Джонатан Ховард - Иоганн Кабал, детектив [litres]

Он уже обдумывал, как ему оставить почти полную кружку и при этом не поставить под сомнение свою миркарвианскость, когда под носом у него материализовался небольшой пакет из жиронепроницаемой бумаги, заполненный странной коричневой стружкой.

Кабал резко повернулся вправо и обнаружил, что пакет держит Бертрам Харльманн. Он широко улыбался и явно считал, что Кабал должен быть счастлив от того, что под носом у него возникли странные коричневые опилки.

– Знаю, что вы думаете, – сказал Харльманн.

Кабал был уверен, что тот понятия не имеет.

Харльманн продолжил:

– Вы думаете – эта порция пива слишком большая, чтобы употребить ее без плотной закуски. Что тут явно не помешала бы какая-нибудь еда. Но какая? Орешки? Слишком избито. Брецель? Ими можно подавиться. Мясные палочки? Их кусочки потом постоянно плавают в пиве. Нет, нет, нет и нет. Вам не нужно все это старье.

Кабал промолчал, но при этом пристально посмотрел на собеседника, совершенно не желая знать, что за дрянь тот пытается ему всучить.

– Вы желаете. – Харльманн кивнул в сторону пакета и сопроводил жест ободряющей улыбкой, после чего потряс пакетом у него перед носом, соблазняя.

– Я и кусочка этого непонятного блюда в рот не возьму, пока у меня не будет полного описания, в идеале, с химическим анализом, – заявил Кабал.

– Не парься, приятель, – бросил Харльманн: его сложно было выбить из колеи.

Кабала за всю жизнь еще никто не обзывал приятелем, поэтому внутренне он весь кипел от подобной фамильярности.

– Я могу точно сказать, что у нас здесь. Никаких углеводов, шестьдесят процентов белка, тридцать два процента жиров, все ненасыщенные, преимущественно олеиновая кислота, которая очень полезна. Остальное – стеариновая кислота, которая безвредна. Немного соли для вкуса. Немного, зато какой эффект. Давай же! Попробуй!

Кабал все еще сомневался, но химический состав закуски звучал вполне ободряюще и казался смутно знакомым. Кабал взял одну пышную коричневую стружку и принялся медленно жевать. Вкус оказался совсем не плох, о чем Кабал и заявил.

– Видишь? Видишь? – Харльманн взглянул на жиронепроницаемый пакет так, словно в нем лежал философский камень. – Эти крошки – барные закуски будущего.

– Что в пакете на самом деле? – поинтересовался Кабал, принимаясь за следующую. Он слышал, как за ужином по случаю отлета Харльманн употреблял ту же фразу – «барные закуски будущего», – но тогда не придал этому особого значения. Как Харльманн их назвал? Тут он вспомнил и прекратил жевать.

– Шкварки, – с гордостью объявил Харльманн.

– Шкварки, – эхом повторил Кабал, голос его прозвучал глухо, безэмоционально. Он представил себе свиную кожу с ужасными болячками. Только не говорите, что он только что жевал свинячьи струпья?

– Это кожа. Холодная хрустящая корочка – то, что нужно для проголодавшихся.

– Свиная кожа, – Кабал снова принялся жевать. Звучало не так уж плохо, в конце концов, когда ешь свинину, попадается и кожа, и корочка. – Каким образом вы избавляетесь от волосков?

– Опаливаем их. А вы что думали?

– Я думаю, вам нужно придумать другое название, а в остальном неплохо, герр Харльманн.

– Спасибо, герр Майсснер. Уважаю ваше мнение. Угощайтесь – подарок от меня. – Он подождал, пока Кабал заберет у него пакет, а затем обыденным тоном продолжил. – Вы ведь работаете в правительстве, верно?

Так вот к чему все шло.

– Я лишь маленький винтик в большой миркарвианской махине, герр Харльманн. Если быть точным, каталогизатор первого класса в Отделе координации административной работы.

Если ранг Майсснера и расстроил Харльманна, виду тот не подал. Однако название департамента явно вселило в него оптимизма.

– Координация административной работы, говорите? Получается, у вас есть контакты со всеми остальными подразделениями, включая военную логистику?

Кабал понятия не имел, но предположение звучало логично.

– Мы работаем с большинством департаментов, верно. А почему вы спрашиваете?

– Вот это чудо в ваших руках, – он указал на пакетик, – высокоэнергетический продукт, который бодрит и стимулирует, когда вам это необходимо! Превосходно подходит военным во время марш-броска.

– Мысль, несомненно, интересная, – ответил Кабал, для которого война сама по себе была нелепой идеей, так что ситуация не стала более абсурдной, даже когда он представил, как тысячи солдат колоннами движутся, чтобы поубивать друг друга, и на ходу жуют слегка подсоленные, хорошо прожаренные кусочки свиной кожи. – Я мог бы рассказать о вашей находке своему начальству по возвращении.

Харльманн терпеливо улыбнулся и покачал головой.

– Нет, нет, нет и нет, мальчик мой. Вы меня не так поняли, – он сел на соседний табурет и положил руку на плечо Кабалу, отчего тому стало совсем некомфортно. – Ваше начальство присвоит себе все заслуги. Мы так не работаем. Нужно все обрисовывать как уже свершившееся дело, готовый патент с вашим именем. Вы ведь имеете связи с СКФ?

Были ли у него связи с СКФ? Кабал принял ни к чему не обязывающий вид, а сам тем временем усердно думал над тем, что же такое СКФ. Чтобы выиграть время, он попытался направить разговор в другое русло:

– Судя по всему, вам многое об этом известно, сэр.

– Конечно. Это же мой бизнес. Я вам не лгу, герр Майсснер. Правительственный контрат на шкварки подтолкнет мое дело вперед… да и вам от этого может быть польза.

«Если в Миркарвии все так работает, неудивительно, что страна катится в тартарары», – подумал Кабал. Что же до СКФ, в госслужбе, как правило, всегда полно комитетов, а Харльманну требовалось финансирование. Он предположил, что речь о каком-нибудь Специальном или даже Секретном комитете по финансированию. Когда Харльманн сказал, что хочет, чтобы Кабал – а точнее Майсснер – связались с комитетом, он, конечно, имел ввиду, что стоит кое-кого умаслить.

– Ну, я ни с кем не могу связаться до тех пор, пока я на борту «Принцессы Гортензии», сэр. Поговорим об этом подробнее, когда вернемся в Кренц.

Харльманн нахмурился.

– Но зачем ждать? Можно ведь прямо сейчас отправить телеграмму в Сенцу.

Телеграммные взятки – для Кабала это было нечто новенькое, учитывая, что отсылать их придется из телеграфного офиса недружественной страны.

– Все не так просто. Я занимаюсь сельскохозяйственным проектом. Я не могу вот так взять и телеграфировать им ни с того ни с сего.

– Им? – Харльманн пристально вглядывался в лицо собеседника, и Кабал спохватился, что, возможно, допустил серьезную ошибку.

Его спасла мисс Амберслей, которая возникла рядом с ними, подобно английскому джинну, то есть внезапно, но без вспышек, дыма и прочего шума.