Оливия Штерн - Ее нежеланный лорд [= Фарфоровая бабочка] [litres]

– Чудовище, – прошептала Бьянка, прижимаясь щекой к плечу мужа, – что вы со мной сделали?

– А вы? Что вы со мной сделали, маленькая колючка? – Он усмехнулся. – Я лежал в стазисе, я не мог шевельнуться, но слышал все, что вы говорили тогда… в кабинете… мне казалось, что я схожу с ума. Я бы предпочел, чтобы меня ободрали заживо, чем лежать и слушать все это и быть не в состоянии прикоснуться… или хотя бы утешить…

Он остановился, все так же бережно прижимая Бьянку к себе. В темноте его лицо казалось бледной маской, и лишь в глазах полыхало пламя.

– Повтори, что ты тогда сказала.

Бьянка всхлипнула.

– Люблю.

Рой притиснул ее к себе с такой силой, что Бьянка невольно охнула – и тут же объятия ослабли.

– Прости, прости меня, моя бабочка. Я так мечтал это услышать, что теперь едва ли верю. Ты… не уйдешь от меня? Останешься?

Его голос предательски дрогнул. Бьянка вскинула слабые, точно ватные, руки и обняла его за шею.

– Не уйду, никуда не уйду. С тобой буду.

Она невольно закрыла глаза, когда Рой медленно, очень нежно поцеловал ее. Трепетно, едва касаясь губ. Та кровавая дыра, что болела в груди, медленно закрывалась, и ее место занимало живое, трепещущее тепло.

– Я счастлив, – шепнул он. – Спасибо тебе.

И быстрым шагом пошел дальше.

– Куда мы? – спросила Бьянка тихо. Ей было тяжело говорить, потому что болела шея после рук убийцы.

– Домой, – выдохнул он ей в губы, – домой…

Вельмар Шико мало походил на себя прежнего. На того гладкого, лощеного, самодовольного аристократа, каким его привыкли видеть все. Он сидел на стуле, сгорбившись и походя на больного голубя, который не сегодня-завтра издохнет. Спутанные волосы жидкими прядями падали на лицо, словно отгораживая Шико от прочего бренного мира. Взгляд был направлен как будто внутрь себя – не глаза человека, а глаза дорогой фарфоровой куклы, блестящие и совершенно безжизненные.

Покосившись на верховного инквизитора, черной тенью застывшего в углу допросной, Рой положил перед собой на стол картонную папку. Самую обычную, каких в его ведомстве было пруд пруди. Затем не торопясь обмакнул перышко в чернильницу и старательно вывел «Вельмар Шико, дело № 356».

Посмотрел на виконта Шико и внезапно подумал, что тому совершенно безразлично, что будет дальше. Ничего удивительного. Когда приходит осознание, что надежды нет, на собственное будущее становится глубоко плевать.

И дело даже не в том, что Шико светит виселица. Ему просто сказали о смерти Дитора.

– Ну что, Вельмар, – осторожно начал Рой, – давайте рассказывайте. А мы с мастером Нирсом послушаем. Начните с того, когда это вас посетила столь светлая мысль – устроить бунт против королевы Льер Ависийской.

Шико вздрогнул, как будто слова Роя вырвали его из глубоких размышлений. Медленно перевел взгляд на главу тайного сыска.

– А вам оно надо, Сандор? Выслужиться хотите?

Рой приподнял бровь и проигнорировал едкий вопрос. Зато подал голос инквизитор:

– Вы бы, Шико, не язвили. Вы в таком дерьме по уши, знаете ли. Я имею полное право приказать пытать вас, потому что здесь налицо злонамеренная артефакторика с покушением на неприкосновенность монаршей особы. А еще изготовление запрещенного артефакта, который вы, кстати, так и не успели довести до ума, но это отнюдь не умаляет вашей вины. Так что… Вас все равно казнят, и ваше право выбирать, как это произойдет – быстро и почти безболезненно или после недели в подвалах моего ведомства, когда в вас ни одной целой кости не останется.

Вельмар спокойно выслушал, вздохнул. Щелчком расправил грязную манжету на худом запястье.

– И в самом деле, – его голос прозвучал глухо и очень устало, – для меня нет надежды. Так что могу и рассказать.

– Вы все это сами задумали, или кто подсказал?

Шико пожал плечами и вдруг улыбнулся.

– Жизнь подсказала, Сандор. Видите ли, мне однажды повезло, и я за сущие гроши приобрел одну весьма ценную книгу…

– Запрещенная артефакторика. – Инквизитор сложил руки на груди и кивнул Рою: – Можете делать пометки, коллега. Чтобы потом проще было подвести черту.

Шико поерзал на жестком стуле и продолжил:

– Я еще тогда подумал, что пригодится. Ну и купил еще пару подобных книг. А потом настало время родиться Дитору, но роды были просто ужасные. Пришлось наложить щипцы… в общем, он… Не дышал. Родился уже мертвым. И тогда я решился провести обряд «связывания жизней» с Левраном, черпнуть немного жизни у него, но в той книге, где был описан ритуал, не было сказано ни слова о том, что ничего не бывает даром. О том, что оба моих мальчика окажутся на краю…

– Почему вы убивали блондинок? – спросил Рой. – Это как-то связано с вашей внешностью и спецификой артефакта?

– Да нет же, – Шико пожал плечами, – просто Дитору нравились блондинки. Или, наоборот, он их ненавидел… настолько, что хотел убивать. Не знаю, в общем.

– Та-ак, давайте дальше, Вельмар. Когда вы решили создавать артефакт, который бы позволил вашим наследникам выжить?

Шико равнодушно посмотрел на него сквозь спутанные пряди волос, и Роя этот взгляд полоснул холодом ненависти.

– Все случилось на приеме у Ларно. Дитор… он прибежал ко мне, оттащил в угол и сказал, что только что задушил, а потом изнасиловал девушку. Я тогда подумал: вот оно, проклятие настигло. Помешательство. Ничего не бывает даром, особенно когда дело касается артефакторики. Я пошел туда… в ту беседку. И подумал, что, коль скоро признаки душевного нездоровья начали проявляться и у Дитора, настало время действовать. Я взял у мертвой Лиззи то, что было нужно для изготовления артефакта, вернулся в дом… И Ларно увидел, что у меня руки в крови. Мы давно дружили, и он бы не стал доносить, но… я решил, что стоит подстраховаться. Ему надо было предложить нечто очень ценное, настолько, что он бы молчал. И тогда-то я и подал мысль воспользоваться ситуацией, исцелить моих сыновей, а заодно и убрать королеву Льер, чтобы Верита Ларно могла выйти замуж за Шедара Фаблура.

– И с чего вы взяли, что король обратил бы внимание на дочь Ларно? Даже в случае, если бы вам удалось подставить королеву настолько, что ее бы казнили за убийства? – только и спросил Рой.

Шико усмехнулся, покачал головой.

– Знаете, Сандор… Я бы сдержал слово, данное другу. Я бы изготовил нечто такое, что заставило бы короля влюбиться в эту курицу Вериту. И никакая бы инквизиция, никакие маги с даром контроля не обнаружили бы подвох.

– И почему, осмелюсь спросить? – голос инквизитора стал подобен отравленному клинку.

– Да потому что вы видите только дар и не видите вещьмагию.

– Продолжайте, Шико, – тихо сказал Рой, – что было дальше?

– А что – дальше? Вы женились на Бьянке Эверси, и вы нам мешали. Лезли в это дело, везде совали свой нос. Одно покушение вы пережили, явно не без помощи этой рыжей ведьмы. Надо было как-то от вас избавляться, и тут удача сама плыла в руки. Вы изволили взять в жены девушку из очень старой и родовитой семьи… А у Роланда Эверси, ходили слухи, совесть нечиста. Я ему предложил сотрудничество. Он должен был дать Бьянке яд, чтобы она вас отравила. За это я бы молчал насчет смерти его сводного брата, а Верита, став королевой, тоже не обошла бы щедростью. В итоге, правда, я понял, что ошибся в Роланде. Не надо было его тянуть во все это, но тогда мне казалось, что это правильно. Бывает. Ошибся.