Аркадий Никитин - Мельников

Помимо Корнеева, Надточего и Файнмана в комнате находился грузный пожилой мужчина в форме МВД с генеральскими погонами. Приглашение эмчээсовца он проигнорировал, по самой простой причине – удобно устроившись в единственном в небольшом помещении, пафосно называемом конференц-залом ТЦ «Академический», мягком кресле с колесиками, развернутом к присутствующим спинкой, генерал спал с открытым ртом, обозначая свое присутствие смачным храпом, иногда заглушавшим мерное бормотание стоявшей на столе рации, внимания на которую никто не обращал. Будить его пока не решались по разным причинам. Корнеев стеснялся. Надточий – из уважения к старшему по летам и по званию. Файнман боялся произвести негативное впечатление. Даже когда дверь распахнула стройная брюнетка, громко лязгнув защелкой, и отрапортовала – Дарья Орлова, уполномоченный представитель министерства внутренних дел! – генерал лишь громко хрюкнул, чавкнул и сменил храп на мерное сопение. Мужчины переглянулись. Надточий первым подошел к девушке. Не обнажая на лице никаких эмоций, он аккуратно пожал ей руку и легонько приобняв за талию, проводил к столу.

– Да вы не стойте. Садитесь. – бросив взгляд на густой румянец на ее щеках, продолжил тем же бесстрастным басом, – дорога дальняя. Устали, девушка, вон как раскраснелись. Выпейте водички, у нас здесь кулер есть. И прочие удобства. Может, чайку хотите? – пока уполномоченный представитель крохотными глотками прихлебывала воду из пластикового стаканчика, Надточий, сначала коротко представил присутствующих, как бы невзначай, взглянул на ее погоны и случилось невероятное – он нахмурился.

– Дарья, как вы сказали?

– Дарья Максимовна.

– Дарья Максимовна. В каком звании состоите?

– Майор…

Надточий молча кивнул и подошел к столу:

– Ваше слово, товарищ Орлова.

Майор почему-то раскраснелась сильнее прежнего и совсем разволновалась. Достала из чехла новенький планшет, едва не уронив на пол, и положила на середину стола. Корнеев сразу оживился:

– О! У нас как бы это…. Тут такой же, ну! Нам на него как бы присылают оперативные сводки!

Надточий взглядом погасил глупую улыбку на лице эмчеэсовца.

Откладывать неизбежное не было смысла, ФСБшник с непроницаемым лицом подошел к генеральскому креслу и, аккуратно положив руку на плечо старшему по званию легонько его потряс.

– Товарищ генерал, первая уж взошла. Без вас не начнем.

Генерал всхрапнул и резко, насколько позволяла грузная комплекция, повернулся в кресле. Обнаружив некоторую неловкость на немолодом, но сохранившем мужественные черты лице он проговорил, глядя куда-то в сторону и откашливаясь:

– Ну, нач… кха, кхм… Начнем, значит, начнем. Что там?.. – он поднял голову и будто бы с недоверием посмотрел на ФСБшника, – Илюша?..

– Константин Петрович? – цельнометаллическое лицо полковника ФСБ мгновенно преобразилось, – Вы? – Корнееву эта сцена показалась умилительной, и он отвернулся, пряча очередную улыбку, – Константин Петрович, вы то какими судьбами? – он смотрел на старого вояку с искренней теплотой и крепко жал ему руку. Генерал же как будто и не спал несколько секунд назад:

– Да теми же, что и ты, Илюша, высочайший приказ издали, в самолет усадили, по морщинистой заднице пинка отвесили на дорожку, и весь тебе рецепт. – Корнеев не удержался и издал хрюкающий звук, Надточий не обратил внимания. Генерал оказался довольно бойким для своих лет, говорил быстро и почти без одышки. Он оглядел присутствующих и безошибочно определил в подтянутой брюнетке гонца, – Илюшенька, мы с тобой еще побалакать успеем. А ты, девчуля, давай уже, не томи.

***

… Майор Орлова водила крохотными пальчиками по экрану планшета, комментируя их перемещения быстро, без лишних остановок. Все было предельно ясно, смога нагоняла только формулировка «план, утвержденный лично Верховным Главнокомандующим».

– …Видите, здесь на плане «Книгохранилище-Б», так вот, на самом деле никакого книгохранилища-Б не существует. Там находится станция метро. Она построена в последние годы холодной войны на случай эвакуации и официально засекречена. «Щитовая-зап.» рядом – это большой зал, там находится хранилище СИЗ и припасов на случай ядерной атаки или другой возможной ЧС, вот эти пустые квадраты – бомбоубежища. Согласно утвержденному плану … – старый генерал тяжело вздохнул, – …бойцы подразделения «Кентавр» высадятся на станции, проследуют по этому коридору до «щитовой-зап.», далее – по прямой. В конце этого коридора – скрытая дверь в хозяйственное помещение в вестибюле восточного крыла. Противник данной информацией не располагает… Никто не располагает. – девушка слегка смутилась, быстро собралась и продолжила, – подразделение «Кентавр» воспользуется элементом внезапности, совершит быстрый обходной маневр сначала через вестибюль, затем по переходному коридору в главный корпус, преодолевая возможные очаги сопротивления. Боевое оружие будет использоваться исключительно с применением глушителей во избежание раскрытия операции. Далее бойцы возьмут спортзал в кольцо, заняв позиции здесь, здесь и вот здесь. Первоочередная цель – взять под контроль господствующую точку – ложу для почетных гостей на верхнем ярусе трибуны вот здесь. После чего группа приступит к ликвидации террористов с применением всех имеющихся средств.

Девушка резко замолчала.

– Вам это ничего не напоминает? – генерал поднялся с кресла, – все гладко и сладко, да вот только ровно до фразы «группа приступит к ликвидации» – он говорил, тяжело дыша и едва сдерживая гнев, – возможно, без жертв среди личного состава оно и обойдется… Но я не верю. А сколько поляжет заложников? Десять? Двадцать? Может быть, тридцать или сорок? Ерунда? – он сделал вопросительный жест рукой, – за них кто ответит? Может быть вы?! – генерал резко повысил голос. Корнеев подпрыгнул, Файнман втянул голову в плечи, – Или я?! Или пацаны, которые отправятся под пули? Которым повезет оттуда вернутся? Мы даже не знаем количество живой силы противника. «Несколько десятков», что это б**дь за официальная информация такая?! Тут написано так, как будто парни зайдут в пивбар, раздавят по стакашке, и по домам! А внутри будет мясорубка. Мясорубка, вашу мать! – он остановился, чтобы перевести дух и вытер платочком лоб. Тишину можно было потрогать руками. Надточий хмурился. Генерал немного успокоился, – дураку понятно, полетят головы! Моя, ваша, ваша. – он указал пальцем на всех присутствующих, минуя Орлову, – Да тьфу, какие к черту головы! – Константин Петрович снял с головы фуражку и небрежно бросил на стол, – как мы с вами, зная, что могли это остановить, будем потом матерям убитых в глаза смотреть? А друг другу? – он почему-то бросил презрительный взгляд в сторону Файнмана, – вы меня простите, друзья хорошие, но почему мы не вступим в переговоры? Коль допустили такое, почему не обменять теперь эту шваль на заложников? Здесь штаб операции или не здесь? Хотят они доказательств – дадим им доказательства. На этом, как его, Илюш? Мини-вертолете?