Алексей Кирсанов - Первый судья Лабиринта

— А?

Артур вздрогнул и покраснел: ключ от книгохранилища выдавался только с разрешения начальства.

— Прошу меня извинить, шеф…

— Ладно, не имеет значения. Все равно ты скоро займешь мое место.

— Я не смогу.

Первый усмехнулся.

— А кто сможет? Эдуард никогда не вернется, Михал слишком молод, Алекс не отличит правого от виноватого, Петер… Он незаменим на своем месте. Или ты хотел бы видеть первой леди Трибунала Марту? А может быть — Анну? Про остальных даже не заикаюсь, им еще рано.

— Я тоже — всего три года.

— Дело не в сроках, Артур. Ты справишься. Только ты.

— Кто же будет Главным дознавателем?

— Назначь Анну, у нее должно получиться.

— Она злая.

Первый расхохотался.

— Решай сам тогда. На этой должности слишком добрые не приживаются.

— Да, это так. Почему вы вдруг заговорили об этом, шеф?

Первый задумался, хмуря лоб.

— Не знаю, Артур: я не маг и даже не корректор. Предчувствие. Только я тебя умоляю: не развали мир! Я так долго его берег.

По лестнице сбежал Петер:

— Шеф, аналитики прибыли.

— Идемте!

Циферблат быстрым шагом направился к выходу.

Дознаватели последовали за ним.

На экстренном совещании кроме троих представителей Трибунала присутствовал директор Института преобразовательной физики и один из аналитиков-портальщиков. Все пожали друг другу руки.

— Что с каналом, докладывайте.

Первый включил экран, появилась динамическая карта. Аналитик высветил небольшой участок над водой вблизи выдающейся в море скалы.

— В данный момент портал здесь. Как мы и предполагали, он пересекает бухту, смещаясь по диагонали. Счетчики фиксируют коллатераль диаметром около пяти с половиной метров и протяженностью предположительно метров восемьсот.

— Такая огромная брешь? — покачал головой Циферблат.

— Да. Хотя она медленно, но верно сужается.

— Катер пройдет, как я понимаю?

— Не думаю, что это хорошая идея. По ту сторону портала может не оказаться воды. И есть вероятность упереться в стену.

— В стену?!

— Да, в стену обычного здания. Там же город. А коллатераль постоянно движется.

— А с суши совсем никак?

— С суши? С серпантина, если только. Через пару часов портал захватит полуостров. Но после изменения рельефа там достаточно сложно проехать…

— Сложно или нельзя?

— Можно. Но все равно…

Аналитик посмотрел на Артура и замолчал.

— Необходимо присутствие мага, вы хотите сказать?

— Желательно.

— Так, может, я один? — вмешался Артур.

— И что ты один сделаешь? Глупостей не говори. Во-первых, с собой нужно брать Латушкина, во-вторых, — экстренный отряд. Что с перекрестками?

Заговорил директор института.

— Ни с одним из известных портал не соединен. Но это абсолютно точно не самостоятельное образование. Это ответвление природной коллатерали, и связь с перекрестком должна быть. Контора, где числился Щемелинский, также была нами исследована самым тщательным… Ох, Макс, не знаю я! Там спецы сидят, куда нам до них. «Здравствуйте, проходите, вот, пожалуйста, лицензия, у нас все законно»…

— Там — спецы?! А вы тогда — кто?

— А мы — законопослушные.

— Да… твою мать, ты что говоришь?! Есть там смещение пространства или нет?

— Не нашли. Наверняка экранируют. Поэтому счетчики и молчат. Но это единственно возможный вариант. Не через технический же портал Дэн ходил из мира в мир!

— Да, это надо умудриться. Глеб, ты уверен, что других каналов нет?

— Да конечно уверен, было бы странно, если бы они до сих пор…

— Я не понимаю, куда ты смотрел! Ведь это же ваш бывший филиал.

— Просмотрел. Виноват.

— А с виноватыми у нас что делают?

— Лишают диплома! — в один голос ответили все четверо.

— Всех бы вас в портал к ядрене фене, лоботрясы! — с досадой откликнулся Первый.

— Невиновные не сгорают, — подхватил дружный хор.

— Поиздеваться решили? Значит… — Циферблат обвел взглядом собравшихся. — Вооружаемся, берем экстренный отряд, берем нашего нарушителя и идем в Контору. Надеюсь, попасть через портал к перекрестку наши навигаторы способны?

— Конечно, — за всех ответил Артур.

Пропуск в Контору сработал.

Андрей не спеша прошел по коридору.

Улыбнулся секретарше — вернее, настоящему, полноценному секретарю — Лене.

Миновал кулер…

Приостановился.

Нет. Нельзя сейчас. Стакан, даже глоток воды поможет ему, облегчит состояние. Станет на миг спокойнее, и уйдет решимость, и не будет отчаянного шага.

Вот и кабинет. Стол, компьютер, бумаги. Оставил ли что-нибудь свое Денис? Конечно нет. Аккуратный, обстоятельный, правильный мальчик. Все, что разбросано по столу и засунуто в ящик, принадлежит Андрею.

План по пунктам, структурная блок-схема, наброски алгоритмов, листы, на которых он карандашом расписывал Денису основные задачи, пометки и выписки для себя… Несчастный учебник, на страницах которого оставлены записи.

Кажется, все.

Андрей прижал к себе стопку бумаг и посмотрел на ножницы.

Нет, ненадежно.

Поддон из-под большого кактуса сойдет за фарфоровое блюдце.

Зажигалка…

Вспыхнул огонек.

На всякий случай Андрей отодвинулся подальше, стараясь скармливать жадному пламени по одному листу.

Штирлиц. Мистер Джон Ланкастер Пек. Отважный резидент и его сплошные ошибки.

Сейчас сработает датчик дыма, и он не успеет сделать главного.

Андрей опустился на пол и вытащил системник. Крышку долой, винчестер наружу, а шлейфы — варварски ножницами.

Из второго компьютера так же: все на пол. Что не снимается, то вырывается.

Уничтожить файлы легко, но нет времени.

Будем бить по железу.

Железом.

Хорошая штука — дырокол. Тяжелая и держать удобно. Три-четыре удара, — и с диска уже ничего никогда не считать.

Остался пустяк.

Каждый вечер Денис делал копии и убеждал Андрея, что прячет их в сейф. Но ключи от официального железного ящика есть у начальства, поэтому ничего он туда не помещал.

Рядом с сейфом стоит шкаф. Вот как раз там, среди мусора, и лежат резервные копии разных версий.

Диски дыроколом убиваются еще легче.

Андрей скрипел зубами, слушая жалобный хруст.

Хорошую вещь ломать неприятно. Вещь, в которую вложил свои силы, — тем более. Вещь, предназначенную для спасения людей, уничтожать невозможно, невыносимо трудно.

Разрывается сердце, не хватает дыхания, сушит тело изматывающая жажда, раскалывается в отчаянии голова.

Зато руки действуют предательски ловко, методично уничтожая последние следы, дробя, кроша обломки. Чьи это навыки? Уже неважно.

Подобно чудовищу Виктора Франкенштейна, Андрей окончательно ощутил себя цельным существом. И это создание, собранное из чужих эссенций, четко представляло, что ему необходимо сделать.