Гапарон Гарсаров - Ламбрант и Зодиак сатаны

– Это не совсем бык, а бовемцис, – поправил его кивернит, одновременно пробуя при помощи щёк сменить положение на заледеневших камнях.

– Чего такое бовемцис? – вполголоса отозвался Плетнёв.

– О, это пострашнее эфонада, – заверил присутствующих Филоппон. – Если его на тебя натравить, считай, ты ходячий труп. Идеальное средство от люциферитов и им подобных. Нет, он не убивает. Просто проглатывает, и ты не можешь из него выбраться. Ну, по крайней мере, сам.

– Судя по всему, этот бовемцис плохо справился со своей задачей, – оспорил его рассуждения Ламбрант. – Зибуэль-то жив и здоров.

– Они организовали ради него зодиак Сатаны, – поспешил сообщить Аделард. – Это всё разворачивалось на моих изумрудах. Мы хотели с Вадимкой как-то помешать этому, потому что не знали до конца, что за Зибуэль такой. Но потом подумали, нам-то что с того? Ну, освободят эти смертные люциферита. Пусть себе разбираются дальше с гигантскими клушами. А мы тупо понаблюдаем за всем этим. Авось, что и получится. Вот и получилось.

– Там что-то происходило и неделю назад, – попытался вспомнить исклёванный пленник. – Я слышал крики, какую-то беготню…

– О, они тоже все стали бесами, – отмахнулся Борисов. – Пятеро иностранцев было… То ли из Германии, то ли из Польши. Они всё рыскали по городу, искали себе проводников, подбирали каждого по знаку зодиака. Я всё думал: ну, сейчас гибисты или ангрилоты их как сцапают. Но нет, они так шустренько собрали отряд и двинули в горы. И даже с летающими клушами ни разу не цапанулись. В итоге, что-то пошло не так. Думаю, им не хватило тринадцатого человечка.

– Двенадцать плюс тринадцать, – принялся люциферит загибать пальцы. – Значит, двадцать пять агрессивных бесоголовых могут нас поджидать на пути к цивилизации?

– Я как-то не считал, – задумался обладатель изумрудов в глазницах. – Там за ними ещё спасатели дебильные приходили, но их вроде тупо забили насмерть. А один из той первой дюжины добрался до города и стал стрелять по смертным. Совсем, видимо, мозги набекрень стали…

– Вновь обращённые бывают очень опасны, – сказал Филоппон. – Они ничего не помнят, пребывают в дикой панике и похожи на стаю голодных волков. Могут запросто загрызть любого, кто им подвернётся.

– Точно, – кивнул Аделард. – Очень дикие, но слабенькие… Эти менты со спасателями нашли парочку таких, пока двигались сюда. Я думаю, ну всё, сейчас будет мясо. А нет, как-то они тупо добили их и отправили трупы в город. А парнишка один, ну, из числа ментяр, спрятался такой и по дороге обратно этот вездеход остановил. Я даже не успел сообразить, как он их всех там перестрелял. Потом он сам сел за руль и покатил в объезд прямёхонько сюда. Пока я думал, кого лучше сопровождать, рухнул спасательный вертолёт. На него напала одна из этих крылатых клуш.

– Эфонад, – поправил его Зерданский.

– Да хоть маринад! – съязвил Борисов. – Ну, и всё, там обвал случился конкретный такой. Пришлось дожидаться ночи, чтобы его перелезть. Мы с Вадимкой подумали, типа всё, каюк уже этим ментам со спасателями. А они бодрячком такие: лагерь разбили, сидят, отдыхают в палатках, чуть ли не шашлыки уже жарят. Ну, мы с Вадькой и смотрели, как один мужик с бесом там устраивали кровавые разборки. Они грохнули мужика в вездеходе, отрубили ему башку и потом стали под эту дудочку подгонять остальных идти дальше. Ну, и вот добрались до этого Зибуэля, раз он сумел вырваться. Я даже видел нескольких новеньких из его свиты здесь.

– Здесь? – напрягся Ламбрант. – В этой пещере???

– Да они разбежались, как зайцы, едва услышав твои крики сверху. Наверно, уже попрятались где-нибудь снаружи.

– Я недооценивал тебя, – попытался улыбнуться люциферит, но с изъеденными губными мышцами это выглядело жутко.

– Не примазывайся, Павлов! – махнул указательным пальцем Аделард, не испытывая никаких дружественных чувств к спасённому. – Из-за тебя я оказался во всей это хрени!

– Скорее, из-за своего любопытства, – возразил Ламбрант. – Мог бы и сам избавиться от смертного в своей голове.

– Ты думаешь, я не пытался?! Перепробовал всё, что предлагали книжки в доме твоего этого галериста-сатаниста! В первый раз вообще ничего не произошло. Потом в правой подмышке появился сосок, а на языке – глаза. И ладно бы, они могли видеть! Но нет же! Язык с глазами – это очень больно, знаешь ли! И мы с Вадимом решили завязать с этими экспериментами.

– Какие вы оба нетерпеливые. Захотели всё и сразу?

– Слушай, лучше бы тебе заткнуться, ладно?! – Бес угрожающе навис над рогатым оппонентом, еле сдерживаясь, чтобы не стукнуть его по обнажённой половине черепа.

– Хорошо, – кивнул тот.

– Ты обязан нам обоим! – напомнил Плетнёв, поддерживая возмущения своего соседа по телу. – Мы разыскали тебя в этих горах и мы вытащили тебя из-под клюва этой тварюги…

– Угу, – промычал пленник и поднялся на некрепкие копыта. – Значит, у нас в распоряжении целых два вездехода, я правильно понял?

Аделард смутился, не ожидав такого вопроса. Он планировал высказать сейчас все свои претензии заклятому врагу, поэтому как-то позабыл про наличие свободных транспортных средств.

Забытые два часа портили нервы и Герде. Она обходила деревянные постройки уже по третьему кругу, пытаясь понять, что это и откуда здесь столько трупов. В доме, в котором она очнулась, их оказалось целых семь. В соседней избе женщина насчитала только двоих мертвецов, с трудом убедив себя заглянуть внутрь. Ещё один сидел на крыльце, уже съеденный насекомыми практически до костей. А вот у третьей постройки отсутствовала передняя внешняя стена. Поэтому можно было наблюдать его жуткое содержимое прямо со двора: три трупа в центральной комнате, двое в спальной и один в передней.

Впрочем, Пелевец не меньше волновал вопрос, как вообще она могла здесь оказаться. То ли патологоанатом каким-то волшебным образом переместилась в пространстве и во времени. То ли она попросту не помнила, как дошла досюда сама. К последнему варианту стоило отнестись с большим доверием. Испачканная грязью одежда косвенно подтверждала, что она побывала на болоте и повалялась в тундре. А если учесть, что в горах с потеплением всюду была вода, не исключён вариант, что женщине удалось в каком-то беспамятстве дойти до этих построек собственными ногами.

– Но я же падала, – попыталась поспорить Герда сама с собой, изнывая на палящем солнце.

Она точно помнила, как летела с вершины Харнаурды-Кей и должна была разбиться насмерть. Однако вместо этого вдруг очутилась в этой обители разлагающихся трупов. За всеми этими мысленными рассуждениями Пелевец не заметила, как перестала быть привлекательной для комаров и мошек. Те, конечно, продолжали садиться на неё и кружили над головой, но уже не в таком количестве и без болезненных укусов.