Ник Сайбер - И полвека в придачу [litres]

– А ведь, похоже, вы говорили правду, – сразу начал Эванс, заперев за собой дверь. – Как-то у нас лежала одна теледива, но даже у нее не было столько сочувствующих посетителей.

– А вы сомневались?

– Самую чуточку, – улыбнулся доктор. – Я объявил, что у вас сложнейший и интереснейший случай. В общем, теперь лечение под моим личным контролем.

– А это что? – Джессика кивнула на пластиковый бокс в руках Эванса, который был разделен на ячейки, заполненные разноцветными таблетками.

– Пришлось вам прописать. Вот сегодняшняя доза. – Доктор положил несколько таблеток в ладонь и отправился в санузел. Через секунду послышался слив воды. – Только ни в коем случае не пейте их! – крикнул Эванс. – Это сильнейшие медикаменты, от которых любой нормальный человек рассудок потеряет. Так нужно, чтобы даже специалисты не усомнились в правдивости диагноза.

Как же трудно оказалось прикидываться ненормальной! Хотя Джессика старательно копировала действия пациентов, пораженных «мечтой», а доктор Эванс подсказывал, как вести себя, чтобы никто не заподозрил обмана, это было самое страшное время в ее жизни. Почти каждый день приходили какие-то странные личности, представлявшиеся друзьями или родственниками, и наблюдали за ней. Она постоянно находилась в нервном напряжении, и вскоре ей стало казаться, что даже медсестры и санитарки в больнице подкуплены. Мучения длились больше трех месяцев. И вот однажды утром доктор Эванс положил на ее кровать газету:

– Почитайте, вам это будет интересно.

Джессика принялась ее изучать. Недельной давности… На французском… И тут она увидела фотографию Билла в военной форме! Джессика впилась глазами в строки. Хотя французский она знала не идеально, суть оказалась полностью понятной. Статья называлась «Герой легиона». В ней брали интервью у некоего Люка Рахиса.

Где-то она уже слышала это имя… Джессика задумалась. Да, верно, это друг Билли, его сослуживец. Он пару раз упоминал о нем, когда рассказывал о себе.

«Сержант Дэвис был настоящим украшением нашего полка. Когда погибают такие люди, всегда кажется, что с кровью вырван еще один кусочек твоей души. Но мы – солдаты и понимаем, что ради мира порой нужно жертвовать собой. И когда наступил такой момент, Дэвис совершил подвиг, – рассказывал легионер. – Мы тогда возвращались с разведзадания и попали в засаду. Уильям приказал мне доставить добытые сведения, а сам остался сдерживать врагов. Я видел, как он подорвал себя гранатой, прихватив на тот свет дюжину боевиков…»

Джессика подняла вопросительный взгляд на Эванса.

– Вы все правильно поняли, – кивнул тот. – Ваш друг уже прибыл в Лондон.

Она улыбнулась. Молодец Билли! Такая информация мимо Фриза точно не пройдет.

– Знаете, мисс Трекер, – продолжил доктор, – похоже, наступило время и для вашей «смерти».

Это было невероятное облегчение!

– Правда? – воскликнула Джессика.

– Интерес к вашей персоне поутих, так что пора. Все уже подготовлено. Можете пока попрощаться с «любимой» палатой, – улыбнулся Эванс, – а я скоро вернусь.

Она настолько свыклась с этими белыми стенами, со скрипучей кроватью, с надоевшими каждодневными кашами, что даже не сообразила, что ответить. А когда доктор вышел за дверь, Джессика просто упала лицом в подушку и заревела. Через пять минут в палате появилась медсестра с телефонной трубкой у уха.

– Да-да, доктор Эванс, – кивала она, – я вас поняла: привезти больную в лабораторию и подготовить к процедурам.

Привычно нацепив пустой взгляд, боковым зрением Джессика рассматривала медсестру. На бейджике значилось: миссис Адель Кертис. Странно, обычно за ней ухаживала совсем молоденькая девчушка с жизнерадостной улыбкой по имени Люси, а не эта мрачная дылда со здоровенными ручищами. Может быть, она новенькая? Ан нет – лицо знакомое. Наверное, доктор Эванс специально прислал ее из другого отделения. Интересно, как он придумал представить смерть пациентки, чтобы весь мир поверил?

Медсестра застегнула ремни, сдерживающие тело и руки Джессики, отщелкнула стопоры от колесиков и покатила кровать в коридор.

Лаборатория скорее напоминала хранилище, чем помещение, предназначенное для процедур. У входа стоял шкафчик, заполненный спецодеждой. На полках вдоль стен пылились ящики, какие-то емкости с медицинскими растворами и разная мелочовка. А рядом поблескивали металлом передвижные столики с инструментами.

Медсестра захлопнула входную дверь, ногой подтолкнула один из столиков, вывезла кровать на середину комнаты и подтянула к ней стойку для капельницы. Что-то напевая под нос, она повесила на крючок пластиковый пакетик с физраствором, присоединила к нему трубочку и воткнула иглу в вену на руке. Как же больно! Джессика слегка вздрогнула, но постаралась не морщиться, чтобы не выдать себя эмоциями.

– Теперь уже можешь не притворяться, милочка. Я слышала весь разговор. – Миссис Кертис склонилась над ней и улыбнулась. – Раз ты все равно решила умереть, уверяю, я с этим делом справлюсь гораздо лучше, чем доктор Эванс.

Джессика съежилась и вытаращила глаза. Точно! Вот почему ей знакомо ее лицо. Это же пациентка одной из соседних палат, Сара, кажется. Джессика как-то мельком видела ее. Неужели она человек Фриза?

– Бедненькая! Столько мучиться пришлось, но ничего, скоро все закончится. – Сара вытащила из кармана шприц и, сорвав зубами колпачок, воткнула иглу в висящий на капельнице пакет с физраствором.

Вдруг послышался громкий стук и требовательный голос доктора Эванса:

– Немедленно откройте!

Миссис Кертис посмотрела на дверь. Джессика поджала ноги и что есть сил оттолкнула «медсестру». Не ожидая атаки, та качнулась на столик и, споткнувшись, вместе с ним грохнулась на пол. Инструменты с лязгом разлетелись вокруг.

Кровать перевернулась. Джессика стукнулась локтем о половую плитку и застонала то ли от этого удара, то ли от того, что катетер выскочил из вены, надорвав кожу. Раздался звон разбитого дверного стекла. Джессика увидела, как между оставшимися торчать острыми осколками Эванс просунул руку, повернул ручку и влетел в комнату.

– Сара? – с удивлением на лице он на секунду замер, но затем нахмурился и строго произнес: – Сейчас же идите к себе в палату! Или хотите, чтобы я санитаров вызвал?

Сара-Адель нащупала среди разбросанных медицинских инструментов скальпель, вскочила на ноги и усмехнулась:

– Эх, зря вы, доктор, в это дело ввязались.

Она выкинула вперед руку. Эванс вскрикнул и схватился за плечо. Под его пальцами на белой ткани халата появилось красное пятно и начало расти.

Видимо, от удара при падении замок ремня, стягивающего тело и руки Джессики, повредился и ослаб. Пока миссис Кертис «общалась» с доктором, ей удалось выскользнуть из пут. Она поднялась и опрокинула на Сару-Адель стойку капельницы.