Александра Гринберг - Дочь шторма, невеста огня [≈ Жнец крови и пепла] [litres]

– Да что ты? – Киара пододвинула ближайший стул к его столу. – Ну, рассказывай, а то ж лопнешь.

Глуни картинно откашлялся, прежде чем приступить.

– Ну-с, стало быть, приезжаем мы с Анни и Боднаром на место преступления. Азер Аль-Сахим, хозяин какого-то там элитного кабака в Золотых Воротах. Окочурился у себя в кабинете, даже успел подгнить; жена и дочери кое-как изображают безутешную скорбь… прям и не знаешь, кого заподозрить. Анни с Карлом пошли по дому шуршать, а я, естественно, занялся допросом почтенных дам и их прислуги…

Ну да, именно что «естественно». Допрашивать свидетелей у Глуни, в отличие от самой Киары, прекрасно получалось – общительный, доброжелательный, с виду неопасный, да при этом еще неглупый и очень внимательный к деталям. Переговорив со всеми, этот образчик дознавателя на дежурный вопрос капрала Рандвид «Ну, что у тебя?» с ухмылочкой выдал типичную для дешевых детективчиков фразу: «Вестимо, Анни, убийца – дворецкий!».

Заслышав такие вести, дворецкий – господин Уоллес Макферсон – заломил руки и плюхнулся на колени перед ошарашенной таким поворотом событий госпожой Аль-Сахим, слезно прося у прекрасной дамы прощения за убиенного им супруга.

– Ну и фиг ли было так бездарно палиться? Я ж пошутил! – весело сокрушался Глуни, пока Киара, вцепившись в столешницу, пыталась отсмеяться. – Киара, вот тебе смешно, а я бы в жизни не подумал! Пока я расспрашивал – вроде отлично держался, и физиономия такая, блин, кристально честная. Свидетелей нет, отпечатков в кабинете нет; труп при подъеме только и мог обзываться: отравитель, предатель, подлец… у него мозги уже гнить начали, какая уж там нервная деятельность?..

– Траванули, значит? И подгнил в первые же сутки. Неужто «Танец тлена»?

– Да, Анни тоже яд с ходу определила. В общем, вполне оно могло сойти с рук этому Уоллесу, если бы и в дальнейшем не нашлось зацепок…

– Нашлись бы, – возразила она, утерев слезящиеся глаза. – «Танец тлена» – редкий и дорогой яд; возможных поставщиков по пальцам сосчитать можно. Ладно, а зачем травил-то, рассказал?

– Да как не потравить хозяина, когда он такая сволочь, – посерьезнел Недди. – Шафрийские мужчины вообще безобразно к прислуге относятся… ну, сама знаешь, махровый шовинизм плюс менталитет работорговцев. А тут у нас до кучи домашний тиран и насильник… ну, то есть был. По словам дворецкого, Аль-Сахим не одну девчонку снасильничал; в том числе и племяннице Макферсона досталось. Бедные женщины…

В самом деле – бедные женщины. «Танец тлена» убивает быстро и безболезненно, чего южная скотина уж точно не заслужила. Насильников обычно отдают на растерзание некромантам, дабы те могли удовлетворить свои кровожадные инстинкты и подготовить трупы к вечному служению на благо государства. Хорошая нежить лишней не бывает. Опять же, нет нужды тратиться на содержание заключенных в тюрьмах.

– Так понимаю, сейчас этот Уоллес на допросе у менталистов?

– Да, там. Если они подтвердят эту офигительную историю, наш убийца-дворецкий сравнительно легко отделается.

Киара задумчиво хмыкнула. Если этот дохлый шафриец и в самом деле изнасиловал хоть одну женщину, убийца-дворецкий в тюрьме и недели не пробудет. Максимум выплатит крупные штрафы в казну и семье погибшего… и то если семья не откажется от претензий, что, при их достатке и отношении к покойному, вполне возможно. Впрочем, господину Макферсону ни к чему волноваться о штрафах, если у него нашлись деньги на такой дорогой и редкий яд, как «Танец тлена»…

В самом деле, а откуда у дворецкого такая куча золота?

Разгадка пришла довольно-таки быстро.

– Недди, – начала она, – а дай угадаю: дворецкий-то молодой и неженатый?

– Так точно, госпожа сержант. Мы с Карлом еще посмеялись: мол, в книжках всё чопорные дяденьки с благородной сединой на висках, а этого Уоллеса хоть щас в эротические бредни про графиню и садовника.

– А жена у господина Аль-Сахима неплохо сохранилась? Что вообще о ней скажешь?

– «Неплохо»? Обижаешь! Вот же проекция этой знойной богини! – Недди мечтательно зажмурился. – Госпожа Данаб, вторая жена господина Азера. Девчонкам его в сестры годится, хотя они ее мамой зовут. Неглупая вроде, очень вежливая, сдержанная. О муже говорила без особого тепла. Да чего там, прямо в лоб и заявила: мол, какое облегчение, что этот шайтанов сын оставит нас в покое… – тут он осекся. – Погоди-погоди! Ты думаешь, она убила? Мотив есть, да, но зачем тогда…

– Она не убивала, – возразила Киара. – Думаю, манипулировала влюбленным в нее олухом, а сама нигде не засветилась. Действительно умная женщина. Предусмотрела все, кроме твоих дурацких приколов и шалящих нервишек полюбовника… В общем, отработайте эту версию. Особо уточни, есть ли в брачном договоре пункт, касающийся супружеской измены, и как давно производилось списание крупных денежных сумм с личного счета госпожи Аль-Сахим.

Помявшись немного (и попялив грустные глаза на красотку Данаб), Глуни заискивающе и печально уточнил:

– А оно нам надо?

– Эдуард, думай головой, которая сверху! – отрезала Киара. – За убийство насильника все одно не посадят ни эту Данаб, ни ее хахаля-дворецкого… коль скоро там иных мотивов не было. Но если менталисты вскроют сговор между этой парочкой – огребешь ты по самое не балуйся. А оно нам надо?

– М-м… нет, не надо. – Глуни со вздохом свернул проекцию, а потом восхищенно присвистнул. – Ну ты вообще! У меня и мысли не возникло, что там какой-то подвох.

– Недди, у меня опыта чуть ли не втрое больше. Я уверена, что из тебя через пяток лет следак не хуже меня выйдет… – Она чуть смущенно пожала плечами. – Кстати, а почему ты со Стэном не переговорил? Он бы пораскинул мозгами и сказал то же самое, что и я.

Он развел руками.

– Да нашего Стини не отловишь, занят шибко. Вон, приволокся минут десять назад, причем видок у него… хм, в общем, подумал я: а не зайти ли мне попозже?

Мысль вполне понятная: Стэн унаследовал от матушки не только красивые глазки, но и взрывной темперамент, который подчас не мог удержать в узде. Посему подчиненные старались под горячую руку капитана Фалько не попадаться.

Но Киаре было начхать: она и сама не пирожок с малинкой, да и на Стэна всегда находила управу.

– Эй, капитан, есть кто живой?

Заслышав ее голос, Стэн оторвался от писанины. Искренняя улыбка вмиг преобразило его суровое надменное лицо, а Киара в очередной раз поинтересовалась у богов и богинь: в каких таких небесных скрижалях прописано, что ни в коем случае нельзя влюбляться в правильных парней? Куда там: подлые скоты и братцы-женатики, а еще…

А еще не следовало пока продолжать мысль. Ради собственного же душевного спокойствия.