Алексей Кирсанов - Первый судья Лабиринта

«Я войду в лабиринт, я сольюсь с подпространством.

Вселенная безгранична, но она лишь сектор Мегавселенной.

Человек неповторим, но он — лишь крохотная частица мира людей.

Сущность человека — это эссенция мира. Познавая свою паутину, я сближаюсь с Мегавселенной…»

Складывать руки ладонями вместе не обязательно. Паутина внутри, и он ее почувствует.

Это похоже на погружение в океан, только не нужно задерживать дыхание…

Сначала просто было темно. Потом темнота вспыхнула, разойдясь в стороны серебряными лучами.

Паутинка. Почему-то меньше, чем Андрей предполагал. Надо посмотреть, что в ней.

Он сосредоточился на центре, как учили, и «шагнул» в лабиринт.

Что это вокруг? Чья сущность окутана мягкой серебряной оболочкой? Кто этот человек, испытывающий радость, возвращая людям здоровье, плавая наперегонки с другом, целуясь с девушкой, играя в песчаный хоккей? Испытывающий горе от потери любимой, от несправедливости, от сознания собственной беспомощности?

«Это я. Это точно я».

Он хотел продолжить, но паутина вспыхнула и исчезла. Почему? Он что-то нарушил?

Волноваться нельзя, нельзя.

Внезапно вокруг него появилось нитяное кольцо.

Нет, это тоже была паутина, из зеленых лучей и синих долевых, но лишенная центра. Как будто середину вырезали. Много узлов, есть аксельбанты. И самое интересное, она тусклая, матовая. Блеклую паутину Андрею доводилось видеть лишь у людей этого мира. Тогда, у Светы, его это и удивило.

Андрей бросился изучать кольцо, опасаясь, что оно может растаять.

Страх. Неуверенность. Неудовлетворенность собой. И очень странное, незнакомое ощущение — ощущение пути в бесконечность. Такое чувствуют люди, не знающие, зачем живут. Но через мгновение словно кокон вырос вокруг Андрея — защитный кокон. Как скафандр. Как противочумный костюм. Это напоминало компьютерную игрушку или фильм, когда у героя в один момент появляются сверхспособности. Впрочем, синие долевые не содержали ничего сверхъестественного. Просто умения и навыки. Как подарок, приставка, довесок.

Нечто искусственное.

Это — Латушкин Андрей.

Почему-то в серебряной части он не смог прочитать имени. Не успел?

«Виртуал, — понял Андрей. — Значит, я частично виртуален? Но зеленые лучи — вполне настоящие, так чье же это»?

Кольцо тоже пропало, но почти сразу заколыхались клочья сиреневой дымки. Они сползались друг к другу, наконец слившись в одно. Образование напоминало языки пламени по краям обруча, через который прыгают тигры в цирке… Только вместо тигра в центре стоял Андрей.

«Это… внешний облик. Мое лицо. Нет, не мое, я не так выгляжу. И еще здесь — привычка курить сигареты. Действительно, я же никогда не курил, даже не пробовал»…

Обруч будто растворился. Какое-то время Андрей провел в пустоте, но вот все три образования появились снова, одновременно, каждое — на своем месте.

Традиционных размеров паутина. Неоднородная только.

«Вот он, Латушкин Андрей. Эссенциалист. Три в одном, даже четыре. Латушкин…»

Стоп.

Латушкин.

Да это же Стас!

Так вот от кого зеленые лучи. Поэтому и воспоминания у Андрея такие… странные. Общие со Стасом.

А он носил какое-то другое имя.

Интересно, кто и как это сделал? Как это вообще можно сделать? А ведь Стас ни при чем. Или… при чем?

Андрей снова сосредоточился на паутине.

Между сияющей, сине-зеленой и сиреневой частями угадывались темные ободки.

Слой, состоящий из ничего. Пустота.

Три части, три соединенные на время части.

И не надо быть высоким магистром, чтобы понять, что это время подходит к концу. Начинается отторжение. Как у импланта.

Андрей вылетел из океана подпространства, словно поплавок, наполненный воздухом, из-под воды. Резко сел, закрыв лицо руками.

Распад. Так вот откуда жажда. К чему все эти копания, если жить осталось сутки-двое, не больше?

Безразличие навалилось, как душная пуховая перина.

Все напрасно, напрасно, напрасно…

Андрей обвел пустым взглядом комнату. Шкаф, стол, компьютер…

А над компьютером — диплом.

Диплом!!!

Фениксы не умирают!

Он вскочил, распахнул шторы, бросился к диплому.

«Корректор первого звена. Латушкин Андрей»…

В академии ходили слухи, что диплом защищен магией. Его нельзя уничтожить, и он хранит сущность владельца.

И его имя.

Но имя здесь все то же, а где же…

Паутина в нижнем углу!

Трясущимися руками Андрей выковырял диплом из-под стекла, положил на стол и накрыл ладонью паутину.

«Всеволод Сергиенко. Корректор первого звена».

Сева Сергиенко, нерешительный, недальновидный, зацикленный на Стандарте. Совершивший только один настоящий поступок в жизни.

Значит — Сева, Стас, виртуал и кто-то еще. Четыре сущности, а жизнь одна.

«Продолжительность жизни человека зависит в первую очередь от самого человека». Двенадцатый постулат.

«Жизнь имеет ценность лишь тогда, когда имеет смысл». Тринадцатый, последний.

— Нет. Я не Сева, не Стас. Я Андрей. И я еще не все сделал, чтобы умирать. А имеет ли это смысл — какая разница.

Человек, состоящий из четырех частей, успел ошибиться. Необходимо было исправлять положение. Последствие ошибки, страшное ее детище, занимало и места-то всего ничего на флешке. Ее и найти-то сложно, среди фотографий и игрушек маленький файл, который может обнаружить лишь тот, КТО ЗНАЕТ.

Но на флешку он скопировал лишь резервную копию, а оригинал остался в Конторе, причем на нескольких компьютерах сразу…

Избавиться от него можно лишь самым варварским способом. Как Андрей ни прикидывал возможные варианты, все равно упирался в один: полное уничтожение носителей и всей сопутствующей документации.

А еще нужно сделать вот что…

Выскочив на улицу, Андрей первым делом бросился в магазин фототоваров и купил простенькую «мыльницу».

Когда-то Сева очень любил снимать. Очень. Фотография доставляла ему наслаждение, соизмеримое разве что с анализированием паутины.

Стас считал беготню с фотоаппаратом глупостью.

А еще Стас, например, никогда не ел овсянку. А разве хоть один житель Лабиринта ест на завтрак что-то, кроме овсянки?

Лабиринт.

«Это мир, где я живу. Жил».

Стас сидел в ванной по часу, напустив пару и вылив полфлакона шампуня зараз. Сева предпочитал контрастный душ.

Андрей не зря купил фотоаппарат. Вспомнить (не прочитать инструкцию и разобраться, а именно «вспомнить», на что и как нажимать) последовательность действий и щелкать, щелкать, пока не останется память об этом занятии: да-да, я много снимал.

Дом, освещенный утренним солнцем, кошка, изящный автомобиль, вороны в мусорном баке, сорока с изумительным оперением, клумба с альпийской горкой…