Сергей Попов - Я иду

– Ах да, чуть не забыл: пожалуйста, тщательно проверьте и заправьте вертолеты! Я не хочу, чтобы вы сломали и их. Такое расточительство будет просто-напросто финансово неподъемным для нашего скромного научно-исследовательского центра. Да и для всего Горизонта-26 – тоже.

Марк остолбенел: вертолеты! Они полетят не одни!

– Профессор, я не ослышался? Вы сказали «вертолеты»? – рискнул переспросить он, искренне надеясь, что все-таки ослышался. – С нами еще кто-то отправляется на задание?

– Я решил, что ради всеобщего успеха будет не лишним прикрепить к вам отряд поддержки. Вы не возражаете, сержант Харрис? Претензий нет?

– Никак нет, сэр… – обреченно и подавленно вымолвил Марк, уже отчетливо представляя себе то, чем обернется выполнение этого задания, и без того граничащего с безумием, – резней.

– Это радует, – сухо сказал профессор, – и прекратите называть меня этим идиотским словом «сэр»! Что за солдафонские замашки?!.. Отучайтесь, настоятельно прошу вас. В конце концов, я человек науки, а не военный! Дикость какая-то, ей-богу…

– Понял… – сквозь зубы процедил Марк, из последних сил пытаясь сохранять внутреннее равновесие, а его теперь могло нарушить уже любое неосторожно сказанное слово.

– Надеюсь, сержант, – удовлетворенно проскрипел Гельдман и прибавил, чуть помедлив: – И еще буквально один момент: вещество помещено в баллоны под высоким давлением, оснащенные, как вы и рекомендовали, часовым механизмом, поэтому прошу вас: постарайтесь разместить их так, чтобы они не катались по полу, как мешки, а сохраняли вертикальное положение на протяжении всего полета. В противном случае они разорвутся прямо в воздухе, и весь наш коллективный труд пойдет насмарку…

– Хорошо, профессор Гельдман, – сдержанно ответил Марк.

– Тогда до встречи на вертолетной площадке ровно через час…

И отключился.

– Скотина… – повесив рацию на пояс, злобно ругнулся тот, – когда он все успевает? Робот, что ли?.. И на кой хрен ему понадобилось давать нам какой-то отряд поддержки? За что нас поддерживать-то? За ползунки, что ли? Вот же старый… – хотел вставить какое-то острое словцо, но передумал: бесполезно впустую сотрясать воздух – ничего уже не попишешь. Он окликнул бойцов: – Все, парни, окончить стрельбу, собрать стрелы и шагом марш в казарму приводить себя в порядок! А я скоро приду – есть для вас срочное сообщение.

Услышав его, Тенеборцы моментом опустили луки и толпой ринулись к муляжам, обезображенным десятками стрел, в спешке выдергивая боеприпасы. Покончив, – дружно слились в одну колонну и зашагали на разный лад к выходу.

Марк провожал ребят тревожным взглядом – знал, что предстоящее задание может стоить кому-то жизни. Осталось только выбрать, кому достанется этот «счастливый билет»…

– Эх, парни… – вздохнул он, глядя вслед, – была б моя воля – никого не взял. Сам бы полетел, один. Но ничего не поделаешь…

Подождав, когда бойцы удалятся, он отчего-то опять посмотрел на грязное угрюмое небо, помолчал, задумался.

– Пойду-ка все-таки загляну в столовую, может, незаметно стащу чего-нибудь для Бетти, а то эти звери все соки из нее вытянули… – однозначно решил Марк. – И плевать, что скажет Гельдман – без нас ему все равно никогда не остановить Сумеречную Зону, так что пусть либо считается со мной, либо сам надевает на себе это барахло, садится в вертолет и летит в свой вонючий Эпицентр. А мы с парнями посмеемся…

И, договорив, направился в столовую.

С башни танка, прогнившей до глубоких черных дыр и практически целиком заросшей щетинистым красным мхом, дорога в Остхоул виднелась как на ладони. В огромном количестве пробившаяся из-под грязного замусоренного асфальта кожистая трава и рубиновые кусты угрожающе колыхались при каждом натиске ветра и выбрасывали ядовитый сок, густо окропляя мятые остовы машин. Среди жутких зарослей виднелись рухнувшие рекламные щиты, целиком заволоченные кровавой растительностью, светофоры, дорожные знаки. Чуть в стороне лежали поломанные опоры ЛЭП со свисающими проводами, уже примеченные воронами качестве присады, возле порванных отбойников в молчаливом ожидании томились разбитые автобусы, грузовики. Одинокие фонарные столбы, чудом уцелевшие со времен катастрофы, обиженно склонили плафоны и натужно скрипели, нагоняли жуть. Здесь же навсегда остановились растерзанные ржавые БТРы, армейские грузовики, танки. То тут, то там слышались какие-то лязги, скрипы, грохот. И все это плачевное зрелище довершал облик первых разрушенных домов Одинокого Города, до какого оставалось идти совсем немного – от силы минут десять. И именно он внушал какой-то необъяснимый страх, выбивал холодную дрожь по спине…

За дорогой и руинами следил внимательно, настороженно, медленно потягивая сигарету и время от времени поправляя капюшон, что незаметно снимали порывы стылого ветра. Айс стоял у обомшелой пушки, громко вздыхал и молчал, как обычно зорко всматриваясь вдаль и нервно теребя лямки рюкзака. Капюшон громко трепал ветер, но сорвать не мог – сидел надежно.

Глядя на него, я промочил горло и решил поинтересоваться, что же удалось там разглядеть:

– Ты чего как ужаленный? Видишь что-то? Или просто не стоит – ся на месте?

Айс долго молчал.

– Мне кажется, что кто-то прячется в траве, – в скором времени ответил он и даже забрал лук с танка, – покачивание какое-то подозрительное вон там, возле красного грузовика…

Я усмехнулся, глянул на дорогу – все спокойно, просто с травой умело развлекался ветер, укладывая, как волосы, то налево, то направо.

– Никого там нет, – успокоил я, – тебе, наверно, показалось, хотя тут с тобой соглашусь: выглядит и вправду так, будто там кто-то сидит.

Айс промолчал.

– Предлагаю выдвигаться, а то засиделись… – с каким-то нетерпением и даже раздражением промолвил он, а сам кинул лук в другую руку, прошел по оголенной гусенице, спрыгнул в траву. Потом обернулся и сказал: – Не в наших с тобой интересах медлить – сейчас каждая минута важна. Идешь?

Я носом выпустил горький дым, затушил бычок о холодное влажное железо, кинул в дыру, набросил вещмешок и тоже спрыгнул.

– Веди, что ли, ходок, – шутливо обратился я и невольно огляделся – по пасмурному небу томно брели разбухшие тучи, вдалеке качались тонкие полуголые деревья.

– Цепляйся за хвост! – саркастично отозвался Айс, рванул сквозь траву вдоль дороги и через какие-то две-три секунды буквально растворился, как хищник в мангровых зарослях.

«Да за таким долгоногим мне в жизни не угнаться, – с какой-то даже завистью подумал я, – никаких сил не хватит!»

Плюнув в конечном счете на саму мысль игу в догонялки, я широким шагом отправился следом и на всякий случай достал нож, чтобы расчищать дорогу.