Винсель С. - Номинар

Я невольно улыбнулся от одной мысли о ней.

От мечтаний меня оторвала Лин, напомнив о данном мною обещании посидеть с ней. Я попросил предоставить мне пару минут на переодевание и заверил её в своей полной готовности подняться в Акваторию к десяти вечера. Девочка подкатила тёмно-карие глазки, дав понять, что не рассчитывает меня дождаться раньше половины одиннадцатого. В чём-то она права: пунктуальность – не моя сильная сторона.

Дверь в квартиру бесшумно отворилась, вернее, рассыпалась, будто сухой песок, и вновь затянулась, когда я переступил порог. Отдавать приказы интегрированному интеллекту не сложнее, чем сесть на диван или почесать затылок.

Вся прелесть ИИ – в отсутствии визуализированного интерфейса: всё, что тебе нужно, ты представляешь как можешь. Как толкаешь дверь, как поворачиваешь винт водопроводного крана и многое другое. Конечно, такой способ использует в основном старое поколение или же те, кто живёт в Старом городе, где есть ручки, винты и прочие средства взаимодействия с объектами. Здесь же, в моей квартире, в гигалите, да и во всём Новом городе, нужна лишь сила мысли, способная обретать форму.

Книгу, из-за которой пришлось выполнить ещё одно поручение, я сразу выложил на смоделированную при помощи ИИ и нейрочастиц кухонную стойку. Твёрдая обложка совсем истрепалась, и позолоченные буквы утратили блеск. Не сегодня, так завтра примусь за неё. Хотя мне уже были известны все описанные в ней легенды, освежить память никогда не помешает.

Стягивая промокшую синтетическую одежду и закидывая её в сушилку в стене, я принялся искать свой нейросенситивный браслет на полу в куче хлама, оставшегося от последнего заказа. Стоило бы разобрать весь этот мусор до прихода Мойры с работы – он тут лежал вторую неделю. Я клятвенно обещал его разобрать, но всё время что-то отвлекало.

Наконец, я заметил блестящий браслет рядом с полимерной трубкой, ловко подцепил его и надел на руку. Ещё секунда, и нейросенситивные частицы, сконцентрированные на запястье, единой волной покрыли тело, превратившись в лёгкий спортивный костюм, под которым уже были надеты синтетические плавки. Почему-то в плане нижнего белья я не доверял ИИ. Пусть на нём и держался весь город, меня с детства преследовали кошмары о сбоях браслета и их драматичных последствиях. И на то были основания.

В детстве я баловался, подключаясь к чужим ИИ, и терроризировал неприятных мне личностей. Сравнительно просто отключить нейробраслет владельца и оставить того в чём мать родила, куда сложнее перекраивать костюмы по желанию. Но мне в своё время хватило упорства и злости на одного хулигана – я менял его одежду на девчачьи платьица, а с возрастом на куда более откровенные женские наряды. Этому засранцу я долго не давал жить спокойно.

Новый город был почти автономным и лишь иногда регулировался людьми посредством ИИ. Правда, ещё ходили слухи про суррогатные интеллекты, управляющие гигаполисом или хотя бы некоторыми его частями. Но суррогатные интеллекты существовали до Последней войны и переносить в мир ИИ их никто не собирался. Они остались в прошлом. Ни к чему городу ненужная конкуренция с искусственным сознанием, способным выполнять работу сразу десятерых, а то и до полусотни тьюрингов. Новый мир не мог себе позволить безработицу во всех смыслах.

Сегодня мы решили провести часть ночи в Акватории. Цель – исследовать недавно привезённые коралловые рифы, а также пофотографировать морских обитателей на старенький пластмассовый фотоаппарат. В отличие от большинства детей, Лин не любила «насильно» – с её слов – записывать события в память. Ей хотелось запоминать их без помощи ИИ, чтобы приукрасить со временем собственным воображением.

Акватория – это пляжи с мягким пудровым песком, с волнами для серфинга и полным штилем. Это бары с изумительными коктейлями, палящим под куполом солнцем или бездонным звёздным небом. В Акватории время суток противоположно реальному. И здесь всё взаправду, как на настоящем океанском берегу, только коралловые рифы не опасны для ныряльщиков: они не жалят и не режут мягкую кожу. А морская живность генетически «обезврежена»: можно кататься на спине ската и не бояться укола его острого, как шило, шипа. Владельцы изрядно постарались над этим местом – оно стало едва ли не раем.

Вход для жителей Исаи бесплатный, если не принимать во внимание стоимость самого проживания, которое выше среднего. В гигалиты наподобие Исаи заманивали привилегиями, а не размерами жилплощади.

– Мэло! Давай быстрее, – торопила меня маленькая воительница.

– Не переживай, – успокаивал я её. – Без нас не закроется.

Акватория вообще работала двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю.

– Я знаю, но у нас мало времени! – не унималась девчушка. – В отличие от тебя, бездельника, завтра мне нужно рано вставать.

– Боишься проспать и потерять достижение «пунктуальный пингвинёнок»?

Лин обучалась на дому через ИИ – можно даже с кровати не вставать. Именно так я бы и поступил в своё время, если бы не рос в семье учёных. Такой подход их не удовлетворил бы, будь я хоть трижды гением. Меня ежедневно заставляли проходить различные тесты, совершенно бестолковые во взрослой жизни. Где-то они, конечно, подкачали мою слабую память, но в остальном нисколько не пригодились. Родители были помешаны не только на моём образовании, но ещё и на здоровье. Они никогда не говорили о моём врождённом отклонении, ссылаясь на его незначительность, и всё же водили на обследования с необоснованной регулярностью.

– Боюсь потом остаться без светлого будущего. – Лин сурово и в то же время игриво прищурилась.

– Да твоему будущему можно позавидовать. Хочешь, я тебе самолично присвою достижение «вредная хрюшка»?

– Тогда присвой и себе «непунктуальный индюк».

– Так, ты меня сейчас индюком назвала или… А, в любом случае выходит, что назвала.

Мы оба улыбнулись новой шутке.

Как обычно, наши места никто не занял. Лин предпочитала прятаться в прохладной тени пальм и любоваться небом, замаскированным гигантскими листьями размером с доску для сёрфинга.

Горячий песок и тёплый ветер моментально согрели моё озябшее тело. Я стоял на берегу, зарывшись пальцами ног в подогретую искусственным солнцем песчаную пудру и расправив плечи навстречу искусственному солнцу. Радостные возгласы сливались с шумом прибоя и плеском тел купальщиков. Мимо проскочила, вздымая песок, орава детей и с громкими криками влетела в воду. Искрящиеся брызги полетели во все стороны и попали на мужчину, мирно дрейфующего на плавательном лежаке. Возмущённый шумом, он стянул солнечные очки и прикрикнул на галдящую ребятню.