Антонина Крейн - Шолох. Тень разрастается

Я Прыгнула к учителю, ласково прижав искорку-Лиса к себе. Она грела и щекотала, светлая и доверчивая, как и сам Лиссай.

– Ты тут? Умница. Ускоряй меня, – кивнул Карл, когда я очутилась подле него.

Я исполнила этот приказ. Руки сами знали, что и как плести.

– Почему я – вместо Теннета? – спросила я, не прерывая колдовства.

Из-под моих пальцев вырывались миражные галактики, мириады громко тикающих часов, смерчи из песка времени – все они вспыхивали и гасли, растворяясь в заклинаниях Карла. Нас с хранителем тишиной отрезало от остального мира.

– Кто-то должен был – баланс восстановился. Нэт не мог – дискредитирован, – обрывочно объяснял Карл. – Странно, что так быстро. Но почему бы и нет, в конце концов.

– Но отчего именно я? Из-за крови?

– Кровь – глупость. Крохотная фора. Первый из шагов. Ты – из-за твоей практики. Из-за того, что ты в курсе. Из-за того, что ты сейчас здесь – где и нужна сила Теннета. Из-за того, что веришь во все это. Тысяча причин. Всегда есть тысяча причин.

– И что теперь?

– Боремся до конца.

– А потом?

Карл скосил на меня грустные глаза. Поджал губы:

– И поэтому тоже ты. Из-за надежды… Потом будет потом. Ускоряй, Тинави.

Я повиновалась.

Прошла, наверное, тысяча лет. Или всего лишь несколько секунд. Черт его знает. В смысле, прах. Прах его знает – как бесят эти новые слова в моей голове! Чертов о… прахово наследие Теннета!

Мы с Карлом были сосредоточены на западном секторе кромена, когда в восточном что-то пошло не так.

– Вот и пробили нашу прошивку… – буркнул мальчик, всем корпусом развернувшись туда.

Я невольно прижала руку ко рту.

Одна из трещин кромена разорвалась, брызнув во все стороны осколками, будто ее снесло тараном. За образовавшимся окном на мгновение мелькнуло синее небо. Потом в окно полезла сама смерть.

Огромная. Подрагивающая. Хлюпающая. Причмокивающая. Заполненная роем мух – миллиардами, триллиардами мух и мотыльков. Гадина.

Мухи жужжали, скучивались, даря несчастному зрителю очертания узко посаженных глаз, толстого носа, кривого рта Зверя. Короткие, жирные руки, массивные ноги – каждая размером с башню. Отсутствующая шея.

Да, он действительно подрос со времен Святилища… Плюс эффект уменьшенной Лайонассы.

Красный огонь горел в груди Зверя, где-то там, за непробиваемым слоем мошек и мотыльков. Целая мушиная страна нависла над нами в облике Зверя. Целая прорва ненависти и безнадеги. В мозгу мелькнуло очередное приобретенное воспоминание – Гойя, «Великан» и «Сатурн ».

– Дану, Селеста, уводим драконов в другой мир, – скомандовала Авена. Пусть богиня и сражалась далеко от меня, ее было превосходно слышно. Тонкие настройки божественного эквалайзера .

– Карл, Тинави, дождитесь конца.

– Есть, – хором ответили мы.

Богини-хранительницы исчезли вместе с частью драконов. Оставшиеся ящеры трогательно столпились в западной части плато, прикрывая друг друга кожистыми крыльями.

– Карл, давай накроем их щитом? – предложила я.

Зверь сделал исполинский шаг, одним махом перешагнув далекий гребень Перепончатых гор. Я поперхнулась, осознав, как быстро он преодолеет расстояние в сотню километров… Голова монстра упиралась в купол. Ноги монстра врастали в бедные земли Лайонассы. Красный маяк в корпусной черноте змеился раскаленным оком.

– А лучше переведем их в другой мир, вслед за драконами… – передумала я. – Мы можем эвакуировать всю Лайонассу? Есть такая опция? Карл? Карл?

Карл застыл, глядя на Зверя, под чьими исполинскими ступнями крошились тысячелетние горы моего мира. Старшие приспешники рванули к своему хозяину лебезящей, шуршащей и стрекочащей свитой, оставив нас в покое. Временно.

Я посмотрела на Карла. Глаза хранителя поблекли от тоски. Россыпь родинок-созвездий на носу горела, как августовский Млечный Путь.

– Опять я виноват, Тинави, – грустно сказал он. – Уже отнюдь «не дважды моя вина»…

– Вот уж точно не время для скорби! – Я задохнулась от возмущения.

Зверь сделал еще один шаг.

Надеюсь, это не старинный Асулен превратился в труху под его левой ступней… Я все пыталась как-то замедлить Зверя, что ли. Безуспешно. Он продолжал стирать из бытия дальние горы и приближался, неумолимо приближался. Его разраставшаяся тень черным покрывалом укрыла весь север Лайонассы.

Карл повернул ко мне свое юное лицо:

– Тинави. Убей меня.

Я сбилась с заклинаний и моргнула:

– Что?!

– Убей меня. – Хранитель вложил мне в руку ученический меч, болтавшийся до того на поясе комбинезона.

Я вяло попыталась вернуть оружие.

– Убей – и сразу Прыгай в Зверя. Прямо в него. В ту красную точку. Это квинтэссенция его бытия. Небытия… Блин. Неважно. Туда прыгай. И держись за нее. Она материальна, в отличие от всего остального.

– Но п-почему бы нам просто не зарядить т-туда заклятьем? – От волнения я стала заикаться.

– Мы с Авеной уже пробовали, когда спасали сестер. Его не уложить заклятьем. Он сильнее каждого из нас. Он как Отец. Соответственно, нужен Отец, молния Отца. Она появится… Если кто-то убьет меня. Или другого из его детей, – торопливо объяснял Карл.

– А почему, – возмутилась я, – а почему вы не провернули этот хитрый план в каком-то другом мире?! Почему у нас?!

– Потому что это очень грустный план, разве нет? – тихо сказал Карл. – Конечно, мы не хотели осуществлять его.

– Значит, я погибну? – Глаза у меня расширились.

– Да, – подтвердил Карл. – Тинави, я бы не стал тебя просить, но я не вижу других вариантов. – Он обвел взглядом пустоту вокруг нас с ним.

– Прощай, Карл. – Не дослушав, я кивнула.

И широко, но криво замахнулась дурацким, глупым, ученическим клинком.

К праху разговоры.

У нас уже было одно красивое прощанье.

Но в высшей точке размаха меч вдруг вырвали из моей руки.

Я обернулась. Мой изумленный вскрик слился с Карловым судорожным выдохом.

Это Полынь выхватил клинок. Полынь, который Прыгнул к нам от костра драконов вместе с Теннетом. Секунду спустя куратор твердой рукой воткнул меч в самое сердце маньяка. Тот мешком осел на землю.

– Про…верим, – через захлеб сказал Анте Давьер, – считаюсь ли я достой…ным мести Отца.

Глаза Теннета закатились.

Убивший его Полынь исчез.

Я оцепенело перевела взгляд на Зверя, уже почти нависшего над нами, скрывшего и землю, и небо. Что-то живое мелькнуло там, где у Зверя горел красный уголек, за толстой стеной из мух и мотыльков.

Полынь из Дома Внемлющих нырнул во тьму повелителя Небытия и крепко сжал искру исполина.

И тотчас небеса разверзлись…

Сквозь жалкие ошметки кромена, сквозь ноющую вату облаков, мимо тварей и звезд, мимо гор и драконов, с самого неба в куратора полетела молния. Ветвясь, шипя и раздирая реальность, она синей смертью вонзилась в багряную цель.