Николай Феофанов - Таганай

– Убери вертушку, капитан! Дай мне поговорить с пацаном! Убери вертушку!

Колямбо только успевал переводить взгляд с вертолета на троих спецов, застывших метрах в тридцати от елок, где лежал Уутьема, и потом обратно на людей у грузовика. Там творилось совсем что-то невообразимое. Какой-то новый человек, но уже в форме, выскочил перед снайперами и, кажется, начал препираться с фактуристым бритоголовым.

«Хана, они сейчас и себя перебьют! И меня заодно!»

У него мелькнула мысль воспользоваться этой неразберихой и дернуть налево в чащу. Но, быстро бросив туда взгляд, Колямбо понял, что далековато, десяти секунд этим товарищам вполне хватит, чтобы засечь его побег и пальнуть вдогонку.

– Убирай вертушку! – прорычал Шакулин в лицо подошедшему Лопыреву. – Убирай, я сказал!

Вид у Шакулина был настолько решительный, что Лопырев приложился к рации.

– Засальский, отлети в сторону! Тут подполковник подъехал, хочет пообщаться с туристом.

– Но я потеряю оборотня из виду!

– Ничего, зверь на прицеле у троих наших.

– Хорошо, ухожу!

Вертолет еще немного повисел на месте и медленно стал отваливать в сторону Дальнего Таганая. Грохот от его лопастей начал уменьшаться и пропадать, путаясь в верхушках деревьев.

– У вас две минуты, подполковник, – процедил Лопырев. – Если оборотень хоть чуть-чуть пошевелится, я отдаю приказ снять туриста и уничтожить главный объект.

Шакулин, зыркнув глазами, развернулся и поспешил на встречу Колямбо, который продолжал стоять, не совсем понимая, что будет происходить далее.

Над поляной повисла тишина, разбавляемая уже почти не мешавшими отзвуками вертолета.

– Не стреляйте в меня! – прокричал, наконец, Колямбо, когда понял, что теперь может быть услышан.

– Николай Миллер? – гаркнул Шакулин, оставив между собой и туристом около двадцати метров расстояния, и не сближаясь дальше.

– Да! – Колямбо бросил взгляд на троих спецназовцев, которые вдруг начали подбираться все ближе к елкам, за которыми «притаился» Уутьема. – Он мертв! – прокричал Колямбо и показал в ту сторону.

– Кто?

– Та тварь за елями! Слышите!?

– А кто там?

Колямбо всмотрелся в лицо силовика, начавшего медленно подходить. Где-то он его уже видел. В голове промелькнул визуальный ряд, который туристу вкачали прошлой ночью тени.

– Там, то, что двадцать семь лет назад дышало вам прямо в лицо, когда вы были лейтенантом, товарищ Шакулин.

Шакулин встал, ошеломленный.

– Что вы сказали?! – переспросил он у Колямбо.

– Там тело Уутьема. Я его прикончил. Вот, что я пытаюсь сказать. Хотя, наверное, сейчас вы не лейтенант. Но вы почти не изменились.

Подполковник оторопел, такой же эффект возник у Лопырева, которому в повисшей тишине без труда удавалось расслышать все переговоры в подробностях.

– Откуда ты меня знаешь? – недоуменно пробормотал Шакулин.

Колямбо твердо, но немного смущенно смотрел ему прямо в глаза.

– Я все теперь знаю. Я все видел. Я все расскажу.

Кто-то усиленно колотил его по колену, пытаясь разбудить:

– Колямбо, давай, поднимайся, уже скоро!

– Что скоро?

– Город скоро, уже подъезжаем.

Колямбо открыл глаза. Рядом с его верхней полкой стоял Зубарев, надевавший свою походную куртку. В окне вагона мелькали заснеженные проселки. Поезд спешно приближался к большому населенному пункту.

– Я надеюсь, Омск? – Колямбо помнил только, как они загрузились, и он сразу выключился, положив под голову свой зеленый пуховик.

– Да уж не Златоуст, слава богу! – в проеме купе появился отец Николая. Он вместе с матерью, хотя они давно были в разводе, тут же примчался на Южный Урал, чтобы забрать сына, после того как им объявили, что Колямбо все-таки нашелся.

– О, привет! – Колямбо улыбнулся и потер глаза. – А мне приснилось, что я снова в лесу. – Он потянулся и опять посмотрел в окно. – Ну что там, где мы уже?

– Через пару минут будет мост через Иртыш, собирайся, давай, – ответил ему отец, а Зубарев выскользнул в проход.

– Ну, что, проснулся наш сынуля? – это была мама.

Поскольку поезд проходящий, разместились они все, как попало, на свободные места. Колямбо с Зубаревым – в одном купе, родители – в другом. Но был еще кое-кто из сопровождавших, разместившийся вообще в третьем.

В купе шагнул человек в форме. Его приставили для сопровождения после того, как Колямбо на протяжении нескольких дней беседовал с разного рода офицерами ФСБ в Златоусте. Жаль, что это был не тот подполковник, которого Колямбо узнал на поляне, а какой-то простой оперативник.

– Поднялись, молодой человек? – в голосе фсбэшника слышалась какая-то фальшивая забота. – Ну, хорошо. – Оперативник в звании капитана обратился к его отцу: – В общем, отправляйтесь домой, отдыхайте, приходите в себя, а через недельку обратно к нам.

Отец Николая понимающе кивнул офицеру и снова обратил свой взор на сына.

Капитан аккуратно похлопал Колямбо по руке:

– Нам с вами, молодой человек, предстоит еще долго общаться, – с толикой сарказма закончил он.

А Колямбо спокойно сидел на верхней полке и просто внимательно смотрел на фсбэшника. «Интересно, – не без удовольствия думал он, – как бы изменилось лицо этого самоуверенного товарища, если бы ему пришлось похлопать не по моей ладошке, а по огромной лапе живого Уутьема?».