Оксана Заугольная - Бес порядка [litres]

– С одной стороны, хорошее алиби – он ни разу не был там, куда попадают трупы, – задумчиво произнес Рэй, не замечая ее тенью проскользнувшей гримасы. – С другой стороны, это дело началось с того, что ты искала трупы, которых нет. Неплохо бы нам этого странного типа проверить.

– Да всех придется проверить, – разозлилась Джейн. – Кроме разве что фотографов и фанатов – этих как мешков на свалке, не пересчитаешь.

– Ну-ну, не расстраивайся, – озабоченно произнес Рэй, поднимая личико Джейн за подбородок к себе. – Мы справимся, Конфетка. Ты справишься.

– А вот и наши неразлучные молоко и печенька, – послышался позади них низкий голос начальника. Сегодня он был в более благодушном настроении и походил на себя обычного – спокойный и словно выцветший. Ничего общего с тем ураганом, что сметал все на пути, когда только появился господин Порс со своим отвратительным подарком. – Чего сидите, ночь давно! Опять мусорки?

– Они, – печально отозвалась Джейн, снова включая видео, где господин Кром неторопливо ковылял к баку.

– Домой идите, – приказал Смит. – Завтра выпускной на курсах, а послезавтра у Хоуп наконец появится официальный напарник, и я перестану переживать за эту тощую задницу.

– И я, – отозвался Рэй.

А Джейн надулась, недовольная этим мужским единогласием. Шовинизм как есть! И где? В городе с равными возможностями, где она должна была оцениваться только по своим деловым качествам, а не по росту или комплекции. Или по тому, что она женщина. Глупости какие несусветные!

– Домой? – спросил Рэй, когда они оказались на дороге, так невежливо выставленные на улицу из отделения.

– Или?.. – Джейн, успевшая расстроиться, встрепенулась. Как же она любила Рэя именно за то, что он всегда чутко чувствовал ее настроение и каждый раз находил, чем ее развеселить.

– Мы можем прогуляться по магазинам оружия и садовых инструментов и расспросить, чем можно серьезно порезать кожу и пилить кости. – Рэй галантно предложил ей локоть. – Ты же не думаешь, что освежевать и разрезать на куски человека с меня ростом можно с помощью столового ножа, нет?

– О, это отличная идея! – выдохнула Джейн, посылая Рэю самый пылкий свой взгляд.

Настроение у нее стремительно поднималось.

Впрочем, этим вечером они обошли всего пару лавок, а позже им и вовсе стало не до этого. Рэй наконец официально стал полевым агентом, и Смит назначил им новое дело о параноике на велосипеде, пообещав, что они смогут вернуться к маньяку, как только криминалист определит, кому принадлежат изуродованные тела.

– Ничего, – храбрилась Джейн. – Мы все равно в среду пройдем через этот район и хоть одним глазком, да посмотрим на всех.

– С удовольствием, – согласился Рэй. – Ты говоришь, там живут милые люди? Вот и познакомимся с ними поближе.

Рэй понятия не имел, отчего ему так повезло на склоне лет, а именно таковыми он считал свои неполные тридцать. До этого момента ему везло лишь раз – он родился в Городе. Собственно говоря, это было то немногое, что он точно знал о своем детстве. Кто были его родители, почему они его оставили? Умерли или вынуждены были оставить? Он понятия не имел. В Городе было много сирот и без него, в его жесткие рамки равноправия и толерантности не вписывались многие. И пусть позже они все-таки просочились в Город, прячась в тенях Северного района, бродя по катакомбам подземной части Города или околачиваясь на окраинах, на заре подъема они безжалостно выдавливались. С отпрысками или без. Рэю нравилось думать, что его родители живы и здоровы, просто находятся далеко от Города и думают о нем и о том, что он получил жизнь лучше, чем у них. А то, что они при этом обманывались, разве это дело?

Рэй рано понял, что не хочет заниматься тем, к чему готовили всех в их интернате, и уже со средней школы прогуливал уроки, подрабатывая курьером в Северном районе и щелкая ножницами в парикмахерской в Восточном. Самое смешное, что сейчас, когда ему наконец-то повезло, чему он не уставал удивляться, когда он встретил очаровательную Джейн и в его жизни наконец наступил покой, он вернулся ровно к тому, с чего начал. В интернате их готовили работать в социальной службе, и именно там работала его Джейн, именно на социального работника начал учиться он.

Его приятели и соседи по комнате давно занимали серьезные должности, и кому-то другому, может, было бы и стыдно начинать с нуля там, где он мог пройти давным-давно. Но не Рэю. Ведь тогда, десять – пятнадцать лет назад, у него не было Джейн, а значит, он был совсем другим человеком. И что ему за дело до решений этого другого, совсем чужого человека, который, к слову сказать, был форменным остолопом и чудом не всплыл где-то ниже Северного района? Нет, что и говорить, ему чертовски повезло встретить Джейн.

Впрочем, кое-что с ним осталось из прошлой жизни и сейчас. Нечто, делающее его таким, какой он есть. Он не говорил Джейн, куда ходит каждую субботу, она и не спрашивала. Может, догадывалась, а может, точно знала. С Джейн было очень сложно и очень легко одновременно. По крайней мере, Рэй точно знал, что скрывает не потому, что боится ее реакции. В конце концов, они даже познакомились в этом месте, разве нет?

Дом по интересам, в котором Джейн волонтерила в период своей учебы, был для Рэя вторым домом, и это притом, что интернат, в котором вырос, он таковым не считал.

– Добрый вечер, дамы, – провозгласил Рэй, входя в комнату, где он когда-то и встретился с Джейн. Приятные воспоминания, они лечили его израненное грубой Федоровой самолюбие. – Госпожа Моретти, какое виноватое у вас лицо! Лилс снова заходила?

Не дожидаясь ответа, он заглянул в тумбочку сухонькой черноволосой – ни одного седого волоска! – старушки, потом, под ее смущенное хихиканье, – в шкаф. А потом – и по возмущенному вздоху он понял, что попал в точку, – Рэй нырнул рукой в тумбочку соседки Моретти.

– Госпожа Гейл! – покачал он головой, выуживая увесистую бутылку горячительного. – Зачем вы потакаете госпоже Моретти и Лилс? Вы же знаете, что вам тут нельзя распивать такое. А ну как опять полезете в окно или танцевать на столах? Я могу принести конфет с ликером.

– Ты только обещаешь, безобразник, – отмахнулась Моретти, вовсе не выглядевшая удрученной. Ее попытки спрятать контрабанду от внучки скорее напоминали игру. Скука – вот что убивало этих стариков быстрее, чем сама старость.

– И я должен поговорить с Лилс, – продолжил Рэй самым суровым тоном, какой только смог изобразить. – И очень серьезно.

– Не трогай девочку, – замахала на него руками госпожа Моретти. – У нее сейчас сложный период! Свалить Джованни с его престола – это не так-то просто. Как быстро идет время! Казалось, еще вчера Джованни сам забрал у меня бразды правления семейным делом, и на тебе – уже Лилс подросла!