Николай Феофанов - Таганай

Вся группа выстроилась рядом с остановкой, оказавшейся конечной для их трамвая. Бамбук усердно раскатывал бахилы о скользкий снежок, Димка возился с никак не хотевшим надеваться на спину тяжеленным рюкзаком, а все остальные уставились на Зубарева, рассказывавшего «правила игры»:

– Значит, сейчас мы выходим из города, переваливаем через бугор и идем километров двадцать, может, больше, к Долине сказок. – Он весьма неопределенно махнул рукой по направлению, куда постепенно поднималась дорожка между трехэтажными домами. – Полчаса идем, потом привал – пять минут. Всем понятно? – И его лицо, повернувшись к Колямбо, рюкзак которого был особенно большим, расплылось в хитрой улыбке.

Колямбо с Димкой, по первости, нахватавшие кучу ненужных вещей, серьезно отягощавших их спины, услышав такой расклад, особого энтузиазма не испытали:

– Прелестно! Ладно, поперлись.

Группа замысловатыми путями двигалась между окраинными домишками. То тут, то там вдруг возникали незакрытые колодцы, из которых валил густой пар. Небо над головой было практически чистым, и для начала ноября стояла весьма неплохая погодка, Колямбо думал, что температура – не ниже минус двух или минус трех градусов. В какой-то притихшей атмосфере Златоуста, до слуха постоянно долетали гудки подъезжавших к городу поездов.

Бахилы постепенно сползали до уровня колен несмотря на все ухищрения с завязками. Рюкзак откровенно тянул за спину, поэтому идти Колямбо приходилось, подавшись чуть вперед, что для его высокого роста было малоприятным. А тут еще и непривлекательные ландшафты с разрытыми траншеями, и все продолжавшими вырастать под ногами колодцами, которые быстро утомляли.

– Олег, по-моему, уже прошло полчаса, – сказал Колямбо, с надеждой глянув на свои командирские часы.

– Ничего подобного, еще десять минут до привала.

– Зубарев! – от неудовольствия услышанным, Колямбо перешел на фамильное обозначение руковода, которое, впрочем, легко и без обид постоянно применялось всеми членами группы, даже самыми юными. – Какие еще десять минут?! Я же засекал! Было ровно пять минут одиннадцатого!

– Нет, было пятнадцать минут одиннадцатого.

Однако, вновь возникшая лисья улыбочка на лице руковода, продолжавшего уверенно шагать впереди, говорила, что Колямбо прав. Димка тоже был не против первого привала:

– Нет, ну давайте передохнем, я чего-то приморился.

– Да, мы еще из города не вышли, а вы уже все приморились! Мужики называетесь! – воскликнула Юлька, которая, собственного говоря, всегда занимала сторону Зубарева.

Колямбо был еще не до конца в курсе всех хитростей взаимоотношений в группе, но эти двое, кажется, были парнем и девушкой.

Однако мужское достоинство было задето, и ответ последовал незамедлительно. Колямбо с Димкой кричали, опережая друг друга:

– Причем тут мужики – не мужики! Ты вообще пустая идешь, только лыжи свои несешь! А у нас рюкзаки по полтонны каждый, ты давай-ка с ними попрыгай через эти канавы! Вон, Бамбук тоже одурел идти!

Весь мокрый, невысокий Бамбук, за спиной у которого висело, может, немногим меньше, чем у Колямбо с Димкой, не выражал большого желания отсрочивать обещанный привал.

– Ладно, хорош орать! – повысил голос Зубарев. – Уже скоро начнется подъем к долине, там, у ручья и отдохнете.

– Ну, пошли, пошли! – Колямбо все равно был недоволен, но образ предгорного чистого ручейка, который возник в его голове, резко увеличил желание не заметить нарушения «правил игры». Поэтому, внутренне согласившись с доводами Олега, внешне он все же выразил непокорность. В споре нельзя признавать себя окончательно проигравшим. А пить хотелось сильно, очень сильно.

Впереди, чуть внизу показался тот самый ручей. Странно, если от остановки по окраинам города группа все время двигалась как бы в гору, то теперь, проходя последние деревянные домики, они, наоборот, спускались. Сразу же за ручьем начинался долгий, но не очень крутой подъем на какой-то поросший соснами бугор. Видимо, это и был перевал, за которым должна была открыться долина Таганая.

Но то, что вырастало за холмом, заставило Колямбо, никогда раньше не видавшего припорошенные снегом настоящие горы, буквально замереть. Нет, он продолжал усердно передвигать ногами под тяжестью «полутонного» рюкзака (это сочетание им с Димкой особенно понравилось), но его челюсть слегка отвисла от представшей картины.

Образ цепочки массивных недалеких вершин наводил ни с чем несравнимое умиротворение. Глаза радовались созерцанию такой красотищи, а разум ликовал от продолжавших прибывать новых впечатлений. Все было здорово.

Ручей оказался широким, метра два, местами три. Прозрачная холодная водичка скользила по округлым камням с чуть слышным журчанием. Отсюда на холм взбиралась протоптанная дорога. К удивлению всего отряда, по ней, медленно переползая с ухаба на ухаб, съезжал вниз грузовой «Урал» с несколькими рабочими в кузове.

– Вот на чем надо в поход ходить, – не удержался, чтобы не сострить Димка, с трудом снявший со спины свою нелегкую поклажу. – А вы все с лыжами маетесь. – Эта реплика предназначалась небольшой группке, состоявшей из Зубарева, Юльки и Сапрофени, которые немного в сторонке разбирались с лыжами. Собственно, только эта троица их и взяла, к остальным как-то не явилась столь гениальная мысль – отправиться в поход в самом начале ноября с лыжами.

«Урал», выехав на свободное от леса место, перед самым ручьем круто повернул вправо и ускорил движение. Колямбо безучастно глядел ему вслед и лениво натягивал надоевшие бахилы. Где-то опять свистнул поезд. По соснам пробежался ветер, деревья качнулись и снова выпрямились, поскрипывая стволами.

– Все, поскакали, – скомандовал Олег и уверенным шагом направился по дороге, с которой только что съехал грузовик.

Группа двинулась за ним.

– Колян, подожди, одень мне рюкзак! Сейчас я присяду, и ты на меня накинешь. – Димка подсел, демонстрируя новый способ, как можно взгромоздить осточертевшие «полтонны».

– Стой, а теперь ты мне. – Колямбо, следуя примеру товарища, также несколько присел вниз. – Вот, нормально. А нет, блин, выскользнула. – Его правая рука, промахнувшись мимо лямки, безуспешно хватала воздух, а тяжелый станковый рюкзак тянул назад, не давая шанса вновь ухватиться за болтающуюся петлю.

Димка пытался вернуть, висящий на одном плече рюкзак Колямбо в положение, из которого их мероприятие могло увенчаться успехом. Но от тщетности попыток обоих охватил безудержный смех, никак не способствовавший улучшению ситуации.

– Эй, клоуны, давайте догоняйте! – Это Юлька, находившаяся метрах в двадцати впереди, решила окликнуть застоявшихся «полутонщиков».