Дмитрий Тагунов - На пороге [Сборник]

Ложкин и Мамонтов переглянулись. Сергей боязливо заозирался. Руки его тряслись. В глазах стояли слёзы. Фёдор ответил за обоих.

— Давно ждём, господин начальник!

— Правильно ли я понял, что ты выражаешь недовольство? — волнами отдались во всём теле слова невидимого собеседника.

— Я молчу и внемлю! — тут же сказал Ложкин. Он отчаянно пытался взять себя в руки, но дрожали колени и сердце вырывалось из груди. Учёный чувствовал себя микробом, попавшим под взор всесильного Разума.

— У тебя будет шанс стать покорным. Но твоя очередь ещё не пришла. — Разум сфокусировался на Сергее, и тот запаниковал, начал задыхаться, попытался вцепиться в прутья решётки. — Ты будешь первым, — огласил своё решение Голос. Потолок клетки исчез, невидимая сила оторвала Сергея от пола, и тьма над головой всосала его в себя. Клетка снова замкнулась. — Наслаждайся одиночеством, человек. Набирайся сил.

Ощущение чужого присутствия исчезло, и Ложкин бессильно развалился на полу.

Один! — билось в сознании. Совсем один! Что же дальше? Что делать? Куда забрали Сергея? Чей это был Голос? Зачем мы здесь?

Безответное ожидание убивало последнюю надежду. Не на это ли рассчитывали дарки? Надо собраться. Надо успокоиться. Нельзя дать им победить.

Сергей метался во тьме по чьей-то неведомой воле. Это продолжалось долго, он почти перестал дышать от ужаса перед неизвестностью. Но вдруг всё прекратилось. Сергей оказался над Землёй. Вокруг замкнулась пустота, холод космоса отступил. Безмятежно горели звёзды.

— Посмотри вниз, — приказал Голос. Юноша посмотрел и увидел не своим зрением города, людей, неровные линии дорог и зелёные теснины леса. Мир внизу менялся, словно расплываясь в отражении волн. Время убегало далеко вперёд, и взору представали сияющие и ядовитые города будущего. И параллельно время отступало назад, и исчезали дороги, возносились из обломков древние храмы, возрождались обречённые империи. Голос продолжил: — Закрой глаза. Времени больше нет. Время не властно над тобой. В твоей власти менять течение истории так, как тебе захочется. Ты можешь переписать всю свою жизнь. Хочешь, чтобы не было зла? Хочешь, чтобы люди жили мирно? Хочешь, чтобы не было дарков? Желай — и станет так.

— Что тебе нужно? — Увиденное настолько удивило юношу, что ему едва хватило сил задать этот вопрос.

— Человеку многое недоступно, но это не значит, что в нём самом нет ничего недоступного. Находить силу в слабости. Отличать добро от зла. Чувствовать чужую боль и чужую радость. В человеке заложены механизмы изменения мира. Это знают лайты. Это знают дарки. И у тех, и у других достаточно сил, чтобы повлиять на мир, но никто не способен переделать его. Только через человека открываются пути совершенства.

— Так что же тебе нужно?

Показалось, что невидимый собеседник усмехнулся.

— Ты ведь уже понял. Ты — человек, который смог подстроить под себя частицу мироздания. Ты не понимаешь, как ты это сделал. Но я — понимаю. И выбор, который тебе предстоит сделать, будет нелёгким. — Внезапная пауза ударила по нервам, заставляя сгорать от нетерпения. — Я хочу, чтобы ты исправил ошибку мироздания. Я хочу, чтобы ты стёр из этого мира дарков. А вместе с ними и лайтов.

— Что? Как?

— Дарки и лайты связаны. Не станет одних, не станет и других. Однако подумай, насколько проще и чище станет твой мир, если человечеству не будут мешать идти своим путём. Сколького люди смогут добиться. Сколько смогут открыть. И ты — именно ты — сможешь направить человечество по новому пути.

— Но… зачем тебе?..

— Чтобы закончить войну. Исход меня не интересует. — Голос вдруг стал тише, он словно вслушивался во что-то. Сергей тоже прислушался и уловил чьё-то постороннее присутствие. — Решайся! Через минуту может быть слишком поздно!

— Ты же сказал, что время не властно надо мной…

— Только пока я делюсь с тобой своей силой. Но когда здесь окажутся лайты, они нанесут удар. Они перестраивают мир по-своему. Им не нужны компромиссы. Им безразличны будущее и прошлое. Если лайты истребят дарков, они воспользуются всеми благами вашего мира. И вы, благодарные и смиренные люди, сами отдадите им планету.

Из-за сферы Земли появились сияющие корабли лайтов. Они стремительно приближались к Сергею, и он с запозданием понял, что находится внутри корабля дарков. Он обречён. Ему не спастись. Надо принимать решение.

— Я решил, — сказал юноша, отринув последние сомнения. — И мой ответ — нет.

Пользуясь тем, что его способности по-прежнему оставались на высочайшем уровне, Сергей раскинулся сознанием по космосу. Он обследовал корабль, на котором находился, и нашёл пилота — послушного раба. Он потянулся к космолётам лайтов и завладел их сознаниями. Он перехватил управление их кораблями.

— Что ты делаешь? — словно бы откуда-то со стороны спросил Голос. Он присутствовал как свойство пространства, как дополнительное измерение. Его источник находился вне корабля.

— Я не знаю, — ответил Сергей. — Но что-нибудь из этого обязательно получится.

Из эскадры лайтов отделился один белый шар и полетел навстречу Сергею.

— Ты понимаешь, что делаешь?..

— Только я не думал, ничего не видел… — прошептал Сергей.

— Остановись!

— И вообще сегодня на всех забил…

Юноша направил чёрную сферу в сторону белой. Он зажмурился, но почему-то продолжал видеть. Две сферы столкнулись, вспыхнув ослепительной звёздочкой, и начали сливаться в нечто новое, неведомое, могущественное.

Больше всего Сергей боялся, что корабли взорвутся от собственной несовместимости, но в итоге почувствовал, как сам теряет свою человечность. Исчезло тело, исчезли чувства, исчезли сомнения. И остался только разум, слабый человеческий разум, заключённый в механическом теле неведомой миру структуры.

Фёдор затравленно огляделся. Тьма по ту сторону клетки стала как будто гуще. Она приблизилась, вбирая в себя свет. Учёный не видел, но почувствовал, как клетку окружают какие-то существа. Их было много. Сотни. Тысячи. Все взоры устремлены на Фёдора.

Ложкину пришло в голову, что ощущения страха и отчаяния привиты ему искусственно, но легче от этого не стало, и страх не пропал, и надежда не появилась. От пола веяло уже настоящим холодом, и сидеть не было никакой возможности. Ложкин встал и, не глядя по сторонам, снова начал ходить вдоль стен.

У него остановилось сердце, когда он увидел, что металлические прутья вдруг растворились в воздухе. Ощущение чужого присутствия усилилось, стало невыносимым. Ложкин посмотрел по сторонам, подняв кулаки, готовясь отчаянно отбиваться, и внезапно увидел забрезживший вдали свет. Маленький огонёк привлекал к себе взгляд. Он манил, он звал.