Брюс Стерлинг - Схизматрица Плюс

В холле появился Инвестор, подпрыгивающий в невесомости. Линдсей рефлекторно прижался к стене, чтобы не быть замеченным. «Пелеринка» Инвестора вздыбилась. С сорочьей жадностью обшарив кости, он упрятал все, что его заинтересовало, в и без того распухший мешок.

– Всегда поспеют, где что плохо лежит, – сказало присутствие. – Но они тоже ребята полезные, вот увидишь.

Линдсей тем временем осваивался с новым самим собой.

– Рук же нет…

– А на что тебе? – захохотало присутствие. – Давай за ним! Они скоро куда-то отправятся.

Они догнали Инвестора в конце холла.

– А куда? – спросил Линдсей.

– Какая тебе разница? К чудесам!

– Мне будет не хватать наших разговоров до конца путешествия, – сказал инопланетянин.

Капитан-доктор Саймон Африэль сложил украшенные драгоценностями руки на расшитом золотом жилете.

– Я тоже об этом сожалею, лейтенант, – сказал он на шипящем языке инопланетянина. – Наши разговоры были для меня весьма полезны. Я бы заплатил за такие знания, но вы отдали их даром.

– Но это же всего лишь информация, – инопланетянин скрыл яркие глаза-бусины за толстыми мигательными перепонками. – Мы, Инвесторы, торгуем энергией и драгоценными металлами. Только незрелые расы ценят и ищут одно лишь знание, – он приподнял пелеринку за крохотными ушками.

– Не сомневаюсь в вашей правоте, – сказал Афри-эль, презирая пришельца. – Но мы, люди, в сравнении с другими расами все равно что дети; так что неизбежная незрелость для нас вполне нормальна.

Африэль снял темные очки, чтобы потереть переносицу. Каюту корабля заливал ослепительно-синий свет, практически ультрафиолетовый. Такое освещение предпочитали Инвесторы, и они не собирались его менять ради одного пассажира-человека.

– Вы неплохо справляетесь, – великодушно ответил инопланетянин. – Вы из тех рас, с кем нам приятно иметь дело: молодая, нетерпеливая, пластичная, готовая к широкому разнообразию товаров и переживаний. Мы бы вошли с вами в контакт намного раньше, но ваши технологии все еще оставались слишком слабыми, чтобы заработать на них.

– Сейчас все иначе, – сказал Африэль. – С нами вы разбогатеете.

– Именно, – пелеринка за чешуйчатой головой Инвестора быстро затрепетала – его явно что-то позабавило. – Через двести лет вам хватит средств купить наш секрет межзвездных перелетов. Или, возможно, ваша фракция механистов откроет его сама благодаря исследованиям.

Слова инопланетянина задели Африэля. Ему, как члену фракции перестроенных, было не по душе упоминание противников-механистов.

– Не стоит во всем доверяться одним техническим знаниям, – сказал он. – Взгляните на языковые способности у нас, шейперов. Благодаря этому наша фракция куда лучше подходит на роль торгового партнера. Для механиста же все Инвесторы одинаковы.

Инопланетянин заколебался. Африэль улыбнулся. Последней фразой он затронул личные амбиции пришельца – и намек был понят. Вот где всегда ошибались механисты. Они пытались относиться ко всем Инвесторам единообразно, каждый раз пользуясь одними и теми же алгоритмами. Им не хватало воображения.

Но что-то с механистами делать придется, подумал Африэль. Одними мелкими, пусть и смертоносными столкновениями отдельных кораблей в Поясе астероидов и ледяных кольцах Сатурна уже не обойтись. Обе фракции постоянно маневрировали, выискивали возможность для решающего удара, переманивали друг у друга лучшие таланты, не брезговали засадами, покушениями и промышленным шпионажем.

Капитан-доктор Саймон Африэль давно был мастером этого дела. Вот почему фракция перестроенных отдала миллионы киловатт, чтобы оплатить его перелет. Афри-эль получил докторские степени по биохимии и инопланетной лингвистике, магистерскую – по проектированию магнитного оружия. Ему было тридцать восемь лет, во время зачатия его перестроили по передовым технологиям. Гормональный баланс слегка изменили, чтобы компенсировать долгие периоды жизни в состоянии невесомости. У него не было аппендикса. Строение сердца обновили для большей эффективности, а толстую кишку изменили для производства витаминов, которые обычно создают кишечные бактерии. Благодаря генной инженерии и строгой подготовке в детстве его коэффициент интеллекта равнялся ста восьмидесяти. Не самый гениальный из агентов Совета Колец – но один из самых психически стабильных и надежных.

– Обидно, – сказал инопланетянин, – что человеку ваших способностей придется два года гнить на этом жалком и бесприбыльном форпосте.

– Эти годы не пройдут зря, – сказал Африэль.

– Но зачем вы решили заняться исследованиями Роя? Они ничему не могут научить, потому что не могут говорить. У них нет желания торговать, нет инструментов или технологий. Это единственная космическая раса, у которой, по сути, отсутствует интеллект.

– Уже благодаря этому они достойны изучения.

– Значит, вы желаете им подражать? Вы превратите себя в чудовищ, – и снова лейтенант заколебался. – Возможно, у вас и получится. Однако это плохо скажется на бизнесе.

В динамиках корабля раздалась флейтовая трель инопланетной музыки, затем скрежещущий обрывок речи Инвесторов. Слишком высокий для ушей Африэля, потому он ничего не разобрал.

Инопланетянин поднялся, его разукрашенная юбка коснулась когтей на птичьих лапах.

– Прибыл симбиот Роя, – сказал он.

– Благодарю, – ответил Африэль. Когда лейтенант открыл дверь, Африэль и сам все почувствовал без лишних слов; теплый дрожжевой запах нового существа стремительно разошелся в переработанном воздухе корабля.

Африэль быстро посмотрел в карманное зеркальце. Припудрил лицо, поправил круглую бархатную шляпу на рыжевато-светлых волосах, спадающих на плечи. В мочках поблескивали добытые на Поясе астероидов красные рубины-импактиты – толстые, как кончики его больших пальцев. Мундир длиной по колено и жилет были из золотой парчи; рубашка под ними – поразительного мастерства, связана из красно-золотой пряжи. Он оделся, чтобы впечатлить Инвесторов, которые ожидали и ценили в своих клиентах цветущий вид. Как впечатлить этого нового инопланетянина? Возможно, запахом. Он заново опрыскался одеколоном.

Рядом со вторым шлюзом корабля симбиот Роя быстро щебетал с командиром, старой и сонной Инвесторшей, в два раза крупнее большинства членов своего экипажа. На ее массивной голове покоился шлем в драгоценных камнях. Из-под шлема блестели, как камеры, затуманившиеся глаза.

Симбиот поднялся на шести задних лапах и слабо жестикулировал четырьмя когтистыми передними. Похоже, его беспокоила искусственная гравитация корабля – на треть больше земной. Рудиментарные глаза на стебельках зажмурились от света. Должно быть, он привычен к темноте, подумал Африэль.