Андрей Вичурин - Байт II. Блуждающие лабиринты Гиннунгагапа.

Белозар даже намекнул мне, что пора бы и честь знать. Типа, отправляй нас домой. В ответ, я пригрузил Диму приготовлением позднего ужина для всех, пожертвовав на это всю имеющуюся у нас тушенку и большую часть крупы. Жаль, котелок всего на шесть литров, - готовить придется, раз пять, минимум, а то и семь - восемь, в зависимости от аппетита народа. Спасибо Белозару, он вызвался помочь Диме, подогревая за минуту, своим «Благословением Сварога» воду в котелке до кипения. Дальше дело завершал обыкновенный костер. Так что за пару часов управились с угощением, обнялись со старцем, и распрощались хорошими друзьями, - я открыл им портал на то же самое место, как и обещал.

Партизанам уходить было некуда, они здесь – дома. Это мы попаданцы – любители, скачем зайцами по реальностям. Они же, как попали сюда при рождении, так и уйдут отсюда, только после смерти. Единственное, чем я мог им помочь, - посоветовал не пробиваться на север, в направлении Барановой Горы – Шалговаары, чтобы там прорываться через дорогу Паданы – Кузнаволок, памятуя описание переправы остатков бригады через Елмозеро, где и полегла большая часть выживших в походе. А двинуть на Сандалы, и перейти эту же дорогу на двадцать километров севернее Падан, а затем переправиться через залив Сегозера, там придется немного меньше плыть.

Из детального описания похода бригады, я знал - с той стороны финских отрядов в это время не было. Воронцов меня поблагодарил от души, не задавая лишних вопросов, а Базулуцков поинтересовался подозрительно, откуда, мол, мне это известно? Ему доложили, что после моего разговора с главным эсэсовцем, а партизанам демоны виделись именно так, те прекратили преследование и просто ушли. Сам он на тот момент был уже мертв, только ему об этом до сих пор никто не сказал.

Было видно, что не доверяет он мне совершенно. Слишком уж я, подозрительный тип с его точки зрения, - один мой походный прикид чего стоит, а бензопила эта монструозная, - откуда она у такого интеллигентишки, как я? Не соответствует. Ни одно другому, не второе, - третьему. Сразу видно не нашего, не советского человека.

Партизаны остались ночевать на склоне, значительно ниже разрушенного амфитеатра, выставив дозорных. Они собирались тронуться в путь рано поутру.

Мы же втроем, - я, Дима и Пончик, отправились вниз, к Стоянке Северная, где и расположились у костра, разложенного на берегу небольшого озерца.

- Расскажи мне, брат, как ты здесь оказался? – спросил я Пончика, разнежившегося от мягкого тепла, порождаемого ласковым пламенем. После ужина, хорошо было вот так поваляться возле костерка, на полипропиленовом коврике, укрывшись спальником. Вот и мы, пару часиков покемарили, блаженствуя от ничегонеделания. Я и Пончику, коврик со спальником из машины притащил, и даже укрыл сверху. Правда, еду братцу пришлось самому добывать, - всех наших с Димой запасов навряд ли хватило бы, чтобы его прокормить. К тому же, - он совершенно не вегетарианец, чтобы наши пшенки – гречки лопать, а тушенку мы пожертвовали в общий котел межмирового отряда обороны Земли. Так что отсутствовал он пару часов, но вернулся пузатый и довольный. Теперь, мы отдохнули, и пришло время поговорить.

Дима, отдыхавший с нами у костра, навострил уши. Ему тоже было любопытно. Говорящих котов ему пока встречать не доводилось, впрочем, как и всех других, совершенно нереальных в земных условиях, персонажей.

- Послушай сначала, – промурлыкал Пончик сквозь полудрему, и таинственным голосом стал декламировать:

Сегодня спать не лягу. Полнолуние.

С затмением совпало. Коляда,-

Коловоротом, лет продлит безумие,-

Но сет такой, уже не ляжет никогда.

Я в темноту всмотрюсь, и ночь - колдунья,

Смущенно выглянет, из омута окна.

Сегодня спать не лягу,- полнолунье.

Затменье. Небо. Звезды. Тишина...

- Окна, конечно, нет. Зато все остальное, - будет! – он загадочно посмотрел на меня, и в его глазах отразились отблески красноватого пламени. – Скоро полночь. И полная луна. И затмение будет. А еще, - Лугнасад! Здесь, рядом, совсем скоро…

- Ты-то откуда все это знаешь? – поинтересовался я, поворачиваясь к нему и подпирая голову рукой. – А-а! Ты же у нас кот, с самым большим объемом памяти, из всех мне известных! Ну–ну! И что дальше?

- Не знаю! – лениво произнес он. – Увидим! А попал я сюда, благодаря всплеску твоей ярости. Очень хорошим маяком она оказалась. А дальше, - по инфоследу, и запаху твоих цефаловолн(13). Они очень специфические. Жаль, к битве не поспел!

- И хорошо, что не поспел, - возразил я, - ничего интересного. Новой информации, - ноль!

- Это, кому как! - не согласился Дима. – У меня, к примеру, явный передоз! Все привычные представления, к чертям собачьим!

- Бывает… - вздохнул Пончик. – Вот я тоже недавно, в семимерное пространство угодил. Вот где привычные представления перевернулись!

Дима недоверчиво уставился на него.

- Как это?

- Он у нас не совсем тот, кем кажется, - пояснил я ему, вклиниваясь в разговор. – И живет Пончик, в основном, в компьютерном «Мире», а тут он, вроде как, меня навестить прибыл, братишка!

- Чей братишка? – не понял Дима.

- У нас один отец, - сообщил Пончик.

– Что значит, один? – рассмеялся товарищ. – Шутите?

- А так, - один, - с серьезным лицом подтвердил я. - Он сначала Пончика создал, еще до запуска игры, а потом уже и я появился. Так что Пончик, - мой брат, к тому же старший!

Пончик важно муркнул, мол, да, - я старший!

- Я думал вы прикалываетесь! – рассмеялся Дима. – Теперь, ясно! После всего, что здесь произошло, совсем не удивительно! А то слышу – брат, да брат, и не врубаюсь, к чему это вы! И почему бы коту из компьютерной игры, и не быть тебе братом? Вполне нормально! У тебя, Слав, что, отец нашелся?

- Как есть, - так и есть! – согласился Пончик, отвечая за меня. – Нашелся и снова пропал!

Он повернул голову, прислушиваясь к чему-то, и навострив уши в сторону вершины. – Слышите?

Я прислушался но, кроме уже ставшего привычным мелодичного гула, названного Димой «Песнью Ламмаса», ничего не уловил. Товарищ мой, как видно, тоже.

- Если глухие, то хотя бы на луну посмотрите! Или еще и ослепли? – съязвил Пончик.

Мы с Димой дружно повернули головы.

Огромная по северным меркам, полная луна, приобретя мертвенный синюшный оттенок, уже наполовину оказалась перекрыта тенью Земли, контрастно выделившей на ее поверхности очертания берегов морей Дождя, Ясности, Спокойствия и Изобилия. Сопоставляя с причиной празднования Лугнасада, - Первого Урожая, очень символично.

- Громче стало! – сказал Пончик, поднимаясь с коврика.

Теперь и мы расслышали вплетающийся в «Песнь Ламмаса», глухой, завораживающий ритм шаманских бубнов, доносящийся откуда-то сверху, чуть в стороне от разрушенного демонами амфитеатра.