Александр Бреусенко-Кузнецов - Гарпии визжат

Ашогеорн прост, прямодушен, я бы сказала — недалёк, но лишён того мелочного азарта, который и губит обычно охотников за драконами, когда дело доходит до решающей схватки.

Дурачина решил, что к нему обратились всерьёз — понимаешь, Лейла? Поэтому он и не согласился договориться с драконом полюбовно, а настоял на поединке. К тому же этому «великому герою» весьма пригодился опыт обращения с волшебными веревками, которые помогли сперва обездвижить Драеладра, спутав ему крылья, а затем и спуститься в логово чудовища.

Честно ли так сражаться с драконами — этот вопрос пропустим. Как бы ни сражаться, лишь бы драконов стало меньше. Наша-то сестра гарпия тоже воюет с ними без оглядки на неписанные кодексы. Верёвки ей, правда, без надобности, но как мастерски она к ним заходит с незащищённого тыла!

Но продолжу. В чём единственном остальные легенды не врут, Ашогеорн того Драеладра таки победил. Вот и является он в драконье логово будто бы гордым спасителем — а оказалось-то…

Ой, хи-хи-хи, как неудобно всё оказалась!

Даже в тех версиях, которые трусливо врут, неудобство — самое полнейшее. Ибо в логове простодушный герой узнаёт, что положение Эллы в бездне под скалой Глюм э… очень мало напоминало плен.

Напротив, царевна жила с чудовищным Драеладром как с мужем — и даже выносила драконье яйцо, из которого к тому времени вылупился маленький Драеладрик — тот дракон, которого традиция признаёт основателем правящей драконьей династии.

Впрочем, лгущие традиции пытаються утверждать, что с прошлым Драеладром Элла жила «не по любви», а любила она только жемчужину, да ещё летучего своего сынишку. Но мы-то с тобой о жемчужине всё понимаем, и о скипетре того Драеладра кое-что понимаем тоже. Ясно, что сбежала она с тем чудовищем ради единственной радости — чтобы оно её пялило, да покрепче, изо всех не маленьких сил во могучих драконьих чреслах!

А жемчужина — что ж, сойдёт и «жемчужина», если «герой» Ашогеорн тебя так и не сможет удовлетворить.

Что до любви Эллы к дракончику — тоже не верю! Кому они потом нужны, эти жалкие выблядки? В особенности — из чешуйчатой расы.

— А что, Ашогеорн был так уж плох в постели? — с лёгким недоверием произнесла Лейла. Ишь, размечталась.

— Ну, может, не так уж и плох, — Ангелоликая оценила его возможности менее пристрастно, — пятерых-то детей он ей сделал. Но после фееричного опыта с неудержимым драконом — нет, не в человеческих силах удивить нашу сестру!

Что характерно, даже лживые легенды не утверждают, бкдто Элла любила своего «спасителя». Любить Ашогеорна царевна с самого начала не обещала, да тот и не настаивал. Однако, был вынужден на ней жениться, раз так положено в неписаном кодексе драконоборцев — спасителей пленных царевен. Ибо если не женился — лох он, а не драконоборец.

Кстати, Элла также не возражала против следования древнему закону, но, как врут версии для профанов, поставила два условия: во-первых, её не разлучат с жемчужиной, во-вторых, её муж должен признать и не обижать юного Драеладра. На том и порешили.

Дальнейшая жизнь Ашогеорна описывается как идиллия в лугах Гуцегу, где «личная сноровка укротителя» и «присутствие важнейшей Кости Вселенной» помогли смирить строптивый нрав огромных деревьев и зажить с ними в мире, дружбе и взаимопонимании. Фокус же внимания многих повествователей смещается на развитие Драеладра. Акцентируется поиск драконом смысла собственного имени, прохождение драконьей инициации посредством спуска в туманную бездну под скалой Глюм, обретение знания драконьего праязыка, исцеление троих заколдованных драконов — будущих основателей кланов (Рооретрала, Ореолора, Горпогрурфа), закономерным следствием каковых деяний становится его «справедливое воцарение».

Поверила, Лейла? Да полная туфта всё это!

Ай туфта-нетуфта, нетуфта-туфта! Ай, поверила Лейла — не поверила Лейла — что за беза! То ведь легенда, то легенда, то просто легенда!

Фу ты, ведь то пока была не легенда, не легенда, опять не легенда, и снова опять не легенда, а перед ней — ещё, и ещё одна, нет, всего одна, лишь одна только лживая присказка…

Какая разница-проказница: надо слушать, слууууушшшшшать!

Слушать, что сказывается Ангелоликой, Ангелоглазой, Ангелоносой, Ангелошеей, Ангелогрудой, Ангелобрюхой, Ангелорукой, Ангелоногой, Ангелобокой, Ангелозадой, Ангелоперёдой, Ангеложемчужной в раковине, Ангелосердечной, Ангелобальзамной, Ангелокишечной, Ангеложелудочной, Ангелогортанной, Ангелозубой, Ангелоязыкой, Ангело-, Ангело-, Ангело-.

Ибо ею сказывается легенда!

Легенда-легенда-легенда-легенда: слушайте!

Легендарный свод, в подробности которого я вдаваться не стала, описывает происхождение и развитие современных отношений людей и драконов от периода драконоборчества к периоду доверия, добрососедства и даже межрасовых брачных связей. Тот, кто сей свод придумывал, пытался всех уверить, что подобный счастливый период имел место.

То есть, вводил в заблуждение легковерных живых людишек.

Ибо власть Драеладра и основанной им династии покоилась на выкраденном у матери артефакте. Да, на той самой «жемчужине», кторой, строго говоря, нет. Как такое возможно? Трудно поверить, но возможно.

Ибо нет такой низости, на которую не пойдёт живой человек и породнившийся с ним дракон ради… Да просто ради хотя бы и того, чтобы смачно пойти на низость!

А худшей низостью, за которую так любят мстить гарпии, является матереубийство. Так вот, умные мёртвые люди рассказывали, что злодей-Драеладр убил свою мать Эллу, как только узнал, что она приняла посмертие и присягнула на верность Владыке Смерти. Убил — и вырезал жемчужину из её мёртвого тела. Когда резал, драгоценные бальзамы так и брызгали во все стороны. И от тех мелких капелек — треснули небеса.

Ну, треснули и треснули: так им и надо. Это ещё малое наказание негодяю Драеладру за матереубийство.

А вот ради того, чтобы наказать Драеладра всерьёз — и его, и весь его клан, и снюхавшуюся с ними расу живых людей — для этого-то и родилась гарпия. У кого родилась? Так у Эллы и родилась. Первую гарпию — основательницу нашего с тобою рода, культа и образа действий — Элла родила от Ашогеорна. И назвала её Кешлой.

Почему назвала Кешлой? Ясное дело, для отвода глаз.

— Простите, Ангелоликая, — растерянно пролепетала Лейла, — но как Элла могла родить Кешлу в отместку Драеладру за собственную смерть, если в момент смерти она погибла? Или не погибла? — с надеждой добавила она.

— Погибла-погибла, — возразила Мад, — нам в назидание; здесь трудное место, и хорошо, что ты на него внимание обратила. Многие же просто отказываются верить — слабаки. Дело в том, что Элла родила Кешлу заранее — на погибель будущему матереубийце. Ну, и Ашогеорну — на погибель тоже. Очень уж ей надоели его деревянные ласки. А ещё на погибель «мудрецу» Авдраму — я до него в повествовании ещё не дошла.