Саймон Морден - Билет в никуда [litres]

Он сможет сделать это и вернуться домой, и тогда кошмары с кровью и разгерметизацией постепенно утихнут и он снова заживет нормальной жизнью.

Нужно гнать прочь подобные мысли. Все это в отдаленном будущем, и давление на психику огромное. Он слишком много времени провел в полном одиночестве, после чего столкнулся с угрозой оказаться в плохом обществе.

Нужно сосредоточиться на житейских заботах: отключить багги от зарядного устройства, смотать кабель, убрать кабель в коробку, пнуть ногой по колесам, подергать раму, проверяя, что нигде ничего не разболталось. Поменять колеса – это уже работа для двоих, но теперь, когда у Фрэнка появились новые, неважно, предназначавшиеся ему или украденные, ему не терпелось заменить потертые, помятые покрышки на новенькие, только что с завода. Конечно, можно было бы исхитриться и смастерить из подручного материала что-то вроде домкрата, но со второй парой рук все будет гораздо проще.

Включилось питание, и озарился дисплей, надежный, как всегда. Фрэнк, сев в багги и пристегнувшись, стал ждать. Планшет показывал время – 8.03, и то, что поступило новое сообщение. Открыв его, Фрэнк увидел, что оно от Луизы.

«Добро пожаловать в четвертый этап, Фрэнк. Теперь не спешите. Все зависит исключительно от вас. Я знаю, как горячо вы хотите вернуться домой, и, честное слово, я рада, что это будете вы, а не Брэк. За последние несколько месяцев вы стали для меня чем-то бо́льшим, чем просто имя на экране компьютера. Надеюсь, как и я для вас. Фрэнк, сделайте так, чтобы у вас все получилось! Возвращайтесь домой. Луиза. (Я удалю это сообщение с сервера, как только увижу, что вы его прочитали, и отправлю другое, «официальное». Но я хочу, чтобы вы знали мои истинные чувства. Целую, Л.)».

Луиза начинает рисковать ради него, и Фрэнк не знал, как к этому относиться. Неужели у него появился союзник в «Ксеносистемах»? И как далеко Луи-за готова пойти ради него? Может ли она пересылать сообщения «на волю» и получать ответы? Это предстоит еще выяснить, но не сейчас. Фрэнк знал только то, что уже привык полагаться на Луизу.

Однако в настоящий момент его волновала одна очень большая проблема, которая в ближайшее время должна была полностью завладеть его вниманием.

8.04. Скоро. Очень скоро. Фрэнк откинулся назад, чтобы лучше видеть небо.

На нем были облака, высокие и редкие, похожие на вуаль, простирающуюся складками с востока на запад, заметно перемещаясь под действием эфемерных ветров. Горизонт загораживали зазубренные стенки Рахе и массив вулкана, но спускаемый аппарат должен был появиться прямо сверху.

8.06. Наверное, спускаемый аппарат уже отделился от орбитального корабля, включил реактивные двигатели и начал неудержимый спуск к поверхности. Астронавты провели в космосе девять месяцев, только чтобы добраться сюда. Они ругались между собой? Ссорились? Они по-прежнему остаются одной командой? Фрэнк очень на это надеялся. Его собственный экипаж, семеро абсолютно разных заключенных, оказался дружным. Никто не пошел против своего товарища, кроме как в самом конце, когда речь зашла о жизни и смерти. И в первую очередь это относилось к самому Фрэнку. НАСА должно было тщательно подбирать экипаж. Это не «Ксеносистемы». Они же хорошие ребята, правильно?

Они заберут Фрэнка домой.

8.07. Ну же! Фрэнк лихорадочно переводил взгляд с одной аберрации, попавшей в поле его зрения, на другую: каждое облачко, каждое завихрение. Ничего. Абсолютно ничего. Быть может, стоило закрыть глаза и усердно помолиться, но Фрэнк не молился с тех пор, как был еще ребенком, и не собирался начинать сейчас. Эгоистичный подход. Он чего-то хочет, но не желает ничего для этого сделать. И в любом случае, даже если бог есть, Фрэнк всю свою сознательную жизнь сам пахал свою борозду, не ища спасения свыше. Он не обратился в истинную веру, ему не открылись никакие откровения. И он был убежден, что рассчитывать можно только на себя. Зевс, наверное, возразил бы, но его здесь не было, а его тело находилось на пути к Солнцу.

8.09. Честное слово, чем они там занимаются? Что могло их задержать? Возможно, что-то пошло не так. Любая проблема со спускаемым аппаратом будет означать отмену приземления. Если астронавты смогут ее исправить, они повторят попытку. В противном случае они застрянут там, а Фрэнк застрянет здесь. В обществе М-2. Но у него останется еще МОК. Если астронавты будут готовы задержаться здесь еще на несколько месяцев, быть может, он поднимется на борт МОК и присоединится к межпланетному кораблю, находящемуся на орбите.

8.10. Эта мысль пришла ему в голову только сейчас. Он знал, сколько времени нужно заправляться МОК, чтобы доставить на орбиту всех, но что если речь будет идти о нем одном? Нагрузка будет всемеро меньше расчетной. И он сможет подняться на орбиту прямо сейчас. Может ли МОК взлететь в полностью автоматическом режиме или ему нужен пилот? Станет ли для Фрэнка лучшим решением общество астронавтов, которым пришлось отказаться от высадки на Марс? Он оказался в затруднительном положении. Не в силах решить, что же он на самом деле хочет.

8.11. Разумеется, астронавты провели весь перелет, не погружаясь в анабиоз, готовясь к этому моменту. Они ежедневно проверяли и перепроверяли спускаемый аппарат. Если и имелись какие-либо проблемы, они были обнаружены и устранены еще несколько месяцев назад. Корабль сейчас на орбите, и астронавты спускаются. Если бы что-то было не так, его бы об этом предупредили. Все под контролем, ничто не оставлено на волю случая.

8.12. Так где же они? Семь минут – от первого соприкосновения с марсианской атмосферой до приземления. Только и всего. Он несколько месяцев ждал этого, и теперь, когда момент наконец наступил, он чувствовал себя ребенком, отчаянно желающим наступления Рождества. Он знал, что ждет этого. Но не отдавал себе отчета, насколько сильно. Сердце колотилось у него в груди, стремясь вырваться наружу.

8.13. Вон там? Неужели? Сможет ли он хоть что-нибудь рассмотреть на таком расстоянии? А что если случится недолет или перелет? Если спускаемый аппарат окажется в нескольких сотнях, а то и тысячах миль, он не сможет до него добраться. Фрэнк отчаянно заморгал, сожалея о том, что не может протереть глаза. Нет. Ничего. Это был лишь вентилятор, дующий ему в лицо, высушивающий воздух.

8.14. Так, стоп. А это уже что-то. Свет. Слабый, мерцающий огонек, похожий на падающую горящую спичку. Пульсирующий. Хорошо ли это? Все грузовые контейнеры вели себя именно так, поэтому ничего необычного в этом не было, но Фрэнк не отрываясь смотрел на огонек, стараясь определить, проходит спуск нормально или же это горят отдельные части, на которые развалился спускаемый аппарат. Свечение нарастало, в размерах и в яркости. Вот оно уже затмило солнце. Стало таким ярким, что заболели глаза. А может быть, все дело в том, что у него сдавило грудь, в том, что ему трудно дышать?