Александра Гринберг - Дочь шторма, невеста огня [≈ Жнец крови и пепла] [litres]

Оттого особенно неуместным казалось посещение ее дома, пусть под предлогом снедающего беспокойства и некоторого стыда – за тон, позволенный себе в кабинете коммандера Дальгора, было ой как неудобно. Даже невзирая на уверенность в своей правоте. Мысль, что стоило бы оставить общение в границах полицейского корпуса (желательно подальше от морга), не покидала голову. Но беспокойство за Киару, на которую все это свалилось, превысило все допустимые пределы. Ни стенограммы допроса свидетелей, ни отчет о произошедшем в морге, ни обед с Глуни и Элси – их свел допрос по делу Джил Вестер, и эта неугомонная парочка предсказуемо спелась, – ни встретивший его у порога Генри не избавили от глупых переживаний.

Спутать дом Киары с другими, такими же подчеркнуто прилизанными, было решительно невозможно – из его чердачных окон валил зловещий зеленоватый дым. Едва Марк подошел к дверям, как навстречу выскочил мужик – тучный, потный и перепуганный до Бездны.

– Господин Флерас, ну куда же вы, куда?! – возопил кто-то. Следом за мужиком выскочила миниатюрная южанка в ярком оранжевом платье. Вероятно, та самая Зейра, о которой Марк был наслышан и от Киары, и от Элси. Смуглая и черноволосая, очень симпатичная, она чем-то неуловимо напоминала взъерошенную ворону. – Вы ж теперь совсем напугали свою супругу, вряд ли ж я ее второй раз дозовусь-то!

Указанный господин Флерас шумно засопел и принялся палец за пальцем отцеплять от себя чужую руку, цепко впившуюся в плечо.

– П-потом, госпожа Яллес, – забубнил он. – Сегодня… я не настроен. А дух, хм, больно агрессивен – уж думал, сожжет меня дотла!

– Ах, какая незадача! – принялась сокрушаться Зейра. – Вы ведь учтите, господин Флерас: за повторный вызов-то цена возрастает на тридцать процентов!

Господин Флерас в ответ на это смешно пискнул, выдал скороговорку в стиле «дела, хозяйство, в общем, до свидания» и с завидной для такого толстяка резвостью припустил куда-то прочь – наверняка к ближайшей портальной площади.

– Ну и чего этому идиоту не хватает? – Зейра пожала плечами. – Молодая любовница, дети, доход неплохой. Так нет, ему еще денег усопшей женушки подавай!

Тут, наконец, она заметила Марка и отчего-то вытаращилась так, будто узрела императора Константина собственной августейшей персоной. А затем вдруг всплеснула руками и побежала обратно в дом, радостно вопя:

– Бусенька, счастье мое! Свершилось! О, Пресветлая богиня! К нашей пташке наконец-то пришел мальчик!..

Марк, не совсем понимающий, какой Бездны происходит, тяжело вздохнул. Словно он пришел знакомиться с родителями будущей жены, право слово. Подозрительно похоже на правду, если припомнить, что он притащился без приглашения и только потому, что внутренний идиот, возомнивший себя рыцарем, решительно не хотел спать, не увидев прекрасную даму. Хотя Зейра показалась ему забавной. Ну, насколько вообще могла показаться таковой женщина, очень уж сильно напоминающая незабвенных сестер Фейергольт, причем обеих сразу.

Пройдя в дом, он не успел окинуть помещение взглядом, хотя привычка эта была уже профессиональной.

Все его внимание занял кот .

Энобус Адельдор Четвертый оказался весьма внушительным созданием, в меру жирным и не в меру огромным – казалось, поднимать его на руки небезопасно для здоровья. Выглядел он, в общем-то, как и прочие коты верельдской породы – дымчато-серый, пушистый, с невообразимо высокомерной мордой и пронзительно-желтыми глазищами. Отличий от типового верельдского кошака было два: совсем уж монструозные размеры и до жути осмысленный, отнюдь не кошачий взгляд. «Кто ты, к демонам, такой и что делаешь у меня дома?» – легко читалось в этом самом взгляде.

– Эм-м, прошу прощения, – войдя в дом и с подозрением косясь на кота (тот отвечал ему тем же), начал Марк, – я Маркус Эйнтхартен, работаю с Киарой. Хотел узнать, как у нее дела… Могу я?..

– Ну конечно можешь, дорогуша! И узнать, и увидеть, и потрогать, и еще много чего интересного… – Привалившаяся к косяку Зейра подмигнула с самым что ни на есть заговорщицким видом. – Будить ее сам пойдешь, я еще пожить хочу!

Марк желанием будить Киару тоже не горел. Как и оказываться с ней в одном помещении, где имеется кровать, – его разум и без того не покидали прекрасные образы столов в морге.

– Я могу и подождать, или зайти позже…

На попытку отговориться он получил еще один взмах руками.

– Ну что за ерунда! Пташка будет рада! – И Зейра, с невиданной для девушки ее роста и комплекции силой, принялась подталкивать его в сторону лестницы. – Киа там что-то совсем заспалась. Иди развлеки нашу злючку, а мне пора. Вся в делах, дорогуша, вся как есть! – Она призадумалась и, неуловимо напоминая Киару, деловито проинструктировала: – Если вдруг спросит – скажи, что я на свиданке с каменюкой. Хотя не думаю, что Киа даст тебе время на разговоры… я б не дала… Ну, пока-пока! Бусенька, веди себя хорошо!

И на этой развеселой ноте Зейра стремительно унеслась прочь, оставив Марка чуть оторопело глядеть ей вслед. Тряхнув головой в попытке придать мыслям хоть немного ясности, он под неусыпным конвоем недобро зыркающего кота направился наверх.

Комната Киары оказалась небольшой, причем значительную часть ее площади занимали плотно заставленные книжные полки и немалых размеров кровать. На ней, уткнувшись лицом в подушку и закопавшись в одеяло так, что была видна только тонкая изящная рука, спала сама хозяйка.

– Киара?.. – позвал Марк, для приличия еще и постучав, прежде чем войти в комнату. Ответа не последовало, но это было неудивительно: ощущая себя в безопасности, маги засыпают мертвым сном – чтобы восстанавливать силы. Коих на колдовство – а в случае Киары еще и на ментальную связь с долбаным доппельгангером, или кто он там, – уходит немало.

Помявшись у изножья кровати еще немного, он прошел дальше и присел напротив места, где предположительно должна находиться голова. Трясти было стыдно, да и некрасиво по отношению к девушке, а потому Марк аккуратно отогнул край одеяла там, откуда выбился белокурый локон.

Лучше бы он этого не делал, ибо при одном взгляде на ее лицо стало страшно – оно было таким бледным, что отдавало в синеву, с синюшными же губами. Если бы не слабое дыхание, всерьез можно было решить, что сержант Блэр не выдержала тягот некромантской службы и отправилась в мир иной.

– Киара! Эй, очнись! – Плюнув на неподобающее обращение, Марк с силой потряс ее за плечо, с ужасом отмечая, насколько холодна кожа под пальцами. – Киара!

– Прекращай меня трясти, а? – слабым голосом взмолилась она, пытаясь отцепить от себя чужие руки, но пальцы явно не желали ее слушаться. – И так ведь хреново.