Олег Будилов - Далекие острова. Трилогия (СИ)

— Морской черт! — Бад расстегнул верхнюю пуговицу френча и потер загорелую шею, — очень плохо.

Я кивнул.

— Если я этот взрыв услышал, значит и еще кто-нибудь мог, — задумчиво протянул Бад.

— Это точно, — ответил я, — нам нужно торопиться с разгрузкой, гости могут нагрянуть в любую минуту. До их появления нужно успеть хоть, что-нибудь перенести в форт. Пошли сигнальщика на берег, пусть предаст вот это.

Я протянул ему, только что написанную, записку.

— Можешь прочесть, там секретов нет.

На маленьком листке я написал: «Форт наш, людей нет, адмирала нет. В случае нападения дикарей, прошу поддержать огнем. Бур».

— М-да-а, — многозначительно протянул Бад,

— Я тебя прошу, займись охраной на берегу и помоги интенданту. Оборона форта на мне.

Опять пошел дождь. С вершины холма хорошо просматривалось расчищенное пространство перед фортом. Я снова и снова прикладывал к глазам подзорную трубу, но в лесу не было видно никакого движения. Наблюдатели на вышках показывали, что все спокойно. Я расположил во флешах все три бомбарды и пять стрелков. Позиция была отличная.

Я видел, как доктор вышел из штаба, видимо закончил осмотр, огляделся, узнал меня и стал поднимать наверх. Он выглядел озабоченным.

— Мужчина, лет тридцати — сорока, судя по погонам саперный лейтенант, застрелился из армейского револьвера, документов нет, смерть наступила несколько месяцев назад, рядом с телом я обнаружил пустую флягу.

Я недоверчиво уставился на доктора.

— Он, что жил здесь один? Последний цивилизованный человек, который нас не дождался?

— Не знаю. Собственно, это не мое дело. Если бы он здесь жил, мы нашли бы личные вещи, остатки пищи. Ничего этого я не заметил.

Доктор набил трубку табаком и с наслаждением закурил.

— Не думаю, что кому-нибудь захочется ночевать в этой комнате. Я бы на Вашем месте ее заколотил, а кровать сжег. Да, и как врач не рекомендую, может быть покойный был чем-нибудь болен.

— Вы думаете?

— К сожалению, я могу только предполагать. Были случаи заражения на Диком острове неизвестными болезнями. Помните, что Аси рассказывал. Значит, нам надо быть осторожнее, есть только привезенную с собой пищу, кипятить питьевую воду. Я осмотрел колодец, на первый взгляд вода нормальная.

Я достал тонкую сигару и тоже закурил, сделал вдох, перехватило дыхание и в горле запершило. Конечно, сигарами затягиваться нельзя, но иногда, когда мне хотелось прочистить мозги, я нарушал правила.

— Кофе хочется, — пожаловался доктор.

Я с пониманием посмотрел на него. Утро у Сола выдалось не самое приятное.

— Понимаю, что Вы устали, но есть работа, которую кроме Вас сделать никто не сможет.

Доктор задумчиво покивал.

— Нет, я не устал. Просто, тяжело. Не ожидал, что увижу такое.

— Как и все мы.

— Нет, Бур. Вы все знали заранее. Только не обижайтесь. Вы, как будто чувствуете смерть.

Я пожал плечами. Наверно, доктор прав.

— Нужно похоронить этого мертвеца, выбросить и сжечь всю старую рухлядь, матрасы, одеяла, старые вещи, если такие найдутся. Если Вы не возражаете, я сниму с позиций своих санитаров, и займусь этим.

— Хорошо, — ответил я, — но учтите, доктор. Мне нужны документы и личные вещи офицеров, все это отложите и не сжигайте, таков приказ адмиралтейства.

— Хорошо. Да, кстати. Револьвер, из которого застрелился покойный, не офицерский и фляга солдатская.

Уже больше двух часов между судном и берегом сновали десантные лодки. Ящики, тюки и бочки заполонили узкую полоску пляжа. Разгружались в спешке. Лошадей выгрузили первыми и теперь их безжалостно гоняли между фортом и берегом. Люди выбивались из сил, носить тяжелые грузы по песку оказалось невероятно сложно. Бад помогал Косу, как мог, он то обходил посты, то бегал по пристани, ругался и подгонял моринеров. Капитан выслал нам в помощь отряд моряков, но толку от них было мало, Бад посадил их на весла.

Пока выгружали орудие, артиллеристы успели срубить несколько сосен и распилить их на дрова. В казармах проверяли старые походные печки и ставили новые, задымили трубы. Окна затянули промасленной бумагой. Вечером, когда люди вернутся в казармы, нужно будет, где-то отогреваться и сушить одежду. Покойника завернули в брезент, вынесли за ворота и закопали, кровать, на которой он лежал, старые матрасы и одеяла сложили во дворе и подожгли. Сырая ткань не хотела гореть, тогда Гат настругал толовую шашку и дело пошло на лад. Во дворе полыхал костер. Промокшие моринеры, отпросившись у начальства, подходили к нему обсушиться.

На батарее стало шумно. Артиллеристы, помогая друг другу и выбиваясь из сил, затаскивали на холм доставленную с корабля пушку.

— Веселее ребята, веселее! — подбадривал их Гат.

Я оставил его распоряжаться и спустился вниз.

Часть грузов уже успели перенести с берега, и возле штаба громоздились ящики и бочки. В форте нашли два склада. Оружейный оказался в холме под батареей, он был надежно укреплен сосновыми стволами и досками, а продовольственный, примыкал к одной из казарм, и представлял из себя поднятую на столбах, от мышей, избушку с низкой двускатной крышей.

Разгрузке было не видно конца. Один взвод сменял другой. Уставшие моринеры заходили в форт и занимали места у бойниц, отдохнувшие оставляли оружие и шли перетаскивать грузы.

Кос метался между берегом и фортом, отдавая распоряжения, переписывая и проверяя доставленный груз.

Я зашел в лазарет. Доктор и санитары уже обживали маленькую операционную и палату на десять коек. Здесь было чисто, весь мусор вымели вениками, сделанными, на скорую руку, из сосновых веток. В комнатах еще было сыро, для того, чтобы помещения высохли и прогрелись нужно время. В углу пыхала жаром железная печка. Я с удовольствием, постоял возле нее, согреваясь. Моя форма промокла насквозь.

— Почему Вы без плащ-палатки? — спросил доктор, — простудитесь.

— Ладно. Сейчас она уже все равно не поможет.

— Рядовой, — бросил Сол проходящему мимо санитару, — дайте господину супер-лейтенант-моринеру спирту.

— Слушаюсь.

Моринер отстегнул от пояса фляжку и протянул мне.

— Благодарю, — я отсалютовал доктору, сделал глоток и запил водой из своей фляги.

Внутри сразу стало тепло.

Санитары сами сходили на берег, принесли нужное количество матрасов и одеял и сейчас застилали койки.

— У Вас уютно, доктор. Пожалуй, я останусь жить в лазарете.

— Пожалуйста, — не оборачиваясь, ответил Сол, — Кос уже забронировал койку у печки.

В час дня было решено приостановить все работы. Люди выбились из сил. Нужен был отдых и горячая еда. Полевую кухню доставили еще с утра и повара сварили жирный рыбный суп, щедро приправленный ароматными водорослями. За час до обеда я освободил Люма от дежурства и заставил его привести в порядок штаб. Он закрыл дверь в бывшую спальню и занавесил ее брезентом, вымыл пол в кают-компании, закрыл окна двумя листами бумаги, вычистил стол и скамейки, установил и растопил печку. Когда офицеры собрались на обед, в штабе было тепло и светло, пахло кофе и хорошим табаком. Доктор пришел первым, он восстановил лазарет и по праву гордился выполненной работой. Сол устроился в углу, вытянул уставшие ноги и с наслаждением курил, ожидая, когда подадут суп. Бад расставил на столе открытые консервные банки с крабовым паштетом, разложил в алюминиевых тарелках куски сахара и галеты. Он продрог и устал. Помогая Люму накрывать на стол, он отогревался и обсыхал, стараясь держаться поближе к печке.