Марина Клингенберг - Проклятия Градерона

– Послушаем, – бросил Балиан. – Все, пошли.

Но Арес снова остановил их. Поколебавшись, он сдернул с шеи шнурок с кольцом и протянул его Юану.

– Я узнал, что это, – сказал он. – Если Кристиан вдруг… Пострадал… Просто дайте ему его. Оно снимает любое проклятие. И ты, думаю, – повернулся он к Балиану, – тоже можешь им воспользоваться.

– Потом, – торопливо проговорил Балиан.

– Спасибо, Арес, – Юан постарался вложить в эту фразу все чувства, которые ощущал в этот момент, и это ему удалось. Арес даже смутился, но ничего не сказал, только махнул рукой.

Балиан и Юан со всех ног бросились обратно, к горе Солфорджа, где Кристиан должен был закончить свой путь.

За ледяной горой стояла поистине жуткая тишина, которую при всем оптимизме нельзя было принять за естественную. Рядом бежал ручей, существенно увеличившийся за последнее десятилетие, но даже его шум умудрялся не нарушать тишину, а каким-то неведомым образом сливался с ней воедино.

Балиан и Юан не помедлили ни одну минуту. Их захлестывали неприятные чувства, все было точь-в-точь, как рассказывал Кристиан: такое ощущение, словно со всех сторон тебя сдавливает нечто невидимое. Всего через десять минут уже хотелось броситься бежать обратно, но Балиан отогнал эти мысли с такой решимостью, что они больше не вернулись. Юана подобные чувства одолевали сильнее, хотя он боролся с ними изо всех сил. Спустя некоторое время он вцепился в локоть Балиана, и тот почувствовал, что брата бьет крупная дрожь.

– Можешь вернуться, – сказал Балиан. – Я справлюсь.

– Будет еще хуже, – хрипло прошептал Юан. – Я… Я не боюсь проклятий…

Балиан понял, что он говорит чистую правду, и не стал расспрашивать. Он знал, о чем думает Юан и чего он боится на самом деле. Он опасается, что слишком поздно. Много времени. Ему и самому было трудно думать об этом, но энергия поднималась в нем горячей волной, отбрасывая всякую безнадежность. Он был готов дойти хоть до самого Ада, но вернуть Кристиана. Да, сила проклятий проникала в него, и это было ужасно. Рука продолжала нещадно болеть. Однако в Балиане зрело мрачное упрямство. Кристиан не имел права умирать. Просто не имел права. Особенно после всего того, что он сделал ради них. Ценой стольких усилий и страданий вернуть Балиана к жизни, чтобы потом самому исчезнуть?

– Кристиан! – Балиан разрушил вековую тишину неожиданно громким криком.

В горах не было эха, и крик поглотило безмолвие. Балиан в отчаянном бессилии сжал кулаки. Если бы только Кристиан призвал золотой Ключ! Но, скорее всего, из-за дурацких понятий о чувстве долга он использовал Ключ Заката, а его сила ощущалась братьями далеко не так хорошо, как все, что имело связь с Вратами Рассвета.

Внезапно Балиан почувствовал, как в голову хлынула кровь. Он качнулся и упал на подтаявший снег.

– Балиан! – Юан присел рядом с ним и попытался помочь ему подняться. – Что такое? Опять рука?

– Нет, – Балиан, стиснув зубы, с трудом встал на ноги. – Просто… Не знаю. Мне плохо. Пойдем дальше.

– Мне очень хочется уйти, – Юан выдавил на лице улыбку. – Но я, конечно, не уйду.

– Да? Странно. Мне не хочется. И не подумаю, пока не найду и не верну этого придурка.

– Да, тебя и сам дьявол не переспорит. Наверное, раз проклятия не могут отыгрываться на твоем разуме, отыгрываются на теле. Тебе помочь?

Они продолжили идти вперед. Мокрая земля с редкими заплатами снега постепенно сменялась сугробами. Вокруг были разбросаны острые глыбы льда. Тишина становилась все более беспощадной по мере того как они углублялись в проклятые дебри, и все же Балиан умудрялся звать брата по имени. Он с трудом держал себя на ногах, но поворачивать назад по-прежнему не собирался. Разум был на редкость холоден. Даже гибель Розетты, воспоминания о которой в этих местах терзали его душу особенно жестоко, сейчас отступила на второй план. Он оглядывался и, изо всех сил пытаясь согнать с глаз мутную пелену, оглядывал снежные холмы и горы.

Братья зашли довольно далеко, было очень холодно, но ни Балиан, ни Юан не обращали на это никакого внимания. Им попалось несколько цепочек следов – они прошли по ним, но никого и ничего не заметили, следы просто обрывались, иногда из-за голых камней, иногда из-за разворошенных сугробов.

– Наверняка это был не он, – даже Балиан почти поддался отчаянию. – Где мы там?

Юан смотрел на карту.

– Еще и половины не прошли… – грустно сказал он. – Это ужасно… Мы заблудимся…

Он следил за картой с того момента, как они прошли первую гору, но с каждым новым шагом отслеживать путь становилось все труднее. На карте не были указаны тропы, а многие горы приходилось обходить стороной – Балиан и Юан чувствовали, что закончиться приближение к ним может не иначе как смертью, и были уверены, что если Кристиан проходил здесь, то его посещали те же ощущения. Да и сложно представить, каким именно путем стал бы он пробираться здесь – ведь у него не было карты.

– Черт! – Балиан в сердцах ударил по ближайшей глыбе льда. – Что его сюда понесло… Мог бы сказать нам… Да чтоб его! – он внезапно почувствовал прилив ярости и, для порядка еще раз вдарив по льду, снова направился вперед. Юан едва поспевал за ним.

Гора Солфорджа, от которой они начали путь, осталась далеко позади. Ноги теперь тонули в глубоком снегу. Это лишний раз подчеркивало то, что они в совершенно чуждом оживленному миру месте, ведь за пределами гор царило хоть и прохладное, но все же лето.

Чем дальше заходили Балиан и Юан, тем сложнее было бороться с отчаянием. Территория была огромной, тропы – спутанными и зачастую непроходимыми, где Кристиан и в каком состоянии – неизвестно.

– Балиан, – окликнул Юан. – Подожди, мы, кажется, немного сбились с дороги… Ушли в сторону… Надо посмотреть.

Балиан не ответил. О какой дороге могла идти речь? Кристиан был на этой стороне впервые, так же как и они. Встреча с ним сводилась только к случайной удаче, рассчитывать на которую не приходилось. И кто знает, может, искать его следовало не на тропах, а в глыбах льда… Много времени… Почему он ничего не сказал?

Образ брата померк у Балиана перед глазами. Он почувствовал, что падает на снег, обессиленный и совершенно не понимающий, что он забыл здесь, в этой жизни. Он не позволял себе думать об этом, но теперь все то, что скопилось у него в душе, завладело ослабшим сознанием.

Он здесь чужой. Все те, кого он знал как близких друзей, живут совершенно иной, никак не связанной с ним жизнью. Лучше бы он навсегда остался во льду и ничего не знал о том, что Розетта умерла, что Кристиан служил Градерону и, служа ему, бесследно исчез на запретной территории…

– Балиан!

Когда Балиан распахнул глаза, он уже почти встретился с землей. Произошло что-то невообразимое, он не стал пытаться понять, что именно. Просто, поддавшись инстинктам, резко дернулся в сторону.