Игорь Боженов - Наследие. История Потерянного

– Рядовой Матиас, липкую мину, живо!

Матиас начал рыться в заплечной сумке, тем временем Лориен прислушался снова к окружающим звукам. Шум все нарастал, что-то довольно быстро приближалось в эту же точку. Наконец Матиас нашел мины, одну из них передал Лориену, вторую оставил себе. Через пару минут, словно подтверждая тонкость слуха Лориена, из-за дальнего холма вылетели два ТСП, открыв огонь из станковых пулеметов. Лориен помнил, что приказ капитана был ясным и четким – «В бой не вступать». Но в условиях открытой войны не помочь пограничным войскам значило бы военный трибунал. На разведчиков, по законам ВК и Конфедерации, не распространялись стандартизированные статьи и методы. В их отрядах подчинение командованию ставилось превыше всего. Но Лориену казалось, что это граничит с предательством. Пока что он сохранял «холодный» рассудок. Через 5 напряженных минут ТСП остановились там же, у вышки. Их огонь нейтрализовал пулеметные установки и остатки приграничного взвода. В одном из ТСП открылись задние двери, и оттуда выпрыгнула вражеская ОТГ из 6 человек. Перейдя на быстрый бег, они сократили дистанцию до подбитого ТСП, обстреляв по пути пограничников. Со стороны вышки вылетели несколько фриз-гранат, через пару секунд они достигли цели и разорвались. После того как пыль рассеялась, окружающий воздух немного охладился. Со стороны вышки открыли огонь, но заряды разлетелись в стороны, вызвав снопы искр. Один из вражеских бойцов блокировал выстрелы псионикой. Заряды, врезаясь в «щит», расплывались будто бы в нем, отлетая через миг в стороны, в зависимости от угла попадания. «Блокиратор» взмахнул свободной рукой, и телекинезом метнул в сторону стрелков тяжелый люк от ТСП, отлетевший в результате обстрела пулеметным огнем. Стрельба стихла, со стороны вышки снова послышался шум, и еще одно тело упало вниз. ОТГ попыталось прорваться дальше. Снова открыли огонь по их позициям со стороны вышки. Все как по команде припали к земле, псионик заблокировал всех щитом снова. От него отлетела добрая сотня выпущенных зарядов, и по его кивку остальная часть группы быстро побежала вперед, выбегая из под щита. «Догадались» – подумал Лориен. Дело в том что между выстрелами пулемета есть десять секунд перезарядки ленточных барабанов. В это время группа и решила подобраться ближе к вышкам, чтобы вырубить последнюю ОТ. Раздался взрыв, и Лориен понял, что пулемет они взорвали пластидом. Псионик снял блокирующий щит, и спокойно направился к ТСП, который стоял рядом. Открыв задние двери, он довольно грубо вытянул оттуда девочку со связанными руками и заклеенным липкой лентой ртом. Она громко плакала и почему-то стонала. Лориен подумал, что она ранена, но крови не было видно. Возможно, повреждены внутренние органы? Он занервничал. Внутри боролись два начала. Одно из них говорило ему, что нужно сию секунду атаковать и спасти ребенка. Второе напоминало о необходимости соблюдения приказа, и тем самым заставляло сидеть на месте. После пары томительных минут, он снова посмотрел вперед. Солдат подтащил ребенка к лобовой части бронемашины. «Что он задумал?» – пронеслось у Лориена в голове. Он дал знак рукой снайперу, сидящему неподалеку. Тот послушно взял на мушку предполагаемого врага. Лазерная точка прицела светилась прямо на шейных позвонках сзади. Лориен приготовил мину в руке. Специальный состав напоминал пластилин, и ему можно было придавать форму. Чтобы его взорвать, необходимо было «обдать» его огнем, или хотя бы выстрелить из оружия с горящим принципом поражения, типа СВМ, ППМ, или АГСМ. На эту роль подходила также легкая пиромантия, буквально одна, прицельно брошенная, искра. Пиромантией Лориен владел, и потому мог заставить мину детонировать почти бесшумно. Он слепил из взрывчатой массы шарик, напоминающий снежок. Тем временем солдат уложил ребенка на лопатки прямо на лоб бронемашины. Он достал откуда то обрывки не очень толстого каната, и принялся привязывать девочку, проводя канаты под ведущими мостами машины. Где то впереди зашевелилась снова основная ударная группа. Они, очевидно, уже разделались с оставшимися приграничными отрядами. Вдруг солдат, привязавший девочку, обернулся к кустам, где скрывались разведчики:

– Выходите с поднятыми руками. Мы знаем, что Вы там. Если в течение минуты Вы не выйдете, и не сложите при этом все оружие, я разорву ее.– он указал на связанного ребенка. – ТСП на части.

Лориен про себя выругался, очень грубо. Солдат был сенсором. Он сразу засек их. От сенсора практически нет спасения. Они посылают легкий сигнал от своей нервной системы, и получают в ответ отраженным от всех поверхностей в области облучения, по принципу действия сонара. Задача сенсора научится выделять необходимый минимум, дабы не быть обнаруженным самому, а также выучить рельефы предметов, в том числе живых, гуманоидов или животных, которые ему придется вычислять, чтобы сразу определить кто перед ним, и тепловизором подтвердить или опровергнуть полученные данные. Лориен слишком поздно понял, что их уже засекли. Ему показалось, что уже нет другого выхода, как вступить в бой, как вдруг за его спиной он ощутил чье то присутствие. Через секунду послышался шепот капитана Прея:

– Он засек Вас? Похвально. И в то же время, для Вас, познавательно. Нужно учитывать способности вражеских сенсоров, и не подходить настолько близко. Вы в прямой досягаемости. Сквозь стену или землю сигнал не пройдет. Нужно уметь прятать себя. Ладно, не время для лекций. Собирайте все, и уходим.

Лориен резко обернулся, настолько, что зашелестели ветви. Капитан укоризненно и с выговором посмотрел на него, намекая что по звуку в них могут прилететь выстрелы.

– Капитан, там ребенок! Девочка! Ее убьют, если мы не выйдем. Осталось 20 секунд. Они пригрозили, что в течении минуты разорвут ее с помощью бронемашины.

– Спокойно, сержант. Без эмоций. Это война.

Лориен стиснул зубы и сжал рукоять клинка, висевшего за спиной. Бронемашина погазовала, колесами выбрасывая комья грязи. Напряжение нарастало, и будто бы уже витало в воздухе, материализуясь словно существовавшее в реальности. Вражеский солдат обернулся к ТСП, и махнул рукой…

Вверх взметнулась струя крови. Культя, которая осталась от руки, бессильно повисла книзу, орошая алой струей форменные военные брюки, стекая по ним вниз, к земле, окрашивая темно-коричневый грунт в бордовый. Неизвестный солдат увидел перед собой противника, который как в танце, крутнувшись на одной ноге, взмахнул клинком. Сталь пролетела в миллиметрах от горла. Дверца ТСП резко открылась, и оттуда выпрыгнул автоматчик, быстро вскидывая на плечо АГСМ. Он прицелился штатным коллиматором в спину своего противника. Нажатие на спусковой крючок… и от стрельбы ствол увело в сторону. Заряды пролетели сквозь густой кустарник, срывая кое-где ветви и кусочки коры. Один из зарядов неожиданно отскочил от невидимого препятствия в сторону стрелявшего. Солдат слишком поздно понял, что препятствием был быстрый как мысль удар плоскостью клинка. На броню ТСП брызнули капли алой жидкости. Стрелок, удерживая рассеченное горло, медленно оседал на бронемашину. Второй солдат, чудом не получивший удар в шею, попытался убежать, но не успел. Он ощутил у себя на носке сапога чужую ногу, и на долю секунды прикосновение холодной стали заставило его закатить глаза.. Голова, отсеченная идеальным отточенным клинком, упала наземь и покатилась прочь. Неизвестный противник остановил свой смертельный танец, оглядываясь вокруг. С клинка на землю капала кровь. Из кустарника выбежали двое гвардейцев, и принялись развязывать ребенка. Степенно и медленно из тех же кустов выбрался капитан.