Женя Иванов - Градостроитель

К сожалению, этот процесс раздевания её любимой был слишком шумным, и поэтому грузные, отчётливые шаги человека уверенного в своей непогрешимости, и подходящего всё ближе к искомой комнате не были услышаны. Дверца не запертая, из-за когда-то страстного начала прелюдии перед расстёгиванием лифчика, распахнулась, дабы глазам начальника отдела открылась сия деликатная картина: двух людей, которые собирались предаться таинству любви на священном служебном месте и в самый разгар рабочего дня.

- Оп-па, вот так сюрприз, и что это вы позвольте спросить творите? - с сальной ухмылочкой произнёс мужчина. Пропитым цистернами виски фальцетом, который никак не мог принадлежать доброму и всепонимающему начальству, а лишь самодуру, который словно Кабанов, гнобил не только свою семью, но и обычных работников.

- Мария Алексеевна, - продолжил этот противный голос, - напомните, мне болезному, какая у вас по счёту провинность? - добавил начальник в голос немного елея, который в его исполнении был больше похож на дёготь.

- Вторая — уверенно ответила Мария, уже успевшая привести себя в порядок, последним штрихом оправляя задравшуюся юбку. В фирме, где она состояла было по сути лишь одно всегда работающее правило, которое ввёл в обиход ещё предыдущий директор всего предприятия. У любого работника была возможность совершить всего три провинности, считай нарушения, после которых работника увольняли с чистой совестью в отделе кадров и грязной отметкой в трудовой карте. Однако выплачивая зарплату за два месяца. У Марии же это было лишь второй нарушение, поэтому она спокойно стояла перед ненавидимым от чистого сердца начальством и буквально поедало то взглядом, хотя каннибализм был ей не свойственен.

- Павел, вы свободны, не забудьте зайти в отдел кадров, дабы Ангелина Васильевна со всей, присущей ей строгостью поставила вам первую отметку о нарушении, - продолжил начальник уже властным тоном, - а вот вам Мария Алексеевна не повезло, наличествует третье нарушение.

- Какой нарушение? О чём вы говорите? - в её голосе проскальзывали неприкрытые нотки паники, которые вонзались в вовсю работающий мозг подобно раскалённым иглам. Начальник тем временем приближался к ней поступью только что кастрированного кота со звериной похотью в глубоко посаженных поросячьих глазках.

- Юбка, Мария Алексеевна, а как же юбка, - ласковым до зубной боли фальцетом пропел начальник, счастливый от осознания того, что вот-вот сменит амплуа на насильника, о котором шептались все девушки в консорциуме.

Марии оставалось лишь тихо материться сквозь крепко стиснутые губы, к которым уже тянулся слюнявый рот начальства, уверенного в своей избранности и право имеющего на всё. Девичья память в который раз подвела одного из лучших молодых аналитиков центра. Добиться повышения мешала лишь рассеянность от которой никак не получалось избавиться. Вот и сейчас из-за курьерчика она забыла о том, что нарушая дресс-код лучше не выходить из онлайн режима работы. Однако, сделанного не воротишь, а сейчас к ней тянулись пухлые, сухие, потрескавшиеся губы, постоянно смазывающиеся розовым мясистым языком. Губы, тщательно спрятанные в тени картофелеобразного носа с тонкими чёрными волосками, словно из любопытства выглядывавшими наружу.

Девушке была противна сама мысль о том, что такой человек может до неё дотронуться, поэтому тело среагировало на вложенных ещё в детстве на уроках ближнего боя рефлексах. Колено чётко ударяет в промежность, а локоть довершает дело, ломая нос зарвавшегося начальника. Кровь заливается в открытый от боли рот несостоявшегося насильника, а девушка пробивает контрольный ногой по почкам и выходит из помещения, тщательно закрывая за собой дверь, за которой её ждала неизвестность.

Она отчётливо понимала, что уволена, причём выдворена не просто за три нарушения, а за избиение начальства на рабочем месте. То, что её не посадят за это она была уверена, так как всего лишь в прошлом месяце рассматривалось дело её начальника о домогательствах на работе, поэтому никаких исков он выдвигать не будет, а вот чёрную метку в трудовой поставит с огромным наслаждением, а значит, Мария, как минимум, на полгода остаётся без работы. Нужно было придумать иной способ заработка.

Личных вещей на работе у неё не было, как впрочем и друзей, которые потерялись сразу после того как устроилась работать в эту фирму не выдержав испытания завистью. Да и работа полностью проходила в виртуальном пространстве, где максимум можно завести любимые цифры и фразы, но никак не вещи друзей. Поэтому девушка спокойно зашла в отдел кадров, где рассказала Ангелине Васильевне о произошедшем сработав на опережения и зафиксировав основные факты. Случайные отпечаток руки в крови на её блузке в районе груди, лишь усилил впечатление от рассказа и позволил Марии получить зарплату за два месяца вперёд без лишних проволочек, не дожидаясь судебных разбирательств. Даже странно, до какой степени одни и те же слова могут казаться то истиной, а то ложью.

К счастью, а может быть и нет, но увольнение не являлось для неё серьёзным ударом. Денег честно полученных за время работы хватало с избытком, тратить их она просто не успевала из-за шестидневного графика работы. А перечислять их было не кому. Приёмные родители погибли в странной автомобильной катастрофе чуть больше двух лет назад.

Погрузившись в свои мысли девушка не заметила как вышла из здания и врезалась в старенькую, ещё механическую инвалидную коляску, из-за чего та даже перевернулась, вместе с удивлённым парнем. Пока она судорожно извинялась и пыталась поднять коляску вместе с ошарашенным и довольно симпатичным молодым человеком, ей на глаза попался затёртый от частого верчения в руках буклет какой-то онлайн игры: «Деньги реальные за игру виртуальную» читалось на главной стороне буклета.

- Девушка, дорогая, в следующий раз, будьте, пожалуйста, аккуратней, - мило улыбнулся ей парень, ловко поднял выпавший буклет и покинул её компанию.

Мария тоже не стала задерживаться на месте. Ещё раз извинилась, уже в спину парню и направилась в сторону метро, которое встретило девушку привычной прохладой и спокойствием. Только множество разноцветной рекламы выскакивающей буквально на каждой плите пола отвлекало от собственных мыслей. Да странный мужчина севший напротив неё в вагоне поезда. Его огромная сиреневая шляпа и яркие красные мокасины не оставляли иных вариантов как неприлично без всякого стеснения пялиться, даже не пытаясь скрыть своего любопытства. В руках мужчина держал какой-то буклет, по-видимому, очень его заинтересовавший, так как он не обращал никакого внимания на окружающих, а был полностью поглощён изучением обычного пластикового буклета.