Антонина Крейн - Шолох. Тень разрастается

Рыбьеголовый поднял табличку:

– «Да».

Я, почесывая довольно клекочущего Мараха, только головой покачала:

– С ума сойти… Да тебе и впрямь колоссально везет, Мел.

– Ага. – Он широко улыбнулся. – Это у меня интуиция такая хорошая. В последние три месяца просто на ура работает! Сам поражаюсь. Ну и вообще… Я же всегда был красавчиком, как считаешь? Что в образе историка, что – афериста.

Я подтвердила. Потом спохватилась:

– А почему вы в Шолох-то вернулись? Что, за очередным амулетом?

– Все гораздо лучше! Жизнь, как это и бывает, превосходит даже самые смелые ожидания. В моем случае – в позитивном ключе, за что ей низкий поклон… Мы уже собрали все амулеты.

Я от удивления так сильно дернула Мараха за остренькое ушко, что он заухал, будто плотоядная выпь – злобно и басом, нехило так напугав Ол`эна в кресле.

Мелисандр сиял, как свеженькая монетка прямиком из подвалов Казначейства:

– Мы со Шлэйлой чудесно сработались. Он с наскоку переводит тексты, над которыми я целыми днями сидел. Так что да. Все шесть амулетов Хинхо у нас.

– Поздравляю! – искренне восхитилась я.

– Только комплект все равно неполный. – Мелисандр поморщился. – Седьмая вещица – не амулет, но очень нужна для полноты картины.

– Для полноты какой картины?

Мел пространно обвел руками невидимый плавный контур:

– Общей картины. Потом объясню, детка. Скажи пока, как попасть в ваш дворцовый некрополь?

– Это еще зачем?!

– Недостающая деталь хранится как раз там. В самом центре. В кургане есть, как я понимаю, некое надгробие – мы это так расшифровали, да, Шлэйла? – Рыбьеголовый кивнул. – Вот к нему мне и надо.

Я подсыпала филину еще корма, пожевала губами и призналась:

– Боюсь, твоей стелы уже нет. Мы ее сожгли.

– Что-о-о? – вскричал Мелисандр, вскакивая с дивана. – Сожгли?!

– Да. Мы там все сожгли. И всех – жили там одни гады. Вот так развлекаются настоящие шолоховцы, – развеселилась я, радуясь, что тоже могу похвастаться кой-какими приключениями.

Потому что от Мелисандра исходила такая бешеная, такая свободная, пропитанная морской солью, что ли, энергетика, что рядом так и хотелось превратиться в героиню приключенческих романов.

– Прям-таки сожгли? Разве камень горит? – подозрительно нахмурился он.

– О, если пламя магическое – все горит. Еще как горит. Почти как и от драконьего, – закивала я.

– А кто это у вас магическим пламенем промышляет? – Мел скрестил руки на груди.

Глаза его метали гром и молнии. Даже солнце, казалось, смутилось от обиды господина Кеса и поспешило убраться из моей гостиной – втянуло яркие лучики обратно на небо, и поминай, как звали! Комната поблекла и похолодела.

– М-м-м. Проще всего сказать, что мой друг Дахху, – задумалась я.

Взгляд Кеса резко потух… Саусбериец упал обратно на диван. Уже как-то отнюдь не весело.

– Правда, что ли, седьмой элемент загадки был под курганом? – расстроилась я.

Саусбериец кивнул.

– Мне жаль, Мелисандр… А что это было?

Он поколебался. Лицо его по очереди выразило печаль, потом недоумение, потом странное облегчение. Какая-то тень пробежала по его лицу – будто птица махнула крылом, улетая прочь… Мелисандр моргнул и вдруг удивленно пожал плечами:

– Если честно, я вдруг понял, что слишком всем этим увлекся. – Он замер, прислушиваясь к себе. Потом, подумав, кивнул: – Да. Будем считать, это знак. Пора, прах побери, взять небольшой перерыв. Пока крыша совсем не уехала от одержимости! – Он снова вскочил, с размаху шлепнул меня по плечу.

– Нет, погоди! – Я возмутилась. – Это же история моего деда Хинхо! Я хочу все знать!

Но меня вдруг прервала бело-фиолетовая ташени со знаком семиконечной звезды на крыле. Птичка весело впорхнула в приоткрытое окошко и, чирикнув, плюхнулась мне в руки, после чего классически развалилась, даже без последнего «прощай». Марах ревниво скосил на нее глаза и недовольно надулся…

«Вас готовы принять через час. Уровень двенадцатый, третий кабинет. Не опаздывайте».

– Ой, прах, – сказала я, поднимаясь. – Мел, Ол`эн, мне надо идти.

– Вот так всегда. – Кес пятерней взъерошил свои отросшие, морем пропахшие волосы. – Ох уж эти женщины! Стараешься, совершаешь в их честь подвиги… Ну не в их, хорошо. Ну не подвиги, я понял. И все равно – какое вероломство – уйти! С кем же нам общаться? Перед кем рассыпать жемчужины авантюрных историй?

«Не знаю», – написал Ол`эн. И, честное слово, даже почерк у него был разочарованным.

Я вздохнула и черкнула на бумажке адрес Чрезвычайного департамента.

– Помните Кадию? Обычно она жаждет общения после работы. А работа у нее скоро закончится. Найдите ее, и, гарантирую, вы восхититесь тем, как она умеет слушать.

– Совсем другой разговор. – Кес выхватил у меня адрес.

– Вы не обиделись на меня? – уточнила я, вместе с ними выходя обратно в сад.

Старые добрые кролики, издали меня завидев, огромными скачками умчались прочь, оставив после себя немилосердно раскопанные розы… Мстители фиговы.

– Не обиделись, – подтвердил Мелисандр.

Но ни глаза его, ни облик в целом уже не горели тем энтузиазмом, что прежде. Он казался усталым и грустным – на переносице залегла морщина, уголки рта опустились, и я вспомнила вдруг, какая, в сущности, невеселая у него судьба…

«Прах, – в ужасе думала я, отлавливая случайного перевозчика, – прах, боюсь, я худшая хозяйка на свете – так расстроить гостя за неполные полчаса!»

Но меня ждала Пустота – и, к сожалению, я не могла пренебречь ею.

Башня Магов – самое высокое в Шолохе здание, устрашающая витая ракушка, шпилем взрезающая небеса, – была, как всегда, строга и белоснежна.

Я прошла три досмотра до того, как меня пропустили в главный коридор – тот, что шелковой лентой опоясывает Воздушную Шахту – центральный колодец, идущий сквозь все этажи. Страшный страх для тех, кто не любит высоту.

Говорят, дважды в год отчаянные самоубийцы перепрыгивают через низкие перила коридора и летят, летят – вернее, падают вниз, надеясь на эффектный уход… Но на уровне второго этажа маги соорудили специальную «тормозную подушку» – поэтому неудачливые бедолаги зависают попой кверху над главным холлом вместо того, чтобы стать красочной лепешкой. Чародеи осторожно опускают их и отправляют прямиком в Лазарет, советуя в следующий раз выбирать «не такой выпендрежный способ свести счеты с жизнью».

Тем не менее я отвлеклась! Главный коридор, нежно прозванный «кишкой», – это как бы лестница без ступеней. Он длинный, пологий и все время забирает вверх. Намотав по нему кругов пятьдесят, ты доберешься до верхушки Башни, где в кабинете из слоновой кости восседает Архимаг.

К счастью, мне не нужно было идти так высоко. Меня ждал «всего-то» двенадцатый уровень – отдел по контролю за Темными Искусствами. Там работала госпожа Эрика из Дома Пляшущих.