Владимир Корчагин - Подкидыш

Тот выдержал ее взгляд:

— Я понял, что вы хотите сказать, и думаю, вправе ответить, что я немного больше, чем просто сочувствующий.

— Да? Мне хотелось бы вам верить. Но что, по-вашему, нужно предпринять, чтобы все или почти все поняли наконец, что пора переходить от слов к делу?

— Я много думал об этом. Вопрос не простой. Но в какой-то мере ответом на него и явилось создание Всероссийской партии «зеленых». Вы, конечно, слышали о такой партии?

— Слышала… Только плохо представляю, чем она занимается, кроме составления всякого рода заявлений и деклараций.

— Заявления и декларации иной раз тоже необходимы, особенно для партии, которая только еще пропагандирует свою программу и собирает своих единомышленников. А что предложили бы вы?

— Не знаю… Вопрос действительно не прости. А что если… если в самом деле обратиться к прошлому? Вы, кажется, полагаете, что и у наших предков было нечто подобное?

— Я вполне допускаю это.

— Но в таком случае раскопки, о которых вы отозвались с таким пренебрежением, не помогут ли они раскрыть людям глаза на надвигающуюся катастрофу?

— Раскопки в местах исчезнувших цивилизаций? — Кирилл не мог не подивиться остроте мышления своей собеседницы. — Вы считаете, что, вскрыв истинные причины вызванных человеком экологических кризисов в древности, можно заставить более бережно относиться к природе и современных людей?

— А вы так не считаете?

— Нет, почему же, это вы здорово заметили. Только…

Но в это время яркая молния ослепила глаза, страшный раскат грома раздался прямо у них над головой, лес зашумел под ударами налетевшего ветра, крупные капли дождя упали на землю. Тугой вихрь взметнул в воздух целую охапку сухой хвои, рванул с колен подол платья девушки. Та еле успела прижать его обеими руками.

— Ой, смотрите, что делается? — указала она на выползшую из-за горы темно-фиолетовую тучу. — Бежим скорее, вон хоть под то дерево!

— В грозу под дерево! Ни в коем случае! С молнией так не шутят. Останемся здесь.

— Но как же… Я не захватила даже зонта.

— Сейчас попробую что-нибудь соорудить. — Кирилл сбросил с плеч куртку и туго натянул ее на сучья поваленного дерева. — Встаньте сюда.

— Вы думаете, это поможет?

— Если я натянул как следует и под нужным углом.

Она покачала головой, но встала рядом с ним. Дэзи примостилась у них под ногами.

Ветер сразу стих. Но дождь полил как из ведра. Теперь они перебрасывались лишь отдельными словами и стояли так близко друг от друга, что Кирилл смог наконец рассмотреть свою собеседницу как нельзя лучше.

Одета она была более чем скромно, в легкое ситцевое платьице и простые светлые босоножки. На ней не было никаких украшений, не видно было ни малейших следов косметики. И только тщательно причесанные волосы да слабый, еле ощутимый запах дорогих французских духов выдавали то, что принято называть у женщин аристократическими наклонностями. Впрочем, какая-то естественно-утонченная, явно врожденная аристократичность была и в ее голосе, всех ее жестах, манере говорить и слушать. Не менее естественно и в то же время подчеркнуто аристократично было и то, как держалась она сейчас, стоя почти вплотную к Кириллу и не испытывая, по-видимому, ни малейшей неловкости или стеснения. Так держались, наверное, римские матроны по отношению к своим рабам.

«Откуда она взялась здесь, такая? Кем была по национальности, по происхождению?» — без конца вертелось в голове у Кирилла.

Говорила девушка по-русски, говорила чисто, без всякого акцента. И все же было в ней что-то необычное, неуловимо странное, такое, что вызывало представление о чем-то непривычном, не нашем, неземном. Необычным был овал ее лица, очертания шеи. Необычным казался цвет кожи: такой золотисто-шоколадный оттенок, каким отливали ее лицо и руки, не мог дать никакой загар. Но самым необычным были ее глаза. Не цветом и не формой, а тем, что они будто завораживали, и была в них какая-то бездонная глубина. И хотелось смотреть ей смотреть в эту глубину, беспрерывно, вечно…

Однако дождь так же неожиданно прекратился, как и начался. Туча ушла к далекому горизонту. Выглянуло солнце. Лес снова наполнился птичьим гомоном.

Дэзи выскочила из-под укрытия и принялась торопливо отряхиваться от попавших на нее брызг. Вслед за ней вышла и ее хозяйка. Она поправила прическу, разгладила платье, осторожно переступила через несущийся сверху поток:

— А вы это здорово придумали: соорудить такой тент. Но теперь домой. И быстро! Видите, какая туча снова показалась из-за горы. У нас всегда так: если начнет лить, то надолго.

Она поспешно, не оборачиваясь и не произнося ни слова, устремилась вниз по дороге и остановилась, лишь поравнявшись с забором своей усадьбы. Остановился и Кирилл, лихорадочно соображая, о чем бы еще заговорить, чтобы хоть на несколько минут задержать возле себя очаровательную спутницу. Но в голову не приходило абсолютно ничего.

— Вот мы и пришли, — промямлил он наконец и тут же проклял себя за эту пустую никчемную фразу.

— Да. Всего доброго вам, — откликнулась она, направляясь к калитке. — И спасибо за то, что спасли нас с Дэзи от дождя.

— Ну, что там, спасибо… А я… Простите, я совсем забыл спросить, как вас зовут…

— Так же, как забыли назвать и свое имя.

— Я Кирилл. Кирилл Градов. А вы?

— Можете называть меня, как все другие, — Ольгой.

— И потом… Мы с вами так и не договорили. Этот дождь… А вы совершенно верно заметили, что…

— Простите, мне пора, — остановила его Ольга. — Что же касается нашего разговора… Вы теперь знаете, где я провожу свои утренние часы. А Дэзи, наверное, больше не будет так нетерпима к вашему появлению.

На другой день Кирилл и не садился за работу. Сразу после завтрака, лишь только прогромыхал под окнами мотоцикл Полипчуков, и за забором смолкло повизгивание Дэзи, он вышел их хаты и, убедившись, что из-за запертых ворот не доносится ни звука, быстро, чуть не бегом, припустился вверх по улице.

Он был уверен, что Ольга ждет его там, в лесу, где они встретились накануне, приготовил даже несколько приличествующих фраз для начала разговора. Но знакомая поляна была пуста. Не было девушки и на тропинке, по которой они бежали вчера, после дождя.

Он обошел поляну со всех сторон и опустился на поваленную лесину, перебирая в памяти нее, что успел узнать о своей таинственной соседке. Но стоило ли принимать на веру то, что говорила о ней тетка Лизавета? Пожилым людям свойственно не одобрять молодое и неординарное. А Ольга, конечно же, была человеком неординарным. Как здорово она утерла ему нос с этими раскопками! Ведь если археологи действительно докажут, что человечество уже ставило себя на грань катастрофы неразумным отношением к природе, то лучшего аргумента в пользу охраны окружающей среды и не придумаешь.