Александр Скуридин - Крысиная нора

Президент США:

— Успокойтесь, коллега. Буквально вчера Высший Совет поставил точку в этой истории: в деле, оказывается, были замешаны могущественные потусторонние силы!

Президент РФ:

— Ну вот, наконец-то признали очевидное. Я Куратора сразу же об этом уведомил…

Президенты начали обсуждать сроки проведения операции «Крысиная нора». Это была самая важная часть секретного разговора. Тромб предложил провести ее финальную часть третьего июля, в преддверии Дня независимости Штатов. Но российский президент решительно отклонил это предложение:

— Дорогой Дональд! Мы в России уже давно отказались от приурочивания каких-либо событий к памятным датам. По моим каналам известно, что существует опасность активности подземных жителей именно в этот день.

— Это почему? — спросил Тромб, затем сообразил: — Понятно! В праздник бдительность, как правило, повсеместно ослабляется!

— Именно так! Давайте-ка назначим день «икс» на… девятое мая.

— На девятое мая? Так это же у вас, в России, национальный праздник! Вы же, сэр, сказали, что давно отказались…

— Наш праздник и ваша, Дональд, «нора» — на разных континентах. А девятое мая прекрасно подойдет для закрытия проблемы. Это будет день победы для всего человечества!

— Ладно, Владимир, согласен. Действительно, до июля запросто может произойти непредвиденное.

Тромб выключил аппарат.

Как всегда, Спутин легко обошел его, Дональда, и в дате дня финала операции.

В только что прошедшем разговоре ни Тромб, ни Спутин не обговаривали знаменитое «Послание Федеральному собранию» [73] От 1 марта 2018 года. . Тут без аппаратуры ЗАС известны цели: на кого это «Послание…» было рассчитано.

Да, Россия набрала определенную силу, с которой теперь и «ястребы» США должны считаться. Но эта страна нужна для самого главного. Только она имела совершенно неуязвимый и многоместный «Ковчег Судного дня». Все фейковые угрозы, радостно подхваченные СМИ, — выпускание пара в свисток, не более. Общественность видит пар и принимает его за серьезные намерения двоих друзей-недругов. А свисток всего лишь свистит.

Тромб и Спутин, при всех разногласиях, работают на одного хозяина…

Оба ринпоче медитировали.

Их вхождение в измененное сознание было быстрым и полным, в отличие от боевых магов и экстрасенсов. Они, находясь в трансе, внимательно обозревали все происходящее вокруг Генри Вуда.

Сигнал о том, что у американского бригадного генерала в России могут появиться вполне зримые неприятности, получили оба собрата по потусторонней профессии. Они засмеялись и многозначительно, как знаменитые римские авгуры, посмотрели друг на друга.

— Вуд — ваш человек, Калзан, — наконец сказал Белый Лама.

— Да, но действие должно совершиться в Москве. А это — уже ваша епархия, — откликнулся представитель Черной Шамбалы.

— Тогда мы очутимся в столице России вместе! — произнес Гъялцен-ринпоче.

Ему понравилась идея Визионера заниматься обоим ринпоче многотрудным делом спасения человечества. В единстве, известно, — сила!..

Оба ламы сидели в коридоре отеля «Эвелин» под пальмами. Оба они одеты в европейского покроя костюмы. И если бы не некоторая широкоскулость лиц, их бы нельзя было отличить от белых «цивилизаторов». Впрочем, любой человек, проходящий по коридору, не увидел бы тибетцев. Ламы заблаговременно поставили от непрошеных взглядов непроницаемый энергетический заслон.

Вскоре они оба материализовались на даче генерал-лейтенанта Ларина, благо в это время в Москве было раннее утро.

Сергей Петрович собирался на службу. Едва он успел облачиться в мундир, как посреди кабинета проявились две фигуры. Именно проявились — так, как Ларин однажды лицезрел проявление Мистера в этом же самом кабинете.

Ольга Васильевна о чем-то громко разговаривала с экономкой. Прапорщик Гена под раскрытым окном холла опробовал новейшую систему зажигания. Она только вчера была установлена на «Майбахе», и водитель Ларина сильно сомневался в ее эффективности.

Приученный к неожиданностям и превратностям службы в ГРУ, начальник Управления аналитики не испугался. Он даже не успел подумать свое любимое выражение: «Вдруг откуда ни возьмись…» Ему ясно было, откуда появились эти два человека. С одним из них, Гъялценом, Сергей Петрович был знаком.

Тибетца ему как-то представил Бурлак:

— Это — Белый Лама.

— А что, существует и Черный? — удивился тогда Ларин.

— Да, так же, как существуют две Шамбалы: Белая и Черная, — подтвердил тибетец, вольнонаемный служащий особой войсковой части боевых экстрасенсов.

— Это вы помогли нашим ребятам побывать в прошлом: в нацистской Германии и Советском Союзе? — спросил генерал-лейтенант.

— Я.

— А Черный противодействовал этому? — допытывался куратор особой части.

— Да, так и было, — подтвердил Гъялцен-ринпоче, оказавшийся к тому же гуру полковника Быстрова.

Это потом «куратор» напустился на старшего из «курируемых». Он высказал свое решительное «фе» в том, что Леонид Михайлович в отчете ни словом не обмолвился о роли Гъялцена-ринпоче в тех двух операциях. Бурлак оправдывался тем, что решил не афишировать роль представителя Шамбалы.

— Ага! Ты побоялся, что начальник абсолютный болван, зарвавшийся чинуша, который ничего не поймет!.. — напустился тогда на друга генерал-лейтенант.

— Но я же исправил свою ошибку, — ответил Леонид Михайлович.

Ларин быстро сменил гнев на милость: дружба восторжествовала…

На этот раз Сергей Петрович решил не уподобляться даже намеку на гипотетического «болвана» или «чинушу». Он мгновенно «прокачал» ситуацию и приветливо сказал, обращаясь к обоим ламам:

— Добрый день, господа ринпоче.

— Он, Гъялцен, скорее товарищ ринпоче, — улыбнулся Черный, кивая на стоящего рядом Белого собрата.

— Ну да, вы, Калзан, больше оказываете помощь господам американцам. Присаживайтесь, господин и товарищ , — слегка иронично произнес Ларин, усаживаясь на свой стул.

Когда оба ринпоче сели, он озабоченно проговорил, глядя на «Ролекс» на левом запястье:

— Только давайте излагать саму суть. Мне скоро надо будет ехать на службу.

— Совещание отменяется, товарищ генерал-лейтенант! — молодцевато доложил Белый Лама. — Да и вообще вы сегодня можете посвятить сугубо своим личным делам высвободившееся служебное время.

— Это как? — закрутил головой Ларин и процитировал: — «По щучьему веленью, по моему хотенью»?

— Хотенье должно быть ваше, Сергей Петрович, — сурово парировал столь прямолинейное использование сказочного выражения Черный Лама. — Известному вам бригадному генералу Генри Вуду грозит опасность. А господин Вуд находится под моей прямой юрисдикцией.