Бернар Вербер - Революция муравьев [litres]

Наша планета еще может выдержать пять миллиардов Пальцев, но если их станет больше, ей уже не сдюжить.

Неуклонный рост популяции Пальцев неизбежно повлечет за собой гибель многих сотен видов животных и растений.

103-я принцесса чувствует коллективный разум окружающих ее сородичей – юных, бодрых, восторженных и пытливых. Только молодняк и способен учиться.

Через приточные отверстия солдаты регулируют поступление воздуха и влаги. В хранилищах накапливается пища. Рабочие оттаскивают на свалку трупы и отходы провальных опытов экспериментаторов. Неудачи добытчиков огня предстают в отвратительном, уродливом виде: кузнечики с покоробившейся оболочкой, похожие на абстрактные изваяния, обугленные листья и ветки, дымящиеся камни.

Но за всеобщим восторгом 103-я принцесса угадывает некоторое смятение. Вполне устойчивые запахи. Что же это – всего лишь смятение или страх?

В этот четвертый день новой эры 103-я приходит к заключению, что деисты причинили довольно вреда. Все проходы исчерчены их таинственными кругами, отовсюду звучат их тлетворно-тщетные молитвы.

Муравьиная принцесса видела мир с высоты. И знает, что Пальцы никакие не боги, а всего лишь огромные сиволапые животные, и своими повадками они совсем не похожи на муравьев. Она и сама уважает их, но считает, что те, кто поклоняется им, могут все испортить. Опираясь на поддержку каст ученых и военных, она решает раз и навсегда покончить с засильем религии.

Ежели на кусте паразитирует плющ и его не вырвать с корнем, плющ убивает и куст.

103-я принцесса предпочитает выкорчевать религию из муравейника без лишних проволочек, пока та не захватила все и вся. Ведь это так просто – подогревать суеверия и культ незримых богов. Она понимает, что, если не вступит в игру как можно скорее, последнее феромонное слово будет не за нею.

Она призывает к себе двенадцать молодых разведчиков.

– Надобно кончать с деистами.

И отряд во главе с 13-м, не мешкая, отправляется в путь. Их разум настроен на победу.

ХИТРОУМНЫЕ ДЕЛЬФИНЫ. Дельфин – млекопитающее, которое обладает самым крупным по объему мозгом в сравнении с его телом. Мозг шимпанзе, помещающийся в черепе такого же размера, весит в среднем 375 граммов, мозг человека – 1450 граммов, а мозг дельфина – 1700 граммов. Жизнь дельфина покрыта тайной.

Дельфины, как и люди, дышат воздухом, самки у них живородящие и детенышей вскармливают молоком. Они принадлежат к млекопитающим, поскольку когда-то жили на суше. Ну да, вы не ошиблись: когда-то у дельфинов имелись лапы, они ходили и бегали по земле. И, должно быть, напоминали тюленей. Итак, они жили себе на суше, пока в один прекрасный день по каким-то неведомым причинам им это не наскучило и они не решили вернуться в воду.

Легко себе представить, кем стали бы дельфины в наши дни со своим-то огромным, тысячесемьсотграммовым мозгом, останься они на суше, – нашими конкурентами. А вернее, предшественниками. Так почему же они вернулись в воду? Вода дает определенные преимущества, которых нет в земной среде. Водные организмы перемещаются в трех измерениях, а сухопутные едва могут оторваться от земли. В воде не нужны ни одежда, ни жилье, ни отопление.

Исследуя скелет дельфина, нетрудно заметить, что костяк его передних плавников напоминает костную систему рук с длинными пальцами, – это все, что осталось у него от прежней жизни на суше. Между тем, поскольку руки у него превратились в плавники, дельфин, получив, конечно, возможность передвигаться с большой скоростью только в воде, утратил способность производить орудия труда. Вероятно, благодаря тому что мы довольно плохо приспособились к нашей среде, нам и пришлось изобретать все эти немыслимые штуковины, дополняющие наши физические возможности. А дельфину, прекрасно приспособившемуся к своей среде, не нужны ни машины, ни телевидение, ни ружья, ни компьютеры. Зато дельфины, похоже, разработали свой собственный язык, самый что ни на есть настоящий. Такая система акустического общения охватывает широчайший звуковой спектр. Человеческая речь распространяется в частотном диапазоне от 100 до 5000 герц. А дельфинья речь покрывает область звукового спектра от 7000 до 170 000 герц. И это, очевидно, дает дельфинам немало возможностей! Так, по мнению доктора Джона Лилли, директора Научно-исследовательской коммуникационной лаборатории в Назарет-Бей, дельфины издавна пытались наладить общение с нами. Они инстинктивно подплывают к людям на пляжах и к судам. Они выпрыгивают из воды, кувыркаются и свистят, будто желая нам что-то сказать. «Бывает, они даже огорчаются, когда человек их не понимает», – замечает исследователь.

Насилие. Крики. Огонь. Все вдребезги. Топот ног. Скольжение. Угрозы. Брань. Вой. Сжатые кулаки. За хулиганской выходкой с коктейлями Молотова последовала атака со слезоточивым газом – его пустили силы правопорядка. Разрушительный огонь сменился слепящим, раздражающим дымом.

Толпа революционеров разбегалась в разные стороны. Робовцы пошли на штурм.

Вигвамы уже опустели. Осажденные метались по коридорам, парни с девицами вооружались палками, швабрами, консервными банками. Революционеры передавали друг другу все, что могло послужить оборонительным оружием. Амазонки, успевшие на всякий случай смастерить из деревяшек нунчаки, передавали их по кругу.

После настоящей погони за Черными крысами девицы из клуба айкидо, не пострадавшие в уличных потасовках, спешно вернулись в лицей вместе с Шестью Гномами, потерявшими седьмого – Нарцисса.

На сей раз от брандспойтов не было никакого толку, поскольку им перекрыли воду. Проход в ограде был свободен. Пока небольшой отряд робовцев отвлекал внимание осажденных у главного входа, основные силы правопорядка внезапно появились на крышах. Полицейские взобрались туда с помощью кошек – по веревкам. Это была идея Максимилиана – штурмовать не в лоб, а сверху.

– Перестроиться в боевые порядки! – крикнул Давид из окна.

Амазонки сомкнули ряды, чтобы сдержать натиск полицейских, но что могла сделать горстка девиц, пусть и решительно настроенных, против крепких обученных мужчин в шлемах?

С первым же штурмом робовцы прорвались во двор. Защитники были совершенно бессильны перед ними с палками да банками зеленого горошка – единственным своим оружием. Нунчаки оказались более эффективными. В ловких руках амазонок они жужжали, точно осы, дразня полицейских и даже сбивая с некоторых шлемы. Лишившись же шлемов, робовцы зачастую предпочитали ретироваться.