Сэмюэль Дилэни - Нова. Да, и Гоморра

— Спасибо. Возьми хоть вопрос… — челюсти Кейтина заколдобились, зубы крошили кристаллический сахар на льняной нити, — чистоты. Был тысячелетний период с шестнадцатого по двадцать шестой век, когда люди тратили тучу времени и энергии, чтобы все было чистым . Он кончился, когда последняя инфекционная болезнь стала не просто излечимой, но и невозможной. Существовало невероятие под названием «простуда», которой еще в две тысячи пятисотых ты как пить дать хоть раз в год да болел. Допустим, в то время для фетиша была уважительная причина: вроде имелась корреляция между грязью и болезнью. Но когда заражение сделалось отжившей проблемой, равно отжившей стала и санитария. Если бы наш человек из две тысячи пятисотых увидел, как ты гуляешь по палубе, одна нога обута, другая босая, а потом садишься и ешь той же ногой, не потрудясь ее помыть… ты хоть понимаешь, как он изумился бы?

— Ты серьезно?

Кейтин кивнул.

Туман разбился о скальный столб, заискрился.

— Идея нанести визит в Алкан вдохновила меня, Мыш. Я разрабатываю цельную теорию истории. В сопряжении с моим романом. Не возражаешь, если я займу пару твоих минут? Объясню. Мне тут подумалось, что если рассмотреть… — Он умолк.

Паузы хватило, чтобы Мыш несколько раз переменился в лице.

— Ну и чего? — спросил он, решив, что Кейтина отвлекла вовсе не клокочущая серость. — Что там с твоей теорией?

— …Циана фон Рэй Морган!

— Что?

— Кто , Мыш. Циана фон Рэй Морган. Мне пришла вконец облическая мысль: я только что понял, кто эта тетя капитана, куратор в Алкане. Когда Тййи гадала на Таро, капитан упомянул дядю, которого убили, когда он был ребенком.

Мыш нахмурился:

— Ага…

Кейтин потряс головой в показном изумлении.

— Кто что ? — спросил Мыш.

— Морган и Андервуд.

Мыш глянул вниз, вбок и в других направлениях, где люди ищут потерянные ассоциации.

— Видимо, это случилось до твоего рождения, — сказал Кейтин наконец. — Но ты наверняка что-то слышал — или видел где-нибудь. Весь процесс от начала до конца транслировался на галактику по психораме. Мне было всего три года, но…

— Морган убил Андервуда! — воскликнул Мыш.

— Андервуд, — сказал Кейтин, — убил Моргана. Но в принципе — да.

— На Ковчеге, — сказал Мыш. — В Плеядах.

— И миллиарды по всей галактике прочувствовали процесс по психораме. Нет, мне точно было не больше трех. Я был дома, на Селене, смотрел с родителями инаугурацию, когда этот невероятный тип в синем жилете выломился из толпы и понесся по площади Хронаики с проводом в руке.

— Его задушили! — воскликнул Мыш. — Моргана задушили! Я это психорамил! Один раз в Марс-Сити, в последний год, когда ходил по треугольнику, я познал эту историю, наспех. Как часть какой-то другой документалки.

— Андервуд почти отчекрыжил Моргану голову, — осветил вопрос Кейтин. — Сколько я ни видел повторов, саму смерть всегда вырезают. Но пять миллиардов с гаком испытали все эмоции человека, которого должны во второй раз привести к присяге как Секретаря Плеяд, а некий псих вдруг его атакует и убивает. Мы все ощутили, как Андервуд навалился нам на спины; мы слышали крик Цианы Морган и чувствовали, как она пытается оттащить убийцу; мы слышали, как делегат Кол Сюн вопит о третьем телохранителе — этой части обязано всей неразберихой последующее расследование, — и мы ощутили, как Андервуд оплетает проводом наши шеи, как врезается в них удавка; мы били правыми руками, а наши левые схватила миссис Тай. И мы умерли. — Кейтин тряхнул головой. — Потом тупой оператор проектора — именем Наибн’н, благодаря его идиотизму шайка фанатиков едва не выжгла ему мозги, уверившись, что он участник заговора, — наставил психомат на Циану — вместо террориста, чтобы мы поняли, кто он и куда идет, — и следующие тридцать секунд мы все перебывали бьющейся в истерике женщиной, которая пала на землю и стиснула истекающий кровью труп мужа среди замешательства бьющихся в такой же истерике дипломатов, делегатов и патрульных, глядевших, как Андервуд верткой змеей пролагает путь сквозь толпу и в конце концов исчезает.

— Эту часть в Марс-Сити не показывали. Но я помню Морганову жену. Она и есть тетя капитана?

— Видимо, сестра отца.

— Откуда ты знаешь?

— Ну, во-первых, имя, фон Рэй Морган. Помню, я читал когда-то, семь или восемь лет тому, что она имела отношение к Алкану. Судя по всему, это женщина блестящего ума и великой чуткости. Первые лет десять после убийства она была в центре внимания той ужасно изысканной части общества, что вечно где-то между Драконом и Плеядами; ее видели на Пламенном пляже Чобе-Мира, она и две ее дочурки мельком показывались на какой-нибудь космической регате. Она кучу времени проводила с кузиной Лайле Сельвин — та и сама была один срок секретарем Федерации Плеяд. Новостные ленты прямо-таки застряли между желанием держать ее в прицеле на краю скандала и уважением ко всей этой жути с Морганом. Сегодня, если она является на арт-открытие или светскую тусовку, об этом еще говорят, хотя в последние годы от нее чуть отстали. Если она и правда куратор в Алкане, видимо, это увлекло ее настолько, что она наплевала на огласку.

— Я о ней слыхал. — Мыш кивнул, наконец-то подняв глаза.

— Одно время она была, я бы сказал, самой известной женщиной галактики.

— Думаешь, мы с ней встретимся?

— Эй, — сказал Кейтин, держась за перила и откидываясь, — вот это был бы номер! Вдруг я смогу смастерить роман про убийство Моргана, типа — из современной истории?

— А, ну да, — сказал Мыш. — Твоя книга.

— Меня сдерживает то, что никак не находится тема. Любопытно, что скажет миссис Морган. И нет, я не стану подражать сенсационным репортажам, которые сразу после события появлялись в психорамах. Я бы постарался создать взвешенное, обдуманное произведение искусства, с сюжетом, который травмировал веру целого поколения в упорядоченный и рациональный мир человеческой…

— Кто, говоришь, кого убил?

— Андервуд — знаешь, я только сейчас понял, ему тогда было столько, сколько мне сейчас, — задушил секретаря Моргана.

— Просто я не хочу ошибиться, ну, когда мы с ней встретимся. Его поймали, да?

— Он прожил на свободе два дня, дважды приходил с повинной и оба раза получил от ворот поворот, как и тыща двести с чем-то людей, признавшихся в преступлении в первые сорок восемь часов. Он добрался аж до космодрома, планировал отплыть к своим двум женам на шахтерской станции Внешних Колоний, но был задержан департаментом эмиграции. Да тут материала на десять романов! Мне нужна исторически значимая тема. Так у меня хоть появится шанс поведать о моей теории. Которая, я как раз хотел сказать…

— Кейтин?

— Э-э… да? — Взгляд упал с медных туч обратно на Мыша.