Томас Леннон - Ронан Бойл и Мост загадок [litres]

– Что там, Лог? Быстрее, пожалуйста! – взмолился я. – Говори первое, что придет в голову!

– Извините, парни, я совсем забыла, что не умею читать на человеческом языке. Неудивительно, что никак не могла сдать эту часть, – сказала Лог, пожимая плечами и передавая мне карточку.

Я прочел ее вслух. Вопрос был очень странный. Говорящему на английском человеку такой никогда бы не пришел в голову: «Где деньги за квартирную аренду?».

Наверху Финч несколько раз выстрелил из стартового пистолета и затем заиграл как человек, для которого сделка с чертом – самое обычное дело. Свиньи уже настигли Дермота Лэлли, повалили его на землю и окружили своей чудовищной заботой. Они лизали его лицо и сожрали последнее яблоко у него на поясе.

Глядя на карточку, я выпалил: «Давай приклеим банку к заду Фреда».

Рифма была слишком плоской и гордиться было нечем, но Дермота душили в объятиях свиньи, поэтому выбора не оставалось. Финч раздумывал над рифмой дольше, чем стоило, потом наконец зазвонил в колокольчик и нажал на рычаг.

Я вытолкнул Лог за ворота и рывком потянул за собой Дермота. Мы наконец выбрались на другую сторону свиного лабиринта. Тролль Дэн захлопнул деревянные ворота, запирая этих милых животных внутри.

Дермот и я, смеясь, упали на землю, и какое-то мгновение я чувствовал, что мы вот-вот наконец-то станем друзьями. Он поднял меня и подбросил несколько раз в воздух, как ребенка, что было странно, но, честно говоря, по-своему весело. Я наслаждался моментом до тех пор, пока он не хлопнул меня по спине и не сказал: «Спасибо, Литтл Рик, ты настоящий чемпион».

Опять же я понятия не имею, с чего он взял, что меня так зовут, разве что из-за заглавной Р в обоих именах.

Мудрый Джим, наш учитель ирландского и волшебного права, начинал каждое свое занятие с клятвы рекрута, которая была слишком расплывчатой, чтобы ее запомнить: что-то про шесть видов дождя, которым нужно противостоять, а в конце обязательно нужно рыгнуть.

– Когда я был в вашем возрасте, больше тысячи лет назад, успешная карьера на нас с неба не падала, – так Мудрый Джим начал свою первую лекцию, которая в основном была посвящена истории его долгой жизни. – В Тир На Ног я мог стать актером, но не стал из-за всей этой суеты. «Ты бездарный, проваливай, Юный Джим». «Старайся угодить большим шишкам, Юный Джим», «Веди себя правильно с агентами, Юный Джим», «Рассылай подарки на солнцестояние со своими новыми снимками, Юный Джим». А теперь? Можешь снять себя на мобильный телефон прыгающим в панталонах, и на следующий день ты звезда! Фи!

Рассказ Мудрого Джима оказался настолько скучным даже для него самого, что спустя сорок минут он заснул, уткнувшись лицом в груду своей бороды на тележке. Лог нежно обернула его бородой, словно укладывая птенца в гнездо, и жестом показала нам тихонько следовать за ней.

Когда Коллинз-хаус снова превратился в стол для пикника, Лог повела нас к югу через лес в сторону Верхнего озера. Нас сопровождал Тим-Медведь. Или он просто шел рядом. В его случае всегда трудно сказать уверенно.

– Кто хочет сыграть в прятки? – спросила Лог с грудным смешком. От нее это невинное предложение прозвучало почему-то довольно коварно.

– Конечно, давай, – согласился я, не зная, что Лог играет только в лепреконскую версию пряток, а в ней есть свои подвохи.

Водить назначили Дермота Лэлли, и он принялся считать до трех тысяч (таковы правила лепреконов), а Лог схватила меня за руку, и мы побежали. Увидев на дороге лису и решив, что это сержант О’Брайен, я подумал, что всех нас тут же и накроют, но лиса была самой обыкновенной. Лог, посоветовавшись с ней, повела нас вверх по течению, чтобы сбить запах. Бежать нам нужно было три километра. Потом Лог сделала наши точные копии в натуральную величину из соломы и палок и пометила их лисьей мочой, которую любезно позаимствовала у лисы, чтобы сбить со следа тех, кто пойдет нас искать. Когда мы оказались на берегу, она показала мне, как стать невидимым с помощью грязи и листьев, и мы вымазались настолько, что видны были только глаза. Потом обвалялись в листве, закрыли глаза и свернулись клубком на берегу.

Прошло двенадцать часов. Ни Дермот, ни Тим-Медведь нас так и не нашли. Лог смеялась, не переставая, а это значило, что мы выиграли. В самом деле?

Нос у меня был забит грязью, а ног я вообще не чувствовал. Когда тем утром я вернулся в Коллинз-хаус, даже яичница по-мексикански показалась мне восхитительной.

Самым сложным предметом оказалась свистулька для начинающих. Инструктором здесь, похоже, был кто-то из братьев Клэнси или его точная копия. Или даже Спайдер Стэйси из “The Poques”. Шляпа у него была очень интересная, и я точно где-то его видел. К сожалению, перед первым занятием я неудачно упал со скользкой стены и потянул мышцы шеи, поэтому имени его так и не узнал. Любые вопросы на занятии этого преподавателя можно было задавать только с помощью свистульки, и я не мог спросить имя инструктора, потому что для начинающего вопрос был слишком сложным. Сейчас, спустя столько времени, спрашивать, как его зовут, было бы неудобно для нас обоих. Когда мы встречались в коридорах, я просто говорил: «Привет», он произносил то же самое в ответ, и этот остроумный выход из ситуации казался нам вполне достаточным. В любом случае, кем бы он ни был, свистел он что надо. Я понял это только сейчас.

Двенадцатая неделя обучения была посвящена экзаменам, которые мы сдаем сразу перед Новым годом у малого народца [23] Новый год у фейри начинается 21 марта, на весеннее равноденствие. В этот день у Специального отдела всегда много работы, потому что малый народец напивается и часть его под конец вечера всегда оказывается в тюрьме после гибели украденных свиней, для езды на которых они слишком пьяны, о чем сами прекрасно знают. Позже я сделаю социальную рекламу для фейри о вреде вождения свиней в нетрезвом виде с участием моей подруги Эйлин, Чьи Глаза Сверкают Словно Десять Тысяч Изумрудов на Солнце. Тем же, кто продолжает следить за календарем малого народца, сообщаю – это бессмысленное занятие, потому что в Тир На Ног нет ни часов, ни календарей. Ограничения времени признаем только мы с вами, а фейри очень забавляет наша одержимость временем, которую они приписывают тому факту, что наша жизнь гораздо короче их. Вам когда-нибудь говорили о том, каково комнатной мухе жить всего неделю? Вот и лепреконы чувствуют себя так же, когда слышат, что мы живем до 80–90 лет. Сначала это их очень огорчает, а потом очень веселит, потому что они слишком много пьют, и почти всё в таком состоянии вызывает у них приступы хохота. .

На занятиях по свистульке для начинающих мы должны были свистом задавать вопросы или целые фразы, которые в случайном порядке вытаскивали из шляпы инструктора. Имя его мне так и не удалось узнать. То, что должен был сыграть я, звучало так: «Отпустите меня. Если я не явлюсь в течение часа, за мной придут другие люди». Слишком длинное предложение, особенно если вы, как и я, почти не тренировались. Вообще это несправедливо, потому что другим стажерам типа всеобщего любимца и красавчика Дермота Лэлли досталось «Доброе утро» всего из трех нот.