желудок. А тебя?

На остатки денег компаньоны решили как следует поесть, но им хватило лишь на блюдо вареного в воде козельца с редкими кусочками жилистого мяса, о которое они едва не сломали зубы. Однако, несмотря на сомнительное качество пищи, Джаг и Кавендиш подчистили тарелки в пять секунд, рассчитывая на добавку, которой — увы! — так и не дождались.

— Тяжесть в желудке нам не грозит! — проворчал разведчик. — В этой дыре живут одни скупердяи! Не дать дополнительной пайки хлеба после того представления, что ты им устроил, — это ли не подтверждение их черной неблагодарности? Слава Богу, ты еще производишь благоприятное впечатление на прекрасный пол: мы заслужили право на замечательное зрелище!

Разведчик намекал на небольшое представление, устроенное девицами заведения, возбужденными подвигом Джага в котле. Речь шла о том трюке, который предлагала Кавендишу Молли. Посоветовавшись с товарками, танцовщица согласилась продемонстрировать свой уникальный номер.

— Вот это передок! — восхищенно хихикнул Кавендиш, вспомнив номер Молли. — Мне еще ни разу не доводилось видеть ничего подобного, а я немало помотался по свету!

На глазах у изумленных приятелей танцовщица, расставив ноги, опустилась на литровый пивной бокал, содержимое которого постепенно исчезло в бездонных глубинах ее чрева.

— Настоящий насос! — продолжал разведчик. — Никогда не думал, что такое возможно! Я видел девок, которые ложились под кабанов, ослов, даже жеребцов, но ни одна не была способна пропустить вовнутрь предмет такого калибра! Эта Молли — настоящая прорва!

Вспышка молнии разорвала сгущавшиеся сумерки, высветив на мгновение жутковатый декор автомобильного кладбища.

— Не нравится мне эта свалка — настоящая западня! — проворчал Кавендиш, обеспокоенно озираясь по сторонам. — Боюсь, как бы этот ржавый хлам не свалился нам на головы!

Джаг нервно проглотил слюну и промолчал. Ему не хотелось сознаваться, что примерно те же мысли крутились и у него в голове. Его серьезно тревожили джунгли из искореженного, скрученного металлолома.

Старые автомобильные кузова, сложенные высокими штабелями, походили на стены, ощетинившиеся рваными, острыми краями металла и стремящиеся сдавить, погрести под собой узкую тропу.