Бернар Вербер - Революция муравьев [litres]

– Не теряйте время на всю эту шушеру. Жюли Пенсон, нам нужна Жюли Пенсон! – напомнил подчиненным в мегафон комиссар.

У атакующих имелась ориентировка на девушку со светло-серыми глазами. Захваченная врасплох, Жюли кинулась к пожарным шлангам. Она едва успела схватить первый попавшийся брандспойт и выдернуть предохранительную чеку.

Полицейские уже брали ее в кольцо.

Адреналин ударил ей в голову так быстро, что она вдруг отчетливо увидела все, что происходило внутри ее. Она ощущала ход времени, как никогда прежде. Она настроила свое сердце так, чтобы оно отбивало боевой ритм, и вслед за тем ее голосовые связки самопроизвольно издали воинственный клич:

– Ти-ах!

Она дала мощную струю воды и нацелила ее на полицейских, вынудив их упасть на колени. Но полицейские, несмотря ни на что, продолжали наступать.

Жюли превратилась в боевую машину и чувствовала себя непобедимой. Она была владычицей всего и вся и по-прежнему чувствовала в себе силы изменить мир.

В этот раз Максимилиан не ошибся.

– Вон она. Хватайте эту мегеру! – выкрикнул он приказ в мегафон.

Новый приток адреналина придал Жюли сил, и ударом кулака она свалила полицейского, пытавшегося схватить ее сзади. А точным ударом ноги она вынудила согнуться в три погибели другого робовца.

У нее обострились все ощущения: она схватила упавший на землю брандспойт, прижала его, точно ручной пулемет, к напрягшемуся пружиной животу. И полоснула водяной очередью по выстроившимся в линию полицейским.

Что за чудо происходило внутри ее? Тысяча сто сорок мышц в ее теле, двести шесть костей в скелете, двенадцать миллиардов нейронов в мозгу, восемь миллионов километров нервных соединений – каждой частицей своих клеток она торжествовала победу.

У нее прямо под ногами разорвалась слезоточивая граната, и Жюли удивилась, что в пылу схватки ее легкие не отреагировали на это приступом астмы. Наверное, жировая прослойка, образовавшаяся у нее за последнее время, дала ей дополнительные силы для борьбы.

Но робовцы уже набросились на нее. В противогазах с круглыми стекляшками-глазищами и вытянутыми обтекателями с фильтрующей коробкой на конце они походили на черных воронов.

С Жюли, отбивавшейся ногами, соскочили босоножки. Ее обхватили десятки рук – они сдавливали ей шею и грудь.

Рядом с нею упала еще одна граната – к общему смятению добавился густой дым. Слезы уже не защищали роговую оболочку ее глаз.

И вдруг все разом изменилось. Она высвободилась из чужих рук, на которые обрушились точные и мощные удары палок. Среди всего этого скопища воронья кто-то схватил ее за руку.

Сквозь пелену дыма прищуренными светло-серыми глазами она разглядела своего спасителя: это был Давид.

Из последних сил она попыталась было схватиться за брандспойт, но парень оттащил ее назад:

– Идем!

Левым ухом она расслышала еще что-то. Но с ее губ сорвались четкие слова:

– Я буду стоять до конца.

В ее клетках произошел сбой, даже оба полушария мозга вступили в противоречие друг с другом. Ноги приготовились бежать. Давид потащил Жюли к репетиционной, где был вход в подвал.

– Если мы сбежим, это станет для меня очередным поражением, – выговорила она, отрывисто дыша.

– Делай как муравьи. В случае опасности их королевы скрываются через подземные ходы.

Она обвела взглядом зиявший перед нею огромный черный вход.

– «Энциклопедия»!

В панике она принялась шарить под одеялами.

– Брось, сюда вот-вот нагрянут полицейские.

– Ни за что!

В дверном проеме показался полицейский. Давид раз-другой крутанул в воздухе тростью, чтобы выиграть время. Ему удалось не только отогнать робовца, но и запереть за ним дверь на засовы.

– Вот она, нашла! – проговорила Жюли, потрясая рукой, в которой держала «Энциклопедию Относительного и Абсолютного Знания» вместе с рюкзаком.

Жюли сунула книгу в рюкзак, затянула лямки и с готовностью шагнула следом за Давидом в подземелье. Похоже, он хорошо знал дорогу. Будто понимая, что хозяйке остается лишь исполнять указания извне, ее чувства и клетки притихли и занялись своими обычными делами: они принялись снова вырабатывать желчь, перерабатывать кислород в углекислый газ, выводить из организма остатки слезоточивого газа, снабжать мышцы необходимой им глюкозой.

В подвальных лабиринтах лицея полицейские сбились с их следа. Жюли с Давидом бежали и бежали. И выбежали к перекрестку. Слева располагались подвалы соседнего здания, справа – канализационная сеть. Давид подтолкнул ее направо.

– Куда это мы?

Сюда! Отряд под водительством 13-го продвигается все дальше по коридору. Благодаря поисковым феромонам они обнаруживают тайный проход, ведущий к логову деистов. Оно расположено на сорок пятом подземном уровне. Довольно приподнять дернину-грибницу – и они уже внутри.

Солдаты, держа челюсти наготове, осторожно продвигаются по проходу. Те из них, у кого глаза обладают инфракрасным видением, различают причудливые рисунки на стенах. С помощью челюстей муравьи испещрили все не только кругами, но и настоящими фресками. Здесь видны круги, убивающие муравьев. Там – круги, вскармливающие муравьев. Дальше круги, общающиеся с муравьями. Везде и всюду боги в действии.

Продвинувшись чуть вперед, карательный отряд натыкается на первую систему безопасности – большущую голову муравья-привратника во весь проход. Почуяв запах солдат, привратник начинает вращать похожими на резаки челюстями, испуская феромоны тревоги. То, что деистам удалось обратить в свою веру столь необычных муравьев из касты привратников, свидетельствует об их потрясающих возможностях.

Под сокрушительными ударами мирян живая броня в конце концов поддается. За широченным лбом привратника открывается дымящийся туннель. Воины проникают в него. Деист-стрелок, случайно оказавшийся у них на пути, подходит ближе и открывает огонь, но его уничтожают до того, как он успевает задеть кого-либо из солдат.

В предсмертной агонии деист корчится и размахивает лапами, силясь вытянуть их в стороны. Вдруг он съеживается, застывает в форме шестиконечного креста. И из последних сил что есть мочи изрекает:

– Пальцы – наши боги!

ПАРАДОКС ЭПИМЕНИДА. Уже сама по себе фраза «эта фраза ложь» заключает в себе парадокс Эпименида. Так какая же фраза ложь? Эта фраза. Утверждая, что она ложь, я говорю правду. Значит, она не ложь. А стало быть, правда. Эта фраза отсылает нас к ее обратному отражению. И так до бесконечности.

Они продвигались в кромешной тьме. Кругом воняло, было скользко, дорогу они не знали, потому как прежде никогда сюда не спускались.