Николай Бенгин - Командировочные расходы

Отвернувшись от экрана, он некоторое время просидел неподвижно, печально размышляя о превратностях командорской судьбы – один раз в жизни крупно повезло (совмещение должностей в полете), и тут же все испортилось. Он очень хорошо представлял себе, как командор Второго уровня, чуть повернув толстую шею, брюзгливо смотрит на сообщение, и как по мере хода записи медленно поднимаются мощные кустистые брови над небольшими, всегда как бы скучающими глазками. Потом на кирпично-красной физиономии проступает выражение праведного негодования человека, оторванного от важных дел из-за чужого разгильдяйства. Потом… Воображение не успело дорисовать ужасную картину поднимающегося, как девятый (или какой там?) вал, административного гнева – на экране появился командор, однако не Второго, а самого что ни на есть Первого уровня. Деловито уточнив подробности, тот сообщил, что берет ситуацию под личный контроль и поручил еще раз допросить полицейских: «Подумай, как заставить их сотрудничать, наверняка монстр с ними как-то связан. И пожалуй, – добавил он напоследок, – будет нехорошо, если кто из них пострадает только потому, что ты их обезоружил. Верни конфискованное, однако позаботься, чтобы после этого они не причинили никому вреда».

Так бывает, что начальство несет полную чушь. Командор Третьего уровня выключил экран и мельком подумал о безнадежных идиотах, готовых в таких случаях твердо отстаивать собственное мнение.

Штимер докурил очередную сигарету и теперь сидел в размышлении, не начать ли новую. Всегалактическая борьба с курением как-то обходила люкслайнеры стороной, здесь по-прежнему можно было безбоязненно и мирно наслаждаться вредной привычкой. Забота о некурящих ограничивалась мгновенной очисткой воздуха от любых следов курения, да и то – только в общественных местах. В каюте, как успели убедиться все присутствующие, дым вообще никуда не девался, а так и плавал, все больше нагружая воздух курительными ароматами.

– Обрисую ситуацию, – затянутый в черный мундир, увешанный разноцветными аксельбантами командор Третьего, а по совместительству и Четвертого уровня возвышался над Биллингом, как зримое воплощение корабельного правосудия. – Итак, наш лайнер сделал остановку на одной удаленной и, прямо говоря, не полностью цивилизованной планете. В последние минуты перед взлетом администрация планеты внезапно установила дополнительный жесткий контроль за входом на корабль, а в качестве пассажиров на борт поднялась группа вооруженных людей с удостоверениями полицейских. Трое из них рассредоточились по кораблю, а четвертый занял оборону в каюте.

– Это я занял оборону?

– План не совсем удался. То, что проникло на корабль, попалось в ловушку, но уничтожить вы его не смогли…

– Господин командор, – раздраженно перебил инспектор, – не могли бы вы не стоять надо мной?! Поверьте, утомительно задирать голову и одновременно выслушивать эти бредни.

– У вас разнообразное оружие – бластер, шокеры, стационарные боевые лазеры, – командор неторопливо обошел стол и уселся напротив Биллинга. – Полагаю, вы знаете, какое именно более эффективно в той или иной ситуации…

– Лазеры в моей каюте – обычная практика любой оперативной группы на нашей планете! Штаб-квартира, в том числе временная, должна быть защищена.

– Интересный обычай, а главное, очень полезный в данном случае. После этого трое, как ни в чем не бывало, идут гулять по кораблю, а четвертый…

– Мы, стало быть, охотники на монстров?

– А четвертый добивается аудиенции у самого профессора Стайна. Простой полицейский, оказывается, обладает чрезвычайными полномочиями агента Конфедеративного уровня. И вот тут почти подряд происходят два интересных события…

Биллинг оглянулся. Петр сидел, откровенно разинув рот, с глазами большими и круглыми как иллюминаторы экскурсионной баржи, а Штимер только криво ухмылялся сквозь густой табачный дым.

– …Во-первых, те, что гуляли, задумали, не имея ни соответствующего статуса, ни приглашения, проникнуть в чужую каюту. Я еще не разобрался в целях посещения, поскольку ваши объяснения сбивчивы и не вызывают доверия, а иной информации пока нет, – командор выделил слово «пока» и поднял вверх указательный палец в знак неизбежности появления той самой «иной информации». – Итак, каюта оказалась пуста, если не считать динамического интерьера с манекенами и ультразвуковой музыки, а у незваных гостей в крови полно «брынзы». И что из этого вышло?

Командор оглядел присутствующих, как учитель неуспевающих учеников.

– Во-вторых, произошло еще одно нападение монстра, назовем его для ясности осьминогом-невидимкой. Теперь он ударил, дождавшись, когда все четверо соберутся вместе. Но вот что интересно, пострадал только один – тот, у кого в крови не было и следов этой самой «брынзы».

– Потрясающе.

– Было и третье нападение. Референт Стайна в настоящее время лежит в коме, и наша аппаратура пока не может вывести его из этого состояния. Диагностирован неврологический шок. Первоначально я никак не связывал между собой все эти события, однако теперь связь вполне очевидна.

Командор повернулся к Штимеру:

– Когда на Третьем уровне с вами случился гемодинамический криз, который вполне мог закончиться комой, вы, если мне не изменяет память, держали в руках оружие. Так вот, референт господина Стайна, прежде чем свалиться, тоже зачем-то вытащил свой пистолет. Похоже, он, как и вы, вышел на охоту, не позаботившись о наркотике. Итог печальный, – командор развернувшись, снова уставился на Биллинга. – А теперь просто скажите: «брынза» – это противоядие? Вы понимаете, что мне это надо знать?

– Понятия не имею. – Биллинг хотел выругаться, но передумал. Ему стало как-то все равно, и единственное, чего хотелось, так это поспать.

– Напрасно. Почему-то вы решили, что люкслайнер это что-то вроде диких степей вашей планеты, но это далеко не так! Зде…

Командор замолчал на полуслове, забыв закрыть рот. Он не сразу поверил собственным глазам – роскошный белый смокинг, почти наверняка позаимствованный из корабельного гардероба, шевелился, причем совершенно независимо от владельца. Сам владелец, вжавшись в полной растерянности в кресло, тупо смотрел на ожившую одежду. Первая мысль командора была об осьминоге-невидимке, и от этой мысли сразу стало кисло во рту, но потом командор разглядел зажатую в ладони пассажира оторванную пуговицу. Лишившиеся управляющего центра, застежки смокинга непрерывно срабатывали, заставляя смокинг то наглухо застегиваться, то распахиваться.

– Надеюсь, это ваша личная вещь? – голос изменил командору и прозвучал прискорбно писклявым образом, даже Петр удивленно поднял глаза, отвлекшись на секунду от живущей собственной жизнью одежды. Командор откашлялся и продолжал уже более или менее нормальным тоном. – Гх-м, надеюсь, что ваша, в противном случае я вынужден буду предъявить счет за испорченный смокинг.