Игорь Боженов - Наследие. История Потерянного

– Господин Наместник. Рад, чрезвычайно рад Вас видеть. Вы позволите пройти с Вами в Ваш кабинет?

Наместник кивнул, и жестом попросил Бориса Зхаржевского пройти за ним внутрь. Войдя, Борис увидел обширный холл, пол в котором был выложен плиткой цвета малахита. В центре холла была большая колонна, по форме напоминающая вытянутый параллелепипед. С каждой грани на входившего смотрели выдержки из кодекса Чести подданного Верховного Комитета Конфедерации. Борис шел за наместником, оглядываясь по сторонам. Через минуту они вошли на широкую лестницу, ведущую наверх. Борис хотел поинтересоваться, почему они не воспользовались лифтом, но потом раздумал. Ему не хотелось утомлять наместника пустыми разговорами, когда они еще даже не дошли до кабинета, и не обсудили главные вопросы, интересовавшие Зхаржевского. Пока он думал об этом, наместник повернул в коридор. Борис проследовал за ним. Они прошли в довольно большой кабинет, наместник указал Зхаржевскому на кожаное кресло рядом с собой. Борис присел, через мгновение робот-разносчик принес им обоим по бокалу красного сухого вина. Наместник задумчиво повертел его в руке.

– Борис Зхаржевский. И что же Вы хотели бы получить, у меня в резиденции? Почему аудиенцию не принять по общим правилам, в приемной?

– Господин Наместник… Я полагаю Вам знакома данная бумага? – Борис достал из папки аккуратно сложенную, напечатанную кустарно бумагу. На ней было несколько строк текста, а также все тот же странный символ, который наместник видел пару дней назад, на принесенной стариком бумажке. Зхаржевский молча положил бумагу на письменный стол наместнику. Гаррот взял ее в руки. На него «смотрел» все тот же странный символ, состоящий из перекрещенных между собой полос, и завивающейся змеи, изображенной схематически, вокруг. Наместник внимательно всматривался в символ, и совсем не обращал внимание на печатный текст. Голос Зхаржевского послышался где то вдалеке:

– Господин, прочитайте текст. Я думаю он окажется для Вас, как для представителя официальной власти, очень любопытным.

Гаррот перевел взгляд от символа на буквы. Голос Зхаржевского, слегка трескучий и отдающий хрипотцой, неплохо справился с задачей вывести наместника из задумчивого состояния. На бумаге значилось следующее:

«Жители Конфедерации!

Гегемон Восточного предела прослышал о беззакониях, которые на вашей земле творят ставленники Верховного комитета. Гегемон предлагает защиту и милость в обмен на подчинение и верность. Желающие перейти в подчинение Гегемона могут прийти на пограничный пункт в любой точке прохождения государственных границ.»

Наместник поднял глаза на Зхаржевского:

– То есть Вы увидели данную бумагу, прочли ее, и захотели показать мне?

Зхаржевский кивнул. Наместник пытался по выражению его лица понять, говорит ли он правду. Судя по спокойным глазам и ненапряженным скулам, Борис не лгал явно, но что-то, возможно, все-таки скрывал. Гаррот знал, что Зхаржевскому не стоит доверять полностью и беззаветно, так как всему городу было известно, что он имеет связи с преступным миром и использует их в своих интересах, когда это нужно. Как бы то ни было, сейчас он сообщил информацию государственной важности практически во «вторые» руки в государстве. Гегемон открыто заявил о себе после практически двухгодичного перемирия. Его государство снова набирает сторонников с территории подконтрольной ВК. Это тревожный знак. Наместник имел дело с войсками Гегемона пару лет назад, когда состоял в ОТГ под началом капитана Прея. Тот бой он не забудет никогда…

Два года назад, около государственной границы

Ночь была наполнена тьмой, плотной настолько, что она казалась смолой, разлитой на какой-то зеркальной поверхности. Приграничные вышки молчали, освещая люминесцентными лучами округу. Внизу, под вышками, стояли укрепленные огневые точки и автоматические турели, как правило спаренные с зенитными пулеметами. Неподалеку, обычно скрытые до поры в шахтах, покоились средства ПВО. С холма напротив велось наблюдение, оснащенный тепловизором разведчик пытался найти следы пребывания около вышек посторонних. Около часа ситуация не выдавала никаких нарушений. Тишину прорезало лишь пение птиц и стрекот сверчков. Лориен, одетый в военную походную форму, представляющую из себя черные плотные брюки, кожаные сапоги со стальными подошвами, и бронежилет в виде рубашки, с нашивками «Черной гвардии». Через пару минут тьму прорезали лучи матового яркого света. Около границы проехал бронетранспортер, остановившись около одной из вышек. Солдат-наблюдатель присмотрелся внимательнее. Из бронетранспортера вышли несколько человек, вооруженных АГСМ и парой запасных ППМ. Наблюдатель приблизил вид насколько возможно. На форме приехавших красовались странные символы, представлявшие собой перекрещенные полосы, опоясанные змеей, знак Гегемонии Восточного предела. Солдат свернул свой переносной «наблюдательный пункт», и быстрым, практически бесшумным шагом направился вниз с холма к рядом стоящему кустарнику. Внутри него прятались двое, Лориен и капитан Прей.

– Господин капитан. Докладываю. Рядом с линией границы в данный момент остановился бронетранспортер без опознавательных знаков. Из него вышли несколько человек, на их военной форме расположены символы Гегемонии.

– Доклад принял. Лориен, в твое начало двое разведчиков. Разведайте ситуацию. В бой не вступать, это приказ.

Лориен коротко отдал честь и поднялся с земли. К нему присоединился докладывающий. Вместе они проследовали снова к вершине холма. Наверху, неподалеку от прошлого места наблюдения находился прикрывающий снайпер. Лориен жестом указал ему, чтобы он проследовал за ними. Группа прошла холм, и спустилась с него по другую сторону. Укрывшись в близлежащем кусте, они снова начали наблюдение за предполагаемым противником. Незнакомые солдаты приготовили оружие к бою, и резко открыли огонь по вышкам. С одной из них вниз упало два тела, со второй послышались ответные выстрелы, и скоро из куста стали видны трассеры. Заработали пулеметы, издавая механический вой и простукивания от выстрелов. Вольфрамовые сердечники разбивали не только землю, но и без проблем пробили броню вражеского ТСП, за которым попытались укрыться солдаты. Одному из них оторвало руку, и кровь хлестнула на пару метров вверх по диагонали. Он завалился на бок, оставшейся рукой придерживая рану. Второй попытался оттащить его, не покидая линии, которую прикрывала простреленная бронемашина. Заработал сигнал тревоги, из казарм неподалеку от вышек выбежали к подбитому броневику несколько бойцов-пограничников. Неизвестный открыли шквальный огонь, скрываясь от пулеметного «дождя» за остовом бронемашины. Ему пришлось оставить раненого, чтобы удержать в руках оружие. Одного из пограничников он снес сразу, второму раздробил ноги. Остальные упали на землю, и открыли огонь очередями из положения лежа. Более точная стрельба из нужного положения дала свои плоды. Один из них попал в неизвестного нападавшего, пробив насквозь его жилет в областях плеча и живота. Тот выпустил оружие от боли. Судя по повисшей бессильно руке, заряд перебил мышцы и кости. Лориен наблюдал за этой безумной атакой, и не мог понять, какой смысл столь малые силы бросать на приграничный пост. Среди шума стрельбы до его уха долетели звуки двигателей. Он резко обернулся к своим: