Ольга Карелина - Эффект Домино

— Я хотя бы рядом с тобой. И помогаю тебе как могу. А в её случае верностью и не пахнет. Только этими прогнившими принципами.

— Что ж ты не сидишь тут, в моей комнате?

— Потому что Крайт на меня чуть ли не кидается, ты, похоже, забыл, что он всё же человек, а не собака… Ладно, поболтали и довольно. Пошли, киска, — Азат в один шаг схватил Алекту за руку и потащил вон из комнаты.

— Хватит её мучить! К чему она тебе нужна?

— А чтобы знала своё место, — козырнул ему Азат и вместе с сопротивляющейся Алектой скрылся в коридоре, захлопнув за собой дверь.

Домино уставился в потолок, глуша в себе ярость и боль. Ему не хотелось — но он верил. Азату. Так или иначе, когда-то он выбросил Алекту из своей жизни именно вот из-за этого, что ему сейчас рассказал Азат: Домино так и не смог тогда увидеть в ней бескорыстия. Просто любви. Даже выгоняя его, она намеренно била по больным местам и манипулировала им. Азату такое дозволяется, как бы это ни выглядело, потому что у них взаимовыгодная сделка — была изначально, такой и останется.

Но и у него есть благие намерения. Для всех них. Поэтому, как только вернётся Крайт, надо будет обговорить с ним способ отослать Алекту с Севера навсегда. А заодно и не дать Азату совсем уж свалиться на дно.

Крайт был у него уже через десять минут — стоило ему открыть дверь, как Домино опять услышал стоны Алекты, больше похожие на плач, и едва справился с желанием прижать к ушам ладони. Крайт тут же притворил дверь и сел на стул.

— Её надо увезти отсюда, — сказал ему Домино, и риз согласно кивнул.

— Я уже тоже не могу это слушать. Я вывезу, как только Азат опять уедет по делам. Вот только куда? Она же бесприданница, только опять в рабство продавать…

— Если ты дашь мне телефон, я позвоню Трою. У него наверняка есть знакомые в нормальных местах. Он не откажется помочь.

— Хорошо. А теперь уколы и спать, — Крайт помахал в воздухе неизвестно откуда извлечённым шприцем. — Ты, кстати, как, ломки не чувствуешь?

— Не успеваю, — проворчал Домино, однако упоминание о «гидре» заставило его машинально сглотнуть.

— Ты кремень. С него тяжело слезть. Я думаю, тебе не стоит больше его принимать. Одной ипостаси Азата нам вполне достаточно.

— Может быть.

Он беспрекословно выдержал три больных укола, и почти сразу его потянуло в сон. Крайт что-то ещё говорил там, где-то на краю восприятия, но Домино слишком уж хотелось опять перестать думать, чтобы задерживаться.

Азат как будто услышал их и следующие дни почти не покидал дома. Все вопросы он решал по телефону, расхаживая из одной комнаты в другую и громко ругаясь на кого-то, — он явно чувствовал себя в своей тарелке. Крайт в те часы, пока Домино спал, развлекал Алекту, чтобы ей было легче переживать обращение ауриса, определённо считавшего себя её хозяином. Впрочем, судя по всему, аурисса не так уж болезненно относилась к его выходкам, и риз подозревал, что ей попадались «клиенты» и похуже. Азата он ненавидел пламенно, поэтому с трудом представлял, что кто-то способен достичь в унижении человека большего, но Алекта видела это иначе, и ему оставалось только беседовать с ней на самые разные темы, чтобы она не забывала, что она не только игрушка в его руках.

Искренне полагая Азата врагом номер один для Домино и себя, Крайт постоянно следил за ним и запоминал всё, что он говорил по телефону. Была для этого ещё одна причина, которой пока не стоило знать никому из них, но скорее формальная, чем значительная, и Крайт не считал, что делает что-то неправильно. Что бы ни произошло, он не потащит Домино за собой, а просто пойдёт рядом, какая уже разница почему?

В один из тёмных пасмурных вечеров — Велена была на самой границе степей, и дожди летом здесь случались чаще — к ним в дверь постучали. Домино и Алекта спали, каждый в своей комнате за закрытыми дверями, бодрствовали только Азат с Крайтом, и, как только аурис пошёл открывать, риз напряг слух, чтобы не пропустить ни слова из будущего разговора.

— Шона?.. — изумлённо спросил Азат, тут же снизив голос до почти шёпота. — Как ты нас нашёл?

— Птичка на хвостике принесла, — отозвался пришедший. — Алекта у тебя?

— Какая ещё Алекта?

— Не притворяйся. Я знаю, что последний раз она отметилась именно здесь.

— Та же птичка-шпионка подсказала?

— Не ёрничай, Домино, — огрызнулся Шона, и Крайт не поверил своим ушам: уж кто-кто, а вельк всегда их различал, по рассказам Домино. Неужели в какой-то момент и для него они поменялись местами? — Я же говорил, что буду следить за вами, в чём проблема? Вы мне понадобились только сейчас, вот так уж вышло. Так у вас Алекта? Я её четыре года по всему Северу ищу.

— Тебя дезинформировали. Мы её давно отослали от Севера подальше. Гани сделал из неё проститутку, пришлось вмешаться.

— Вот как, — голос Шоны дрогнул, на какие-то мгновения завибрировав сдерживаемым гневом, и почти сразу, на следующих же словах, смягчился. — Спасибо. Тогда ещё одно. До меня дошли слухи, что вы возродили на Севере трианг. Не знаю, откуда вы его достали, но кончайте это дело, ясно?

— Это ещё почему? — Это было невероятно, но Азат так удачно подстроился под манеру разговора Домино, которая появлялась у него, когда он оказывался в стрессовой ситуации, что Крайт на миг и сам засомневался, кто там разговаривает у входной двери.

— Потому что, — Шона рассерженно вздохнул. — Вы до сих пор не удосужились узнать, чем он опасен? Вас не смутило, что Генштаб выжег его калёным железом в отличие от такого же губительного героина?

— Ну ты же нас не соизволил посвятить в эту тайну.

— Я не думал, что его реально достать. От трианга не умирают, да. Но он крайне ощутимо влияет на репродуктивную систему — да и на психику, потом, тоже. Когда его только открыли, двести лет назад с лишним, его продавали в аптеках без рецепта как обычную биодобавку — стимулирующую. Весь мир потреблял. А затем артау и никины почти вымерли, потому что у них просто перестали рождаться дети.

— На Севере артау и никинов днём с огнём не сыщешь.

— Неважно. На остальные расы он тоже действует. Хотите спад рождаемости? Мало народу в войнах дохнет? Завязывайте, понятно? Есть много других наркотиков, на которых можно зарабатывать деньги.

— Что мне всегда в тебе нравилось, это двуликая мораль, присущая всем агентам МД — да и ГШР, если уж на то пошло… — едва заметно презрительно хмыкнул аурис. — Я тебя понял, Шона. Разберёмся.

— Ты не представляешь, как я рад, что вы живы. Когда я узнал о развале вашей банды, думал: всё. Вы молодцы. Продолжайте в том же духе. Азат-то как, в порядке?

— В полном, — Азат усмехнулся.

— Отлично. Не забудь, что я сказал. Свидимся ещё. Признаться, хорошо, что удалось переговорить именно с тобой, ты всегда был более сознательный, Домино. Пока.