Александра Гринберг - Дочь шторма, невеста огня [≈ Жнец крови и пепла] [litres]

– А лучше было бы стоять в стороне и наблюдать? – окрысился Марк.

Блэровские вампиры или нет, они чуть не убили Дальгора и Фалько. И нет никаких гарантий, что не смогли бы добраться до самой Киары. Оправдывать себя Марк не собирался – он и впрямь совершил глупость, граничащую с форменным самоубийством. Но и разбираться в пылу драки, чьи вампиры размахивают двуручниками и щерят клыки, он бы не стал как в этот раз, так и в последующие.

Почему вместо одного доппельгангера явилась троица вампиров – вопрос отдельный. И Марку отчего-то казалось, что вряд ли он услышит его скоро: зная Киару, придется обить не один порог, добиваясь ее прощения. Дело со всех сторон выглядело паршиво, независимо от того, был ли это доппельгангер или что-то еще. Противник очень силен – три некроманта и один неслабый, в общем-то, боевик в его лице едва справились с тем, что он им подкинул.

От попыток подумать обо всем получше разболелась голова, и Марк поспешил временно забить на раздумья.

– Лучше было бы, чтобы тебя там вообще не стояло! Некросы бы без тебя справились, а ты им своей помощью хлопот добавил! Вот честно – на их месте добил бы тебя под шумок, раз уж вампиры не сдюжили… Но один плюс в твоем финте все же есть: наша гвардейка всерьез считает тебя героем.

– Хорош герой, вырубился на поле боя, – фыркнул Марк, настроя друга не разделяя.

– Тебя вообще на том поле не должно было быть! Дойдет до тебя, нет? – взъярился Хейдар, нервно взъерошив светлые волосы. – Боевой отдел на вампиров не ходит – не потому что силенок не хватит. Для войнушек с такой жуткой нежитью требуется виртуозное владение силой и не один год особой подготовки. Марк, ты такого дурака свалял, что я просто… просто!.. – Тут он усмехнулся, но как-то невесело, и поднялся с койки. – Ладно, не буду тебя доставать. Твой папенька, когда явится, покруче меня обскажет, какой ты непроходимый долбак. Ходят слухи, вчера сиятельная лаэда Киарнэйрис устроила ему незабываемую словесную порку, попутно обозвала тебя охамевшим дегенератом, пообещала вам с ним по рапорту на харю, ну, и с видом победительницы учесала в обнимку с Фалько громить какой-то кабак.

Да уж, новости те еще – как реагировать хоть на какую-то из них, Марк не знал. Он подозревал, что Киара от его явления будет не в восторге, но не думал, что дело дойдет до рапортов. И кабаков с Фалько. Вот это задевало особенно сильно, хотя, если подумать, от выпивки он бы и сам не отказался. И от еды – в животе урчало так, будто он не ел с неделю.

– К демонам папеньку. Помоги до дома добраться, а? – Марк попытался приподняться. Вышло медленно. И больно. – Жрать охота – сил нет. А тут, я думаю, столько не найдется.

– Да ты спятил, Эйнтхартен! – воскликнул Хейдар. Но сесть все же помог и сам опустился рядом. – Пожрать раздобуду, вопросов нет. Но представь, что со мной сделает твой отец. И Лив, когда узнает, что я тебя полуживого из медблока увел.

Аргументы серьезные. Да и подставлять друга, которому точно достанется от упомянутых батюшки и Оливии, не очень хотелось. Но оставаться в больнице у Марка не было никакого желания – запахи разнообразных трав и зелий раздражали не меньше, чем отвратительно белоснежные стены.

– Хейд, всеми богами молю, уведи меня отсюда. Буду должен.

Хейдар в ответ на это красочно выругался на солхельмском – за время их знакомства Марк успел выучить достаточно крепких словечек и прекрасно понял, куда его сейчас отправили и с кем предстоит сношаться всей его родне до седьмого колена. Но подняться все же помог – как и все стихийники, находиться в четырех стенах, особенно незнакомых, он ненавидел, а потому прекрасно понимал чувства Марка.

Побег не удался – Хейдар как раз помогал ему одеться, когда в палате, сверкая россыпью каменьев на золотых пуговицах, появился Альфард Эйнтхартен собственной персоной.

– Принесла нелегкая, – тихо буркнул Марк, на что друг предсказуемо хмыкнул и, застегнув последнюю пуговицу на его куртке, отошел в сторону, приветственно кивнув вошедшему.

– Эриксен, можешь быть свободен.

Судя по тому, как скривился Хейдар, бросать Марка наедине с очень недобро выглядящим лордом-генералом ему не слишком хотелось. Но ослушаться приказа он не посмел, а потому, покрепче сжав рукоятку меча, направился к двери.

Марк жестом остановил друга – что бы ни собирался обсказать ему папенька, вряд ли он сможет выслушивать это долго. В одиночку тем более – настроение было не то.

– Хейдар останется. И потом отведет меня домой, так что давай побыстрее.

Альфард Эйнтхартен и лаконичность были далеки друг от друга, как некроманты от светлой магии. Еще дальше от него располагались терпение и вежливость.

– Я сказал, пошел вон!

Хейдар, с сомнением посмотрев на обоих по очереди, все же не сдвинулся с места. Но Альфарду было уже все равно – его внимание переключилось на Марка. Чему тот был очень не рад.

– А ты, недоумок малолетний, ищи достойную причину, чтобы объяснить: какого хрена тебя потащило на вампиров?!

Будь Марк более здоров, он, возможно, все же постарался бы ту самую причину найти. Но сейчас было не до того – хотелось есть, спать и гладить свою собаку, а не выслушивать чужие вопли.

– Я защищал людей, – бросил он коротко, надеясь, что вышло убедительно.

Зря.

– Кого?! – заревел Альфард так, что наверняка услышали и во дворце. Хейдар у двери спрятал лицо в ладонях и то ли ржал, то ли всем своим видом пытался показать, какой Марк дурак. – Это некроманты, что ли, люди? Или эта потаскуха Блэр?! Гробить себя ради этой?..

Не знай Марк о железном здоровье батюшки, он бы всерьез решил, что того сейчас хватит удар. В больнице и не жаль – все равно помереть бы не дали, зато криков стало бы меньше.

– Да, ради этой, – он послушно кивнул, хотя за «потаскуху» хотелось врезать по морде. И сказать, что по себе не судят. – Ты уже закончил орать?

– О, я только начал! – пообещал батюшка самым зловещим тоном. И, набрав побольше воздуха, продолжил гневную тираду: – Из-за этой белобрысой сучки ты можешь остаться без работы! Защитничек, м-мать твою! Будь уверен: ее рапорт уже лег на стол Ларссону. А на меня она не поленилась накапать императору лично. «Ах, мои милые упыри были испорчены, я такая бедная, такая несчастная, давайте распнем Альфарда на главной площади, а кишки скормим котяткам…» А эти два олуха, Константин и Дорих, уши развесили, по головке эту мегеру гладят да конфетками кормят. Тьфу, мерзость! Извращенцы клятые! – Он опасливо зыркнул по сторонам, видимо сообразив, что костерит самого императора. А потом уселся на любимого конька: – Маркус, до тебя доходит вообще, что ты натворил?! Я уж молчу, что из-за какой-то вшивой некромантки ты едва на тот свет не отправился! У меня что, по-твоему, дюжина наследников? Маркус, я с кем разговариваю?!