Сара Маас - Дом Земли и Крови [litres]

Так было и до горы Хермон. Однако Шахара увидела в этой особенности его характера проявление силы и сделала своим генералом. Он пытался оправдать оказанную честь и потерпел сокрушительное поражение.

– А мы с тобой в чем-то похожи, Аталар, – с улыбкой заговорщицы сказала Брайс.

Ангел оказался вовсе не плох. После взрыва вынес ее из клуба без обычной мужской бравады. Оказал помощь. Не меньше ее хотел выполнить порученное дело. И без конца злил Рунна.

Под конец сборов Ханту позвонил Исайя и сказал, что их запрос о свидании с Бриггсом одобрен, однако понадобится несколько дней, пока узника приведут в надлежащее состояние и доставят из Адрестийской тюрьмы. Брайс попыталась не думать о том, в каком состоянии Бриггс находился сейчас.

Единственным светлым пятном в звонке Исайи была новость об Оракуле. Та согласилась принять его завтра, с самого утра.

Спуск в лифте вызывал у Брайс странное замирание в животе. Она все время смотрела на Ханта. Вероятно, в число привилегий Ханта входило право проезжать, не останавливаясь на промежуточных этажах.

До сих пор ее знакомство с малакимами ограничивалось лицезрением патрулирующих легионеров и разряженных элитных отрядов, которые, словно павлины, разгуливали по городу. Большинство предпочитало отдыхать в барах и ресторанах на крышах небоскребов Центрального делового района. Но поскольку шлюх-полукровок туда не пускали, Брайс не подворачивался шанс увести какого-нибудь легионера к себе домой.

И вот теперь она вела одного из них к себе домой, правда по другой причине, не имевшей ничего общего с ее прежними мечтаниями, когда она без зазрения совести пялилась на их мускулистые фигуры.

Как-то летом они с Даникой целых две недели ходили во время обеденного перерыва Брайс на крышу дома, примыкавшего к тренировочному центру легионеров. Ангелы их даже не замечали. Раздетые до трусов, легионеры упражнялись и потели. Отчаянно потели.

Хождения на крышу продолжались бы и дальше, если бы местный сторож не поймал их и не прогнал, обозвав извращенками и навсегда заперев дверь.

Кабина замедлила ход и остановилась, у Брайс в последний раз екнуло в животе. Двери разошлись и открыли взору стену легионеров, недовольных долгим ожиданием. Увидев Ханта, легионеры тут же изменили выражение лиц, делая это с подозрительной тщательностью.

Тень Смерти. На столе у Ханта среди прочего Брайс увидела и его знаменитый шлем. Хвала богам: шлем остался в казарме.

Вестибюль Комитиума был заполнен до отказа. Куда ни глянь – везде крылья и татуировки на лбах, везде привлекательные мускулистые тела. Все смотрели на вход, вытягивали шею, чтобы лучше видеть. Но подниматься под купол вестибюля никто не решался.

Хант замер на краю толпы, почти перегородившей доступ к лифтовому отсеку казарм. Брайс сделала шаг к нему. Справа распахнулись двери другого лифта. Оттуда выскочил Исайя. Увидев Ханта, остановился:

– Я только что слышал…

От волн силы, распространявшихся с другого конца вестибюля, у Брайс подогнулись ноги. Казалось, та же сила опрокинула толпу ангелов на пол. Все встали на колени и склонили голову.

Теперь никто не мешал Брайс, Ханту и Исайе увидеть темноволосую архангелицу, появившуюся в громадных стеклянных входных дверях. Рядом с нею был Микай.

Сандриела одновременно с Микаем повернулась туда, где стояли Хант, Брайс и Исайя. Она узнала Ханта – это было видно по глазам. Ее взгляд задержался на Ханте и остановился на Исайе. Брайс она полностью проигнорировала.

Брайс сразу узнала Сандриелу. Она так часто мелькала на телеэкранах, что была известна всей планете.

Хант, стоящий в шаге от Брайс, напоминал туго натянутый канат. Таким Брайс его еще не видела.

– Опускайся, – пробормотал Исайя, становясь на колени.

Хант не шевельнулся. И, как поняла Брайс, не собирался. Коленопреклоненные ангелы с любопытством и опаской посматривали на него и красноволосую девицу.

– С нею нет Поллукса, – снова зашептал Исайя. – Не упрямься. Становись на колени.

Поллукс по прозвищу Молот. Хант немного расслабился, но продолжал стоять.

Вид у него был потерянный. Ханта разрывало между яростью и ужасом. На пальцах не играли даже слабенькие молнии. Брайс подошла ближе, закинув за плечо мешающий конский хвост. Она достала новенький телефон и убедилась, что звук включен.

Казалось, щелчки камеры ее телефона разносятся по всему вестибюлю. Сделав несколько снимков двух архангелов, она повернулась, вытянула руку и сделала селфи с губернатором в качестве фона.

Собравшиеся испуганно перешептывались. Брайс склонила голову набок, широко улыбнулась и сделала еще один снимок. Затем повернулась ко все еще дрожащему Ханту и с максимальной небрежностью сказала:

– Спасибо за то, что привел меня поглазеть на них. Теперь и уходить можно. Согласен?

Раньше чем Хант успел что-то сделать, Брайс взяла его под руку, развернула спиной к архангелам, сама встала рядом и сделала двойное селфи. Фоном служила глазеющая толпа ангелов, задником – все те же архангелы. Щелкнув камерой, Брайс потащила Ханта к лифтовому отсеку.

Теперь понятно, почему легионеры так спешили набиться в кабину. Торопились убраться пораньше.

Возможно, здесь есть другой выход, поскромнее величественных стеклянных дверей.

Брайс нажала кнопку, моля богов, чтобы лифт дал ей возможность подняться на любой этаж башни. Ханта и сейчас трясло. Брайс крепко сжимала его руку, постукивая ногой по полу. И вдруг…

– Извольте объясниться.

Позади стоял Микай, отрезая другим путь к бегству на лифте.

Хант закрыл глаза.

Брайс сглотнула и повернулась. Ее волосы снова чуть не задели лицо ангела.

– Короче, я тут слышала, у вас будет важная гостья, вот я и попросила Ханта сводить меня в Комитиум. Хотелось снимков нащелкать.

– Нечего врать!

Хант открыл глаза и медленно повернулся к губернатору:

– Мне нужно было взять кое-что из одежды и снаряжения. Поскольку мне приказано охранять Брайс, Исайя посоветовал взять ее с собой.

Словно услышав свое имя, к ним через цепь охраны протиснулся командир 33-го легиона:

– Совершенно верно, ваша светлость. Ханту понадобилось взять кое-что из вещей, и он не хотел рисковать, оставляя госпожу Куинлан без присмотра.

Архангел посмотрел на Исайю, Ханта и, наконец, на нее. По ней его взгляд неторопливо скользил, начав с лица и переместившись на тело. Брайс знала этот неспешный, изучающий взгляд. Хел бы побрал Микая! Он превратил Ханта в оружие, помахивая свободой, как машут лакомством перед мордой собаки.

Ситуация складывалась паршивая. Микай часто встречался с ее отцом по вопросам городского управления и по делам Дома. По манере поведения он вполне мог догадаться, чья она дочь.