Юрий Силоч - То, что не убивает

Я пошарил рукой и вытащил инструмент практически вслепую:

— Возьми.

— Нет-нет-нет, — Эрвин повернулся ко мне, шумно выдохнул и содрал кровавую корочку с носа. — Вырви остатки разъёма.

— Давай хотя бы руки помою, — мои ладони… впрочем, не одни ладони были покрыты коркой грязи, крови, пыли и ещё чёрт знает чего.

— Да пофигу. Тяни!

— Мерзость какая… — я запустил пальцы в кровоточащую рану. Эрвин ойкнул. Его кровь заструилась по моим рукам и закапала на сиденье. — Кажется, нащупал, — шлейф с обрывком провода отсоединился без проблем, но один из двух металлических «усиков» намертво засел в черепе напарника. Попытка зацепить его не принесла успеха — плоскогубцы были слишком крупными для такой тонкой работы.

Скаут скулил и гнусаво ругался, как мультяшный персонаж.

— Да чего ты копаешься?! — вспылил он спустя пять минут, когда я разворотил ему половину лица.

— Не могу ухватиться.

— Так смоги! — выкрикнул он, и это неожиданно помогло. Пассатижи сомкнулись на «усике». Я потащил его, но сразу же остановился, потому что Эрвин заверещал:

— Стой! Больно! Больно!.. А, всё в порядке, тяни. Нет! Больно!..

Я глубоко вздохнул.

— Что за детский сад?

— Не слушай меня, — разрешил напарник. — Не слушай и тя… Нет! Стой! Стой!

Я опять остановился и рявкнул:

— Ты можешь не орать под руку?!

— А ты можешь просто дёрнуть?! — поддержал Эрвин.

— Я пытаюсь, но ты орёшь!

— Может, это потому, что мне больно?!

— У меня уже все руки в твоей кровище, пальцы скользят!

— Так кончай пиздеть и просто вытяни эту хреновину!

Задержать дыхание, посчитать до пяти, выдохнуть.

— О, гляди, — я указал свободной рукой на лобовое стекло. — Шлюха в латексе.

— Где?! — встрепенулся Эрвин, и в этот момент я дёрнул изо всех сил.

Напарник завопил и схватился за разъём, а я глядел, как он ругает меня и сыплет угрозами, чувствуя какое-то мстительное удовлетворение.

— Держи, это тебе на память, — «усик» лёг в ладонь скаута, а я закинул окровавленные плоскогубцы обратно. — Что будем делать?

— Конечно же, нагибать «Эстафета карго», — обиженно пробубнил Эрвин, не отпуская то место, где когда-то был нос.

— А есть, чем?

Напарник покосился назад, где лежала Пигги и поинтересовался:

— А сколько патронов у тебя осталось?

— В дробовике — четыре.

— А в револьвере?

— Тоже.

Эрвин завёл двигатель.

— Должно хватить.

— В смысле, блядь, должно хватить?! — от услышанного мои глаза полезли на лоб. — Это же суицид!

— Ты как раз хотел умереть, — заметил напарник, выезжая задним ходом на узкую улочку, зажатую между двух сорокаэтажных социальных «ульев». Возле них красовались сгоревшие машины, перевёрнутые мусорные баки и не вполне живые чёрные наркоманы.

Жуткие обшарпанные развалюхи двумя отвесными стенами возвышались над разбитой двухполосной дорогой, и если б район был белым, такое планирование вызвало бы транспортный паралич. Впрочем, к радости жителей районов получше, местные никуда не ездили и потихоньку гнили в своём кошмарном гетто. Возможно, некоторые и хотели бы стать немного мобильнее, но здесь, в месте, где роскошью считалось целое оконное стекло, собственная машина была чем-то вроде личного самолёта в остальном Корпе.

Мы медленно тащились, объезжая груды металла, залежи пластика и бетонные блоки. Улицы были пусты, но сверху, с хлипких мостков, протянутых между зданиями на головокружительной высоте, за нами наблюдали десятки недружелюбных глаз. Кто-то не ограничивался взглядами и кидался всяким хламом, который то и дело стучал по крыше, заставляя меня внутренне сжиматься в ожидании пули.

Неожиданно Эрвин ударил по тормозам, вырвал револьвер у меня из-за пояса и выскочил из машины с криком:

— Стой! Стой, падла, пристрелю!

От скаута в разные стороны брызнули незамеченные ранее бродяги, успешно маскировавшиеся под кучи мусора.

Я поспешил следом и увидел, что скаут догнал странно одетого негра. Кроме белоснежной рубашки, он носил всё ярко-жёлтое: щегольской костюм, широкополую шляпу с павлиньим пером и ботинки с длиннющими мысами.

— Зашибись! — разорялся чёрный. — Сколько лет живу, а белые ни разу меня не грабили.

— Ты, Маска, лучше заткнись и давай сюда… — начал Эрвин, но негр раздражённо прервал его:

— Да даю, даю. Только счёт продиктуй.

— Только без шуток, мудила, — предостерёг скаут. — Сперва переводи в крипту, а уже затем через прокси на подставной…

— Сам знаю, — огрызнулся негр. — Каждую блядь неделю одно и то же. Умники хреновы!

Скаут одобрительно усмехнулся и назвал последовательность цифр.

— А ты чего так вырядился? — спросил он, чтобы заполнить неловкую паузу. — Сутенёр?

— Тебе какое нахрен дело? — поглядела исподлобья жертва грабежа. — Беложопым не понять.

— Ты бы поменьше нарывался, — ухмыльнулся Эрвин. — И отвечал, когда тебя вежливо спрашивают.

Негр заскрипел зубами, но ответил:

— Я так разоделся, чтобы в этом сраном гетто было хоть что-то яркое.

— О, протест, — понимающе кивнул скаут. — Дело хорошее. Но бесполезное.

— Ещё бы, — процедил чернокожий, бросая испепеляющие взгляды на нас с Эрвином. — Но пока беложопые господа разрешают нам селиться только в таких помойках, ничего другого не остаётся! У меня высшее образование, я знаю немецкий и французский, работаю в крупной компании, но живу всё равно с наркоманами, бандитами и шлюхами!

— Ну, тут вам никто не виноват, — пожал плечами мой напарник. — Сам помнишь, что было, когда вашим разрешили селиться повсюду. На каждого клёвого парня типа тебя приходилась сотня идиотов, которые не знали, как выглядит туалет, и срали в шахту лифта.

Негр поник.

— Это да. Они всё испортили… О, готово.

— Вижу, — подтвердил скаут. — Деньги пришли.

— Ну так что? — осторожно поинтересовался чернокожий. — Всё? Я могу идти?

— Не так быстро, приятель, — остановил его скаут. — За деньги спасибо, но я вообще-то не за этим подошёл. Давно делал ринопластику?

Негр насторожился.

— Пару лет назад. А что?

— Снимай нос.

— Нос?.. — округлил глаза абориген.

— Да, — Эрвин выразительно покрутил стволом у необходимой ему части тела. — Кстати, какой у тебя размер обуви?

— Сорок третий, — нахмурился чернокожий.

Скаут вопросительно посмотрел на меня. Я кивнул.

— Тогда нос и ботинки.

— Пиздец, — процедил негр и наклонился, чтобы развязать шнурки.

Спустя пять минут я сидел на пассажирском сиденье и глупо улыбался, глядя на собственные ноги. Лакированные жёлтые туфли впервые за долгое время смогли поднять настроение. Впрочем, не они одни: Эрвин c чёрным носом был куда более забавным зрелищем.

Он вёл машину так, словно у него был договор с самим Господом: подрезал, выезжал на встречную полосу, очень вольно толковал разметку, ругался и показывал в окно неприличные жесты. Беспилотные тачки от такой манеры просто с ума сходили, но, к счастью, сервер дорожного управления быстро понял, что на дороге находится псих, и снизил скорость всех беспилотников на нашем отрезке пути.