Олег Будилов - Далекие острова. Трилогия (СИ)

Офицеры приходили по одному, снимали верхнюю одежду и садились к столу. Мокрые фуражки и плащ-палатки развесили при входе на вбитых в стену гвоздях, которые заменяли вешалку.

В кают-компании собрались доктор, Бад, я, Гат и Кос. Тар тоже пришел. Его освободили от дежурства на берегу, было решено, что до утра охраной пристани займутся стрелки из команды корабля, а третий взвод останется только в секретах.

Почти все командиры взводов оставались на своих местах. Мы договорились, что после обеда, сменим их и отпустим передохнуть.

Кос принес с собой и поставил в середину стола бутылку рома.

От еды и выпивки все повеселели. Тяжелые мысли о судьбе адмирала Крола и его людей отходили на задний план. Мы выполнили боевую задачу и обосновались в форте, теперь нужно было налаживать обычную жизнь. Дел было много.

Прямо за столом мы обсудили наши дальнейшие действия и составили график дежурств. Никто не сомневался, что рано или поздно дикари попробуют захватить форт. Зловещие находки не оставили никаких сомнений в их кровожадных намерениях.

В шесть часов все работы решено было закончить. Большая часть груза была перевезена на берег и перенесена в форт. Морине нужен был отдых. Последняя лодка, отошедшая от корабля, привезла мне приглашение на ужин от капитана.

Мы с Бадом пили кофе в кают-компании. За окном перекликались моринеры, которые заносили оставшиеся патронные ящики на склад.

— Поедешь? — спросил Бад. Он сидел за столом и вертел в руках пачку папирос, рядом на старой газете был разложен солдатский корд, который он хотел почистить, но так и не собрался.

— Поеду. Надо поговорить с Халом.

Бад налил себе еще кофе в маленькую фарфоровую чашку. Люм распаковал посуду и приборы, постелил скатерть, поставил на стол керосиновую лампу и два подсвечника, повесил занавески. В этих широтах темнеет поздно, и мы зажгли только одну свечу, в кают-компании было сумрачно и уютно.

— О чем с ним говорить? Завтра вечером он уйдет и больше о нас не вспомнит.

Я встал и прошелся по комнате.

— Он отвезет мой отчет в адмиралтейство. Бумаги это еще не все. Самое главное, как в секретной службе отнесутся к его рассказу. Если они поверят в то, что здесь не безопасно, и, если Дикий остров им действительно нужен, они быстро пришлют подкрепление.

— Если то, если это, — Бад неопределенно махнул рукой, — я думаю, что им плевать. Мы боевую задачу выполнили, кто-нибудь доложит наверх и получит орден за удачно проведенную операцию. А мы будем здесь сидеть, пока не сдохнем. Наверно нас уже списали.

Слишком часто во время войны, адмиралтейство оставляло десантные морины умирать. Острова перенаселены, чем больше погибнет, тем легче будет живым, поэтому потери никто не считал. Пятьдесят процентов командиров взводов погибало в первом же бою, расходный материал, пушечное мясо. К концу второго месяца, в живых от выпуска оставались не более двадцати процентов личного состава. Но война давно закончилась. Сейчас трудно будет списать сто человек.

— Люди устали и напуганы. Уверен, что по лагерю уже ползут слухи о массовом захоронении и о мертвеце в штабе. Нам нельзя подавать виду, что что-то идет не так. В конце концов, мы не саперы, нас трудно застать врасплох.

Бад отмахнулся, — знаю, знаю.

Я усмехнулся.

— Помнишь, что ты говорил в столице? «Это обычная операция, спасем Толя и назад». Было такое?

— Дураком был, — просто ответил Бад. Он закурил папиросу. Я подошел к окну, через коричневую плотную бумагу ничего нельзя было разглядеть.

— Я вообще в столице много чего говорил. Теперь все на так.

Я повернулся и с удивлением уставился на него. Бад несколько раз глубоко затянулся и раздавил окурок в пепельнице, на меня он не смотрел.

Он встал, одернул и застегнул френч, поправил портупею и надел фуражку.

— Пойду посты проверю.

— Давай. Все будет хорошо, — сказал я.

Бад кивнул, козырнул и вышел.

— Все будет хорошо, — повторил я. В самом деле, а что я мог еще сказать.

Перед отъездом я приказал оставить на стенах по одному отделению каждого взвода, часовых и дежурных артиллеристов, остальных отправил отдыхать. Бессмысленно держать людей в напряжении целые сутки. В казармах стало светло от керосиновых ламп, койки застелили и помещения сразу приобрели жилой вид, печки топили несколько часов подряд, и, хотя в комнатах стало душно, но сырость ушла.

Бад выделил мне шестерых сопровождающих. Мы вышли за ворота, когда стало смеркаться, а к борту корабля причалили уже в полной темноте. На судне горели только сигнальные огни, капитан соблюдал светомаскировку. Уже у самого борта узкий луч прожектора осветил нашу лодку и не отпускал, пока мы не причалили.

Все свободные от вахты офицеры собрались в кают-компании за празднично накрытым столом. Капитан в парадной форме тепло встретил меня и посадил рядом с собой на почетное место.

— Господа, — сказал он, поднимая бокал с шампанским — Сегодня мы выполнили приказ адмиралтейства. Благодаря отваге и находчивости нашего друга, супер-лейтенанта Бура, форт захвачен. Операция прошла успешно. Завтра вечером мы уходим домой.

Все закричали «Ура» и выпили стоя.

Ужин удался на славу. Подавали жаренную курицу и свиные колбасы. Это было первое мясо, которое я увидел за время нашего путешествия. Я ел и пил с удовольствием. Люди, родившиеся на маленьких островах, привыкли питаться морепродуктами и водорослями, но никто никогда не откажется от деликатесов.

На меня накинулись с расспросами. Пришлось в подробностях рассказать, что мы нашли в форте и описать наши приключения.

Дневные страхи отошли на задний план, от вина и еды, я повеселел и, впервые за этот тяжелый день, расслабился. После ужина капитан сыграл на рояле. Я курил и наслаждался покоем. В ярко освещенной кают-компании, в кругу улыбающихся, празднично одетых офицеров, уже не верилось в то, что сегодня утром я обнаружил яму полную человеческих останков и сырые опустевшие казармы. Все это казалось наваждением, дурным сном.

Около восьми офицеры стали расходиться и капитан пригласил меня в свою каюту курить сигары.

— Извините, Хал, — сказал я, усаживаясь на стул, — не могу больше курить, с удовольствием просто посижу с Вами и выпью чаю.

Хал закурил и откинулся в кресле, — ну, как хотите. Рассказывайте. Неужели все так плохо?

Я еще раз рассказал ему о наших находках и подозрениях. Капитан слушал очень внимательно и ни разу меня не перебил.

Стюард принес чай и печенье. Когда за ним закрылась дверь, Хал отложил сигару, встал, прошелся по комнате и остановился у иллюминатора, заложив руки за спину. Он покачался на носках, пожевал губами и сказал, — Боюсь, что Вы попали в неприятную историю Бур. Теперь, нет никакого сомнения в том, что часть экспедиции погибла здесь, а уцелевшие, безуспешно, попытались спастись на десантном судне.