Анна Никода - Ведьма

— Очевидно, что нет, — он встал в проеме, облокотившись на косяк, и хмуро окинул взглядом разворошенную мной кровать. — Вы живете одна и вы больны.

— Я не умираю, а всего лишь простыла, — огрызнулась я, натягивая одеяло повыше. Дело было не в том, что мне стало холодно, а в том, что шов разошелся и на платье выступило кровавое пятно. — А вы ведете себя в высшей степени странно!

— Не так уж странно, учитывая произошедшее… — пробормотал он. — Ладно, не хотите моей помощи, позовите вашего закадычного друга — Гришку, только не оставайтесь одна!

— Опять говорите загадками? — разозлилась я, мечтая встать и дать ему хорошую затрещину. Но участковый, видно, и сам осознал, что придется рассказать хоть что-то. Тяжело вздохнув, он оглянулся, подтащил поближе стул и, усевшись на него так, чтобы видеть закипающий чайник и меня, сказал:

— Генка вчера сбежал.

Я, уже приготовившись выслушать версию ночных событий с очевидцами, поперхнулась на вдохе, вытаращившись на него:

— Что?!

— То, — хмуро отозвался участковый. — Вечером я спать ушел, его запер как обычно, а ночью проснулся от волчьего воя, ну и решил на всякий случай проверить…

— И что увидели? — хрипло спросила я. Волчий вой это, надо полагать, мы с вурдалаком.

— Развороченную решетку и выбитую дверь, — мрачно просветил Алексей Михайлович. — Понятия не имею, как это случилось и почему я не проснулся…

И хорошо, что не проснулся — а то был бы у нас мертвый участковый.

— А утром на мосту нашли кровь, — продолжил он. Я с невозмутимым лицом кивнула. — Не знаю, его она или еще… чья-то, я прошелся по деревне, но никто не ранен, а Генки и след простыл. Алиса?

Я вскинула на него глаза. Впервые он обратился ко мне по имени и это не должно означать ничего хорошего, но на удивление было… приятно.

— Я знаю, вы с ним ругались, поэтому, прошу тебя…

— Я никуда отсюда не уйду, — отрезала я. Еще чего — подвергать опасности других? Ладно я, оборотень, с человеком справиться не так сложно…

Неожиданная мысль заставила меня осечься. Развороченная решетка, выбитая дверь — если все это произошло одним ударом, крепко спящий человек мог и не проснуться. Но человек на такое не способен и вряд ли по деревне бегало несколько вурдалаков…

Голова закружилась — то ли от потери крови, то ли от осознания, что этой ночью я боролась с Генкой. Тем самым Генкой-алкоголиком, бывшим закадычным дружком Гришки, от которого всегда пахло только водкой…

Как же я упустила?!

— Тогда позовите Гришку сюда! — явно разозлился участковый. — Или клянусь, я все же исполню угрозу и посажу вас под замок!

Мы смерили друг друга раздраженными взглядами.

— У вас чайник кипит, — наконец, сказала я. — И дела наверняка…

— Вечером приду — проверю, — пригрозил он и вышел, предварительно заварив кружку чая. Я смотрела на нее, не зная, то ли плакать, то ли смеяться, если человек даже в такой ситуации не забывает заварить чай.

А ногу пришлось перебинтовывать заново. Она срасталась плохо, воспаленная кожа горела огнем и все мои примочки помогали слабо. Я косилась на клонящееся к закату солнце и нервничала все больше. Я оказалась не у дел в самое не подходящее время!

Гришка пришел на закате — явно недовольный, прятал за спиной коробку конфет.

— Я надеюсь, это не для меня? — поинтересовалась я, впуская его.

Он виновато покраснел.

— Участковый?

— Да.

— Дождешься его и иди на все четыре стороны, — махнула я рукой. А то, чего доброго и вправду посадит…

В общем, мы мирно выпили чаю, дожидаясь проверки. Парень был рассеян и явно мыслями летал не вокруг моей персоны, а мне говорить не хотелось — я ела все, что попадалось под руку в надежде ускорить регенерацию.

— Как думаешь, что Генка натворил? — когда солнце коснулось краем подступающего леса, а стекла запотели изнутри, не выдержал он. Я, как раз увлеченно выуживая соленый огурец из банки, виновато пожала плечами. Все же было совестно — в конце концов, я убила его друга. Хотя, если подходить со всей строгостью, это сделала не я…

— Участковый не сказал?

— Лешка? Нет… Я думаю, это как-то связано с теми собаками, — предположил Гришка. Я мрачно кивнула. Я тоже так думала. Вопрос только, зачем? Зачем он похищал собак и куда потом их девал? Очень не хотелось думать, что Генка решил заняться выведением новых тварей, да и мозгов у него бы не хватило… Но ведь был сообщник, Алексей Михайлович сам сказал. Кто? И зачем?

От всех этих мыслей начинала болеть голова.

Его шаги я услышала еще от калитки, а Гришка — когда хлопнула входная дверь. Алексей Михайлович обвел нас подозрительным взглядом, мы ответили ему двумя невинными.

— Чай будете? — любезно предложила я, прикидывая, что нужно сделать, чтобы он рассказал, наконец, что такого натворил Генка. — С медом?

Однако времени на чаи у участкового не было:

— Глаз с нее не спускать, никуда не выпускать, — предупредил он Гришку. — Я уеду ненадолго, опять начали собаки пропадать…

Мы синхронно кивнули, провожая глазами его спину.

Как бы напроситься к нему в напарники, что ли? Задумчиво побарабанив пальцами по столу, я прикинула расстояние и решила, что бешеной собаке семь верст не крюк. Заодно и подлечусь — в звериной ипостаси регенерация проходит куда как быстрее.

Поэтому, едва участковый отошел на приличное расстояние, я выпнула Гришку на улицу с наилучшими пожеланиями, заперла дом, перекинулась в сарае (куры с квохтанием разлетелись в стороны) и потрусила через огороды, заметно прихрамывая. Само собой, от повязки не осталось и следа — все, что находилось на оборотне в момент перевоплощения, сгорало без остатка, поэтому в сарае сейчас лежала стопка моего аккуратно сложенного белья, дожидаясь возвращения хозяйки. Но бежать на трех лапах все же лучше, чем прыгать на одной ноге, поэтому я терпела — швы, хоть и разошлись, но рана перестала кровоточить на холоде и спеклась коркой. Колосовка находилась на восток от нас, уходя в сторону от заповедника, и была деревней еще более дикой, чем наша. Разведение породистых охотничьих собак да охота — вот и весь их доход. Эти сведения были почерпнуты от того же Гришки, который зимой, как оказалось, подрабатывает там, водя по лесам богатых туристов-охотников.

Чтобы попасть в Колосовку, требовалось пересечь реку, но делать это по мосту я не рискнула и теперь бежала вдоль берега, укрываясь в прибрежных зарослях ивняка, и выискивала брод. Очень не хотелось бы снова вымокнуть… Прошлое купание все еще отдавалось во мне болью в легких и периодическим кашлем, что, конечно, конспирации не способствовало…

Спустя несколько километров стемнело окончательно, но я только порадовалась — теперь редкие огни на том берегу было хорошо видно и пробежать впотьмах мимо мне не грозило. Вопрос только в том, как перебраться через реку?!