Екатерина Лесина - Драконья кровь

- Тогда поехали?

- Поехали, - я испытала острое желание отступить. Найти уважительную причину, чтобы не ехать, но в голову ничего не приходило. Да и в кино я не была… никогда, почитай, и не была.

- Завтра вечером?

- Завтра, - соглашаюсь, - вечером. Только платьев у меня нет.

- Ничего, - Томас улыбается. – Ты и в штанах отлично смотришься.

Врет.

Хотелось бы думать, что врет, но сердце предательски ёкнуло. Вот ведь… только очередной любовной истории мне не хватало. От прошлой еще ребра не отошли, а я снова.

- Что-то не так? – Томас сразу уловил перемену в моем настроении. И остановился. – Я тебя обидел?

- Не ты.

Врать смысла не вижу. Ложь никогда не бывает спасением. А ребра заныли, напоминая, что мужчинам верить не стоит, что они горазды говорить, но потом, когда устают от разговоров, начинается другая игра.

Угадай, в чем ты сегодня провинилась.

- Уна, - Томас коснулся моего лица и я отпрянула. – Это я. Помнишь?

- Да.

- А он уже умер. Совсем.

- Да.

Я это понимаю, только… я наивно полагала, что избавилась от страха. А он вот здесь, никуда не делся. Сидит, нашептывает, что надо быть осторожней.

Надо любить себя.

Беречь.

И сторониться мужчин.

- Ему отрезали голову, - Томас просто сгреб меня в охапку и прижал к себе. Я слышала, как бухает его сердце, и хотела вырваться.

Честно хотела.

А вместо этого уткнулась носом в черную кожу, от которой пахло сигаретным дымом и еще туалетной водой, и песком тоже, и средством для чистки кожи. Уткнулась и всхлипнула.

- Он больше не вернется, никогда.

Это я понимала, но легче не становилось. Глаза щипало. И кажется, я вот-вот разревусь, точно разревусь. И будет потом стыдно.

Сейчас уже стыдно.

- В Тампеске есть еще театр, но честно говоря, я смысла так и не понял. Дважды ходил на оперу, - Томас говорит тихо и гладит по волосам. Рука у него большая.

Теплая.

- Мне сказали, что культурный человек должен оперу любить. Я честно пытался. Но кажется, я недостаточно культурный. Там пели… только и делали, что пели, а я пытался слова разобрать.

- Не вышло?

Боль отступает. И страх с ней. Только теперь я точно знаю, что никуда-то он не денется, что будет со мной до конца жизни. А стало быть, нужно научиться справляться с ним.

И я научусь.

- Неа. На балет так и не рискнул. Там вообще слов нет, одни образы. Помнишь, как мисс Уильямс все время требовала от нас отыскать образы… я не находил. В кино все иначе. Понятней. И попкорн взять можно. В театре же только буфет и к нему еще попробуй пробейся.

Он замолчал.

И я отступила.

- Спасибо.

- Не за что, - Томас смотрел очень внимательно, и я поспешно отвернулась. Мне бы сейчас отправить его куда-нибудь, но вместо этого стоим, пялимся в темноту. Он не выдерживает первым.

- И все-таки… я не люблю Эшби, но готов признать, что у него тебе будет спокойней. Безопасней.

- То есть, вы не думаете, что это он?

- Даже если это он, тебя он не тронет.

Чудесный ответ. И стоит ли расценивать его, как признание, что именно Ника и подозревают? Впрочем, какое признание еще нужно? В городе и так уверены, что дело лишь в уликах. И, черт побери, они правы. Будь кто другой на месте Ника, его бы уже задержали.

Но Ник – Эшби.

А у Эшби много денег. И адвокатов, которые не позволят задерживать клиента без веских на то оснований.

- Нет, - я покачала головой. – Хватит. Я там не могу… ваших много. И Зои… а… тот маг… вы его…

- Пока ничего. Наши пытались искать по крови, но сказали, что здесь фон нестабильный. Драконы. Айоха… ты когда-нибудь ездила к ним?

- Нет.

- Совсем?

- Частично, - огрызнулась я и руки спрятала в карманы. Во-первых, подмораживало, а во-вторых, эти коварные руки так и норовили дотянуться до Томаса. Осталось только под руку его взять и пойдем сладкой парочкой.

Тили-тили-тесто…

Когда-то нам с Ником кричали вслед. Он игнорировал. Я оттаскала Зои за волосы. Кажется, именно с того дня и началась наша с ней вражда. Почему? Не потому ли, что она сама хотела стать его другом?

С ней ведь все дружить хотели.

А Ник выбрал меня.

- Извини.

- Это ты извини, - я сжала кулаки. – Я… иногда злая. Точнее почти всегда злая. Мама говорит, что мне нужно больше работать над своим характером. Женщина должна быть мягкой и милой. Но нет, я никогда туда не ездила. Дерри вот наведывался порой. Наши вообще частенько там бывают. Про всех не скажу, Оллгрим точно. И еще Гевин. Он приторговывает всякой мелочевкой. Возит в сувенирную лавку браслетики там, обереги и прочую ерунду. Обычное дело. Деккер. Он снимки делает для журналов. Хронику и еще что-то, точно не знаю. А я… чего мне там искать?

Ловцов, которых я научилась плести у Дерри?

Он сказал, что плохие сны попадают в эти сети, а со снами у меня всегда были сложные отношения.

Травяные сборы?

Или драконью чешую? Этого добра у меня и без айоха хватало.

Вдали показалась моя хижина. То ли дело в долгом моем отсутствии, то ли неровном свете луны, но казалась она скособоченной,, уродливой, как может быть только уродливо творение рук человеческих.

И Томас заметил.

Поморщился.

- Может, лучше к матери?

- Мы друг друга через час удавим. В ее доме слишком много порядка. И слишком мало свободы.

- И все-таки…

- Если бы меня хотели убить, убили бы. Я не настолько наивна, чтобы полагать, что сумею защитить себя.

…пожалуй, до Билли, я в это верила. Но он быстро показал, что я на самом деле.

- А здесь… здесь мой дом. Каким бы ни был.

- Пригласишь?

- А ты хочешь?

- Да, - Томас склонил голову. – Я могу помочь…

…и помощь пригодилась. Не знаю, что они здесь искали, но могли бы поаккуратней. Песок и следы чужих ног. Чужих рук. Черная пыль на стенах, которая не стирается, а только размазывается. Пустой стол. Восковые отметки на полу. И мелом выведенные символы. И вновь же следы, на сей раз меловые.

Открытые шкафы.

Груды вещей.

- Если хочешь, помогу составить жалобу, - Томас выглядел растерянным и, кажется, немного виноватым.

- А смысл?

Я далеко не настолько наивна, чтобы верить, будто жалоба на что-то повлияет.

- Никакого, - вынужден был признать Томас.

- Тогда лучше тряпку возьми. Я пока…

Я подхватила груду рубашек и затолкала их в шкаф. Туда же отправились свитера. Вот и прошлогодний, с листочками, подаренный Ником на Рождество. А я его искала… этот, розовый, купленный матушкой в очередной попытке разбудить мое чувство прекрасного, я совсем не искала, но вытащила из груды.

Приложила к себе.

Свитер был неплохим, толстым и мягким. Длинным. Свободным. Как я люблю. Если бы не этот цвет…

- Тебе идет.

- Что? А… нет, я такое не ношу, - я поспешно затолкала его на полку. – Это мама…

- Зря. Тебе действительно идет.

Как дракону седло.