Роуз Сноу - Хрустальный мир [litres]

Я ухмыльнулась.

– У вас действительно впечатляющий темп.

С тех пор как мы сняли проклятие, Лили и Престон постепенно сближались. Но с такой скоростью их обогнала бы и улитка.

– Еще более примечательным является поведение Престона. Кажется, он действительно серьезно относится к тебе. – Слова Грейсона вызвали маленькую улыбку на губах Лили, которую она быстро попыталась скрыть.

События последних месяцев изменили Престона, они изменили всех нас. Хотя мы с Блейком наконец смогли вздохнуть с облегчением, Престон все еще встречался с какими-то девицами, но каждый раз быстро терял интерес. Видимо, он жаждал чего-то большего. А у Лили есть стержень. Мелкие словесные перепалки между ними, казалось, нравились Престону все больше и больше, даже если эти двое говорили нам обратное.

– Примечательно то, что на подготовку у тебя ушла целая вечность, – Лили многозначительно посмотрела на Грейсона через зеркало заднего вида.

– Мой ансамбль идеально подобран. А совершенство требует времени. – Он погладил себя по светло-бежевому пиджаку, из-под которого выглядывала простая белая рубашка. – Ведь сегодня все будут присутствовать. Все семьи. Это поразительное событие в нашей жизни.

– Точно. И поэтому мы не можем опаздывать, – Лили подчеркнула свои слова, сделав следующий поворот немного быстрее, чем необходимо. Я почувствовала, что меня прижимает к боковой двери, и проверила ремень безопасности.

– Пожалуй, было бы лучше, если бы я поехала с остальными, – сказала я, поймав на себе мрачный взгляд Лили.

– Ты в безопасности со мной в машине, Джун. Будь спокойна.

– Дорогая моя, я тоже хочу на это надеяться. Это ведь ты настояла на том, чтобы мы ехали вместе, а не с родителями, – прокомментировал Грейсон с заднего сиденья.

– У меня была хорошая причина, чтобы настаивать на этом, потому что мы не знаем, каким будет наше будущее. Увидимся ли мы вообще, когда Джун будет в Оксфорде, ты переедешь в Лондон, а я – в Кембридж? – тихо спросила Лили. Она все-таки уговорила родителей, чтобы не поступать в Эксетер. – Мы автоматически отдалимся. Это будет происходить медленно. Сначала мы все еще созваниваемся, но затем связь ослабевает, сообщения от другого человека перестают быть так важны. И когда мы встретимся в какой-то момент – это может быть раз в год, – нам больше нечего будет сказать друг другу. До тех пор, пока мы не перестанем встречаться и снова столкнемся друг с другом только на двадцатилетней встрече выпускников. Тогда мы все будем смущаться, смотреть в пол и рассказывать друг другу поверхностные вещи о своей жизни, на которые другим наплевать.

– Я очень рада, что ты произнесла прощальную речь, – сухо сказала я. – Это действительно ее часть? Ты создашь необычайное веселье.

Грейсон наклонился вперед, так что его голова появилась между нашими сиденьями.

– Лили Бейкер, ты, наверное, сама не веришь в эту чушь. Мы все не от мира сего. Кроме того, у нас та связь, которую никто не сможет разорвать.

Лили примирительно улыбнулась.

– Ты имеешь в виду нашу дружбу?

– Нет, – сказал Грейсон с жаром, заставившим меня рассмеяться. – Конечно, у нас есть дружба, но бывает много дружеских отношений. У нас троих есть еще кое-что особенное. У нас есть история. История, в которую не поверит никто, кто не был ее свидетелем. Мы победили проклятие. Мы знаем, что есть волшебство. И через тебя говорила ведьма, Лили. Ты не сможешь поделиться этим ни с кем, кроме нас. – Он пожал плечами. – Кроме того, Джун выйдет замуж за Блейка, ты – за Престона, а мне достанется их пропавший сводный брат, который не только чрезвычайно привлекателен, но и запретно богат.

Мы с Лили одновременно рассмеялись.

– Значит, мы все будем родственниками, – сказала я. – И наши дети унаследуют магические дары.

– Это вишенка на торте, дорогуша. Конечно, в воспитании детей возникнут проблемы. Ребенок, который может заставить сказать правду или солгать, – это неприятно. Довольно неприятно.

– Так далеко не зайдет, – возразила Лили. – Мы с Престоном просто хотим выпить на вечеринке, ведь скоро мы будем учиться в Кембридже. Речь идет, скорее всего, только об этом.

– Ваша профилактика любви и разочарования действительно интересна, но совершенно невероятна. Говоря о профилактике разочарования, я слышал, что Грейс встречается с парнем из Ньютауна.

Я нахмурилась.

– Почему это должно нас разочаровать?

– Не нас, а ее отца. Новый парень Грейс работает в пекарне и, естественно, не так богат. Факт, который явно не понравится Льюису Кэмпеллу. А дело с сокровищем он гарантированно еще не переварил. – Грейсон вздохнул. – Я, кстати, тоже.

Сокровище. Я уже совсем забыла об этом. Вместе с Блейком я еще раз внимательно изучила картину Деборы Уинтерли, на самом деле обнаружив карту сокровищ за второй картиной. Только она привела нас не к драгоценному золотому сокровищу, а к ящику с бутылками виски. Они, конечно, имели ценность, но совсем не ту, на которую надеялся Льюис Кэмпелл.

– Ты просто злишься из-за того, что Блейк и Джун нашли клад в одиночку, – сказала Лили, пока мы ехали на машине по прибрежной дороге. Отсюда открывался фантастический вид на море, красиво переливающееся под ярким солнцем. Волны разбивались об изрезанную скалу и в очередной раз напомнили мне, как все закончилось. Но кошмары, в которых Блейк спрыгнул со скалы, давно ушли в прошлое. Впереди было только будущее.

– Я немного зол. По крайней мере, ты могла бы позвонить мне. – Грейсон обиженно надулся. – Такое сокровище не каждый день находят.

– Знаете ли вы, что Льюис Кэмпелл пишет книгу о своей семейной истории, а не посвятил все силы скандалам Корнуолла? Видимо, он уже продал права на фильм, хотя рукопись еще даже не готова, – изящно попыталась я сменить тему. – Дядя Эдгар сказал, что он исследовал несправедливость, которая произошла с Коллином Харпером в то время. Но в его версии должно быть еще больше насилия, секса и убийств.

Лили подняла бровь.

– Даже больше, чем в реальной истории?

– Истина – понятие растяжимое, – сказал я. И Грейсон, и Лили согласились со мной.

– Твой дядя встречался с Льюисом Кэмпеллом?

Я кивнула.

– Да, на похоронах лорда Масгрейва. Ну, на вторых похоронах.

Тело лорда в самом деле выбросило на побережье три месяца назад. Однако, чтобы никто не нашел кости отца Скарлетт в могиле Масгрейва, Блейк и Престон купили новое место захоронения недалеко от Блэк-Кросс. Они сказали людям, что это было последнее желание их дяди, о котором они узнали из его записки. Поскольку они оплатили оба захоронения, а также пожертвовали деньги церкви, никто не подвергал сомнению их мотивы.

Несмотря на то, что никто этого не произносил вслух, мы все испытали облегчение от того, что тело было найдено.