Чарлз Стросс - Аччелерандо [litres]

– У них уже есть кто-то на примете? – азартно спрашивает Эмбер.

– Нет, – говорит Манфред. – Есть только сама задача: составить карту сети роутера и описать возможные угрозы извне. – Он выдерживает паузу. – Ты ведь захочешь пойти со мной, правда?..

Предвыборная кампания занимает примерно три минуты и потребляет больше пропускной способности, чем сумма всех наземных каналов связи с начала времен до 2008 года. Примерно шесть миллионов привидений Эмбер, индивидуально подобранных в соответствии с профилем целевой аудитории, разветвляются по темной узловатой сетке колонии кувшинок, а затем выходят через сверхширокополосные сети, воплощенные в имплантах и плавающих пылинках, чтобы пообщаться с избирателями. Какие-то так и не достигают своей аудитории, другие – проводят бесплодные дискуссии, примерно шестеро решают, что настолько разошлись в идеях со своим оригиналом, что объявляют себя отдельными личностями и запрашивают получение независимого гражданства, двое дезертируют на сторону Дурного Семени, а одна копия сбегает с роем высокоэмпатичных модифицированных африканских пчел.

Привидения Эмбер – не единственные соревнующиеся за внимание коллективного духа времени. На деле они в меньшинстве. Многие другие автономные выборные агенты агитируют за всякое-разное, от предложения ввести прогрессивный подоходный налог (никто не может объяснить зачем, но звучит предложение весьма традиционно) до призыва замостить городами всю планету сплошняком (они совершенно не берут в расчет ни то, что атмосфера газового гиганта уже порядочно обеднела металлами, ни то, каким адом неизбежно обернется климат). А остальные… Партия Лицедеев продвигает назначение каждому нового набора лицевых мускулов раз в полгода, Яростные Проказники требуют равных прав слабо осознающим себя сущностям, ну и тьма-тьмущая иных однозадачных инициативных групп ставит некие традиционно недостижимые цели.

Неизвестно, чем это все в итоге обернется. Никто не берется гадать, кроме разве что непосредственных участников Комитета Фестиваля – группы, которая первой утвердила идею замостить атмосферу Сатурна аэростатами с горячим водородом. Но вот проходит полный суточный цикл, почти сорок тысяч секунд, и начинает вырисовываться картина, подразумевающая разработку надежной системы контроля отклонений в планетарной сети-распределителе баллов репутации с гарантией не менее пятидесяти мегасекунд (почти один марсианский год, если бы Марс еще существовал) и учреждение парламентского борганизма, который будет выступать от лица единого сверхсознания, скомпилированного из политических взглядов победителей. Новости не очень хорошие, осознает партия, собравшаяся в верхней сфере «Атомиума». Эмбер на собрании не присутствует – видимо, топит свои печали или участвует в предвыборных схемах иной природы где-то еще. Но другие члены ее команды уже здесь.

– Могло ведь быть и хуже, – возражает Рита поздним вечером. Она сидит в углу палубы седьмого этажа, в каркасном кресле 1950-х годов, сжимая стакан синтетического односолодового виски и наблюдая за тенями. – Мы могли бы участвовать в выборах по старому стилю, но тогда бы такая волна дерьма поднялась… зато мы смогли остаться анонимными.

Одно из слепых пятен отделяется от ее периферического зрения и приближается.

Это Сирхан; он выглядит угрюмым.

– А в чем твоя проблема? – спрашивает она. – Твоя бывшая фракция выигрывает.

– Ну допустим. – Он садится рядом с ней, старательно избегая ее взгляда. – Может, и хорошо это. А может, и нет.

– Так когда же ты присоединишься к синцитию? – спрашивает она.

– Это я-то? Присоединюсь к этому ? – Он выглядит встревоженным. – Ты думаешь, я хочу стать частью парламентского борга? За кого ты меня принимаешь?

– Ой. – Она качает головой. – Я-то думала, ты меня из-за этого избегаешь.

– Нет. – Он протягивает руку, и проходящий мимо официант вкладывает в нее бокал. Он делает глубокий вдох. – Я должен перед тобой извиниться.

Как вовремя , цинично думает она. Он упертый и гордый, нехотя признает ошибки и никогда не станет извиняться, пока действительно не поймет, что надо.

– За что?

– За то, что не дал тебе возможности усомниться, – медленно говорит он, перекатывая бокал меж ладоней. – Мне стоило раньше прислушаться к себе, а не запираться от себя же.

То, о чем он говорит, кажется ей самоочевидным.

– С тобой нелегко сойтись, – тихо говорит она. – Может быть, это и есть часть твоей проблемы.

– Часть проблемы? – Он горько усмехается. – Моя мать… – Он проглатывает то, что хотел сказать ей на самом деле. – Ты знаешь, что я ее старше? В смысле, старше этой ее версии? У меня в печенках сидят ее материнские замашки.

– Они ей самой не по душе. – Рита тянется и берет его за руку – и он тут же сжимает ее в ответ, на этот раз без отторжения. – Послушай, мне кажется, в парламент лжи она не попадет. Консерваторы побеждают по всем статьям, а нашим – везде от ворот поворот. Ресимулянтов со Старой Земли – уже процентов восемьдесят населения, и лучше до того, как Дурное Семя явится по наши души, уже не станет. Что же нам теперь делать?

Он пожимает плечами.

– Я думаю, все, кто полагает, что мы действительно в опасности, продолжат что-то делать. Ты понимаешь, что акселерационисты теперь отвернутся от идеи «власть – народу»? У них все еще есть осуществимый план – для погрузки на корабль лангустов энергия со всей планеты не потребуется. Но потом от такого отказа все равно станет больно. Я все не могу отделаться от мысли, что, возможно, истинная цель Дурного Семени состояла в том, чтобы заставить нас не уводить у них ресурсы. Тупо и неубедительно – поэтому-то мы и предположили, что дело совсем не в этом. Но, может, для Дурного Семени настало время именно так и действовать – грубыми методами.

Она пожимает плечами.

– Демократия плохо подходит для спасательных шлюпок. – Рите все еще не по нраву эта идея. – И подумай обо всех тех людях, которых мы тут бросим.

Он невесело улыбается.

– Ну, если ты вдруг придумаешь, как вдохновить массы примкнуть к нам…

– Перестань думать о них как о массах , которыми только вертеть и можно. Похоже, в твоей семье развился передающийся по наследству элитаризм. Кого бы он привлек?

Сирхан поеживается.

– Думаешь, я плохой? Поговори как-нибудь с ИИНеко. Вот где бездны…

– А вот и поговорю как-нибудь. А все-таки, что будешь делать? В роутер пойдешь – на исследования?

Он искоса глянул на нее.

– Пошлю туда копию, – тихо отвечает он. – Прости, но я не хочу ставить все будущее без остатка на шанс повидать закоулки Вселенной. В последнее время у меня было столько волнений, что хватит на целую жизнь. Думаю, одна копия пойдет в резервный архив в ледяных глубинах, одна – в исследовательскую экспедицию, ну а я осяду и создам семью. Что насчет тебя?