Андрей Черный - Total Dream

Когда казалось, что беда миновала, выяснилось, что последней, кто не исполнил желание, была старая монахиня-затворница. Жители деревни привели ее к черно-белому богу и настаивали, чтобы та попросила корзину фруктов. Но у нее был слабый слух, и, кажется, она с трудом понимала, что происходило в деревне в последние дни.

— Почему мы наделены таким мощным воображением, которое ущемлено оковами реальности? — вопросила старуха у черно-белого бога. — Почему моя мысль сдерживается правилами? Мой разум заперт в этом ужасном стареющем теле…

— Ты хочешь, чтобы все твои мысли становились явью? — заинтригованно спросил черно-белый бог.

— Хочу, но кого это волнует?

— Твое желание будет исполнено сейчас же.

В деревне больше не осталось никого, кто смог бы аннулировать желание.

— Тебе не кажется подозрительной иррациональная заинтересованность Макса в поиске дневников?

Я сидел в плетеном кресле-качалке на веранде какого-то обветшалого сельского дома. Горизонт закрывала исполинская бетонная стена Севастополя. Справа от меня в дорогом красном кожаном кресле сидел Фрейд, деловито потягивая трубку.

— Думаю, призрачная возможность отвратить конец цвета — достаточно весомая причина.

— Не дури, там нет никаких ответов.

— Скорее всего. Но знает ли об этом Макс? Он начинает мне напоминать какого-то фанатика — «дневники… уничтожить дримеры… дневники…»

— Если добавить в нашу картину одну маленькую деталь, то многое станет понятно, — Фрейд выдохнул густое облако белого дыма. — Скажи, ты веришь в переселение душ, карму, богов?

— Странно слышать такое от Фрейда.

Вместо Фрейда по правому борту левитировал в позе лотоса Гаутама Будда, кресло исчезло бесследно.

— Суть важнее, — ответил легендарный основатель буддизма.

— Не люблю слово «верю». Оно опорочено религией. Правильней сказать, я допускаю такую возможность. После встречи с аномалией, я готов допустить правдивость любой, даже самой идиотской мировоззренческой концепции.

— В таком случае не буду тянуть и излишне нагнетать атмосферу, — сказал пророк и сделал непродолжительную паузу. — Макс водит вас всех за нос.

— Ты, должно быть, шутишь? — вырвалось у меня.

— И он действует совершенно осознанно. Чего только стоит якобы доблестная борьба с дримтехнологией — ширма для скрытия своих истинных намерений. В дневниках собраны осколки иной части его личности. Но это не столь важно. Важно то, как ты поступишь, когда узнаешь правду?

— Какую правду?

— Правду о том, что именно Макс уничтожит мир.

Проснулся. В доме суета — сегодня запланирован штурм полевого штаба Марата, последние приготовления. По дому снуют какие-то люди в балаклавах и камуфляже, всем видом игнорирую их. В соседней комнате Макс проводит последний брифинг перед полуночной операцией:

— Пленных не брать. Агрессора, вне зависимости от внешнего вида, уничтожать без раздумий, — Макс был уверен, что среди торонтовских партизан есть предатели и перебежчики. — На мелочь не распыляться, главная цель — Марат. Его смерть — залог безоговорочной капитуляции военных.

Ровно до тех пор, пока правительство не пришлет на его место нового отморозка. Серьезно, почему бы перед концом света просто не провести, скажем, коллективную медитацию? Почему нужно грабить, убивать и насиловать? Ах да, забыл, Бога же нет.

Поднимаюсь с кровати, нещадно тру глаза. Что за чертовщина мне приснилась? Игра больного воображения. После случая в Чернигове, подобные сны что-то зачастили. А еще Севастополь за стеной. Что такого в этом городе?

— На Земле сейчас десять тысяч ядерных боеголовок. Приблизительно столько создали после Революции Неспящих, — Макс продолжал пламенную речь. — Можем ли мы допустить, чтобы нелюди, подобные Марату, имели доступ к подобному оружию?

Ересь. Не хочу слышать этот бред. Встаю с кровати. Иду в туалет. Занято. Стучу.

— Чего тебе? — отвечает заспанная Ира.

— Ты надолго?

— У нас есть еще один, сходи туда.

— Там толчок забит, — немного злюсь я.

— Революционеры, блять.

Ира тоже не особо разделяла одержимость Макса. Предполагаю, что мы с ней единственные в этом доме, или даже городе, кому плевать на мифическую справедливость.

«Поливаю из шланга» зеленый газон. Мило улыбаюсь редким недоумевающим прохожим — на носу конец света, мне можно. Застегивая ширинку, я внезапно отчетливо вспомнил «месседж» из сегодняшнего сна, и чуть не защемил свое достоинство. Макс ведет двойную игру. Меняет ли это что-то лично для меня? Пока не знаю.

— Эй, — Ира довольно больно стукнула меня в плече. Я обернулся. Весьма неожиданно, но у вечно смурой и задумчивой девушки на лице была обнадеживающая легкая улыбка.

— Поговори с Витей, другой возможности может не представится.

— Это непросто, — задумчиво ответила та.

— Как знаешь… Все готово для ритуала двадцати двух печатей?

— Да. Мы можем начать хоть сейчас.

— В таком случае, не будем тянуть время.

— Может, по молочному коктейлю для начала?

— Не напоминай мне про молоко.

Похоже на консилиум врачей. Много важных персон, зевая и потягиваясь, коллеги слушают доклад. Маркус видел во снах будущее, а я теперь вижу прошлое. Изучаю бейдж на халате, под таким углом сложно прочитать…

— Когда пациента № 37 поместили в нашу клинику, у него уже наблюдалось прогрессирующее раздвоение личности. Как будто в нем противоборствуют два сознания, человеческое и нечеловеческое, где человеческое — преобладает. Но в нестандартных ситуациях «темная» сторона получала полный контроль над его телом, — докладчик говорил уверенно и без запинок. — Я решил всерьез заняться проблемой Маркуса, так как ничего подобного ранее не встречал. Он действительно способен предсказывать будущее, без проблем угадывает загаданные в уме числа… Кроме того, на потолке палаты, в которой Макрус пребывает с момента госпитализации, образовалась огромная выжженная дыра, что без каких-либо подручных средств сделать невозможно. Эти самые «средства» так и не были выявлены. Больше подробностей вы можете найти в моем докладе «Исследование феномена гибридной личности П37»

Достаю смартфон. Дата на экране: 7.12.2056 — практически безотказный способ, если необходимо узнать, где ты очутился. Неужели речь о том самом Маркусе? Или это лишь совпадение? В биографии ничего подобного не было.

— Как утверждает Маркус, эти припадки стали мучить его сразу после того, как на одной из художественных выставок он увидел картину Казимира Малевича «Черный квадрат». Мы не находим связи, но, возможно, имеет место подавленная детская травма, — он переключает слайд, все созерцают «произведение абстрактного искусства». — Ликбез для незнакомых с живописью двадцатого века… Как видите, это было полотно квадратной формы, наполненное сотнями оттенков черного. Конечно, супрематизм неоднозначен с критической точки зрения, но Маркуса что-то привлекло в этой картине. «Казалось, в него можно провалиться», вспоминал пациент. Автономна ли вторая личность или является контролируемой фантазией — неясно так же, как и неизвестно, была ли истинной причиной психического расстройства Маркуса именно эта картина, — резюмировал психодиагност. Его способ построения предложений взорвал мой мозг.