Венедикт Ли - Nовое Vремя [СИ]

На щеках Хощяйки появился слабый румянец.

– Прочли… Отложили в сторону ваши полицейские дела и прочли.

Грейсон кивнул.

– Должен понять, кого Эджин По навязал Малому кругу в качестве Наместника.

– Не согласны.

– Решительно против, но поделать ничего не могу. Ваш здешний многолетний опыт – ничего не стоит. Вы – слабый кандидат. Не о ваших душевных качествах говорю. Запросто можно быть выдающимся государственным деятелем и, при том, подонком, палачом, кровавым тираном, людоедом и извергом. Знавали такого на Ферне. Но, вы – провалившийся… деятель! Обосравшийся, простите, как никто до вас. Оставивший за собой руины. Здесь, и на Новтере, вернее, на ее пепелище – ваш ранг равен нулю.

Губы Хозяйки исказила болезненная улыбка.

– Знаете, что предложила Малому кругу?

– Нет.

– Что готова поступить, как должно. Совершить перед ними ритуальное самоубийство.

– ...

– Мне отказали. Им необходимо такое ничтожество, как я. Нелепое, бесцветное. Сияющее отраженным светом Седы Лин.

Удивленный ее самоуничижением, Грейсон хотел возразить, но она перебила:

– Не пройдет и ста дней, как крапленую карту выбросят в мусорное ведро. Кто это сделает – не знаю. Например, вы. Не случайно носите на себе ментоблокатор, чтобы до той поры я не смогла воздействовать на вас.

– Он встроен в обмундирование каждого полицейского на Ферне… Обычная мера предосторожности.

– Понимаю. Но, пока Малый круг не отдаст вам приказ, я рассчитываю на вашу лояльность.

– Да, Ваше…

– Зовите по имени. И… доложите, наконец, обстановку! Вы пришли ко мне просто язык почесать?!

– Бункер Магистра взят сегодня ночью. Мы нейтрализовали его защитное поле. Эвакуация обитателей закончена. 7932 человека. Половина – женщины и дети. Многие истощены, напуганы. Жертв нет. Сам Магистр не найден ни живым, ни мертвым. Даже его жена и дети не знают, что с ним стало.

– Утёк, не иначе. Скатертью дорожка, метелка на хвост. За несколько дней он прошел путь, на который мне потребовалось полвека. Из грязи в князи, потом – мордой об стол. Значит ли это, что он во столько же раз умнее меня?

– Во всяком случае, не дурак. Совершил переход, на остатках энергии. Пытаемся определить, куда. Слыхал, на Острове тоже научились телепорту?

– Отпираться не буду. «Переход» опробовали, и хвастаться нечем. Потеряли испытателя. Аппаратура показала возвращение, но координаты прибытия – чушь какая-то.

– Хм-м… Лет сто назад и у нас неполадки были. Ошибка тонкой настройки. Сочувствую. Наградите смельчака посмертно.

– Он – не доброволец. Преступник. Опасный враг. Потому выбран в качестве подопытного.

– Мне плевать… Наоми, на ваши внутренние разборки. Лучше объясните одну вещь. Искины отмечают вблизи Вагнока высокую концентрацию энергии. Вы что, пустили ядерный реактор в разнос?

Лицо Хозяйки закаменело.

– Реактор под контролем. Нечего крутиться у нас под ногами! Не сомневайтесь в нашей лояльности.

Грейсон хмыкнул.

– Прошу извинить, но я в нее не верю. Один из моих искинов, наблюдавший за Вагноком, со вчерашнего дня не выходит на связь. Буду иметь этот факт в виду. Так же, как вы, я отчитываюсь только перед Малым кругом… Ваше высочество. То, что щёлкаю перед вами каблуками и величаю нелепым титулом – просто дань вежливости. Запомните это.

Вот так. Апломб с девки, как рукой сняло. Поскучнела. Пробормотала:

– Помню. Мы с вами – равны, но вы – равнее.

Она встала, Грейсон следом за ней. «Интересная мы пара», – подумал с иронией. – «Крепкий мужик при исполнении, и босоногая растрёпа». Хозяйка, не замечая комичности ситуации, церемонно подала руку.

– Спасибо за всё, Грейсон.

Он подержал секунду ее теплую, крепкую маленькую ладонь, четко повернулся и вышел. Прошел по короткому коридору, неторопливо миновал лесничный пролет и пустующий вестибюль. Уже на улице, садясь в гравилет, бросил взгляд на старинное здание, которое только что покинул. Бывший купеческий дом, а ныне гостиницу, занятую Наместницей и ее немногочисленной челядью, охраняли искины. Одного этого достаточно, чтобы любой местный террорист отказался от злодейских замыслов. Нежданно получившая высокий пост аборигенка угадала.

Если кто и мог ликвидировать ее, ставшую вдруг неугодной, так это комиссар Грейсон. Единственная реальная власть на планете.

Через четверть часа Грейсон прибыл в Технический центр #1. При том, он всё еще чувствовал на себе меланхоличный взгляд Хозяйки. Как это у нее получается?

Ведь совершенно декоративная фигура! Податливая. Со сломанной судьбой. Марионетка разгневанной и оскорбленной Новтеры. Проводник воли Малого круга, и персонально, Эджина По. Шавка на цепи. Гавкнет без спросу – прибьют. Но… гляньте на нее. Пава. Держится так, что собеседника пробирает невольная дрожь.

Где такому учат? Издавна ходили на Ферне смутные слухи.

Новтеранская Школа.

Джестер побери Мастера Ватанабо.

И его милую пси.

Ее высочество устало прикорнула на постели. Эти дурацкие разговоры выматывают хуже драки. Отвыкла. Раньше могла часами молоть языком. Уговаривая, убеждая, гипнотизируя… Внедряя в чужие умы свое видение проблем. С этим, похоже, навсегда покончено. Жаль. Очень нужен контроль за Грейсоном. Как долго он будет верить, что «объект Зеро» – обычная атомная электростанция?

Зазвонил телефон на тумбочке в изголовье. Дотянулась, не вставая, сняла трубку.

– Миз, к вам посетитель…

Услышав имя, мысленно застонала. Принесли же черти. Промямлила:

– Впустите…

20 аполлона 1394. Полдень. Эгваль. Майя. Гостиница «Фаржон».

…Выходя из кабинета, Седа привычно глянула в зеркало на двери. «Какая я старая! Что ни говори, но власть здоровья не прибавляет…» О том, как молодая женщина тридцать лет назад встала у руля государства, написано в школьных учебниках. То было славное, трудное, кровавое время. Не хотелось о нем вспоминать. Тем более, сегодня. В День Святого Валентина – 14 февраля 1357 года.

Юные пажи вскинули руки в приветствии. Седа небрежно махнула рукой в ответ. «Светлого пути», что бы это ни значило. Сказка для простолюдинов. Единственный талант Седы – она честно в том себе признавалась – это умение красиво говорить. «Вначале было слово». За ним и дела последовали. Остров процветает. Мал, да удал – его роль в Мире несоизмеримо велика. Свою жизнь миз Лин прожила не зря. Оказывается, так считают не все...

В комнате отдыха, среди раскиданных по полу пуфиков и подушек, уныло замерла тщедушная фигурка. Девушка в школьном платье, почти еще подросток. Темноволосая, кареглазая. Вздрогнула, завидев Седу. Вождь Острова, по старой памяти, носила военную форму без знаков различия.