Лоуренс Десбери - На берегах Гудзона. Избранные романы

Смуглое лицо врача покрылось бледностью, в его глазах появилось выражение испуга, и голос его зазвучал совсем иначе, когда он произнес:

— Я ведь не сказал, что не дам вам порошков, а просто хотел узнать, для чего они вам нужны.

— В первый раз вы тоже спрашивали об этом?

Не отвечая на этот вопрос, Торнтон достал из кармана три маленьких белых конверта,

— Только, ради бога, спрячьте их получше.

Кардиф взял эти три маленьких белых конверта, подошел к своему библиотечному шкафу и положил их в толстый словарь. Торнтон следил за каждым его движением. Кардиф обернулся, улыбка его снова стала любезной.

— Я, к сожалению, должен с вами проститься, мне нужно еще поработать сегодня вечером. Покойной ночи.

— Жду вас завтра к завтраку.

Торнтон не торопясь спустился по широкой лестнице. Лакей закрыл за ним двери.

Кардиф направился в библиотеку и с удивлением заметил, что его дочь сидит еще в кресле у камина.

Он раздражительно сказал:

— Что ты здесь делаешь, Винифред? Я думал, что ты давным-давно улеглась.

— Мне нужно поговорить с тобой, отец.

— Не могла ли бы ты подождать до завтрашнего утра?

— Нет.

Голос дочери звучал так же твердо, как и голос отца. По ее бледному лицу было видно, что она очень взволнована.

— Отец, я находилась в будуаре, когда ты говорил с Локом, и слышала каждое слово. Как ты можешь так поступать с Креганом? Как ты можешь быть заодно с этим мерзавцем Локом, который готов продать свою душу за деньги? О, я знаю ему цену, знаю также и тебя. Меня возмущает твое отношение к этому несчастному Джону Гэй. Я не знаю, что дает тебе над ним власть, но ты обращаешься с ним, как со своим рабом. Все его открытия приносят пользу только тебе, все…

— Замолчи, иначе ты пожалеешь. Бороться со мной опасно, дитя мое. Я…

— Ты можешь сделать со мной то же, что с моей несчастной матерью, можешь замучить меня до смерти. Быть может, в один прекрасный день меня тоже найдут мертвой в кровати, как ее…

— Как ты смеешь!..

Кардиф поднял руку, как будто хотел ударить девушку. Винифред отскочила в сторону и при этом задела маленький столик, на котором стояло виски с содой. Столик опрокинулся. Гнев Кардифа становился все сильнее.

— Неужели ты не можешь быть более осторожной, неповоротливая идиотка! — крикнул он. Потом открыл дверь и позвал:

— Френч, Френч!

Появился лакей.

— Принесите мне еще одну бутылку виски с содой.

— Хорошо, мистер Кардиф.

— Наверху творится черт знает что, — сказал Френч другому лакею. — Старик совершенно побагровел от гнева, а мисс Винифред бела, как стена. Меня не удивило бы, если бы дело дошло до драки; они уже опрокинули столик. Куда же, черт возьми, я засунул ключ от погреба?

Он в продолжение нескольких минут искал ключ. Потом вошел в библиотеку, ожидая выговора за опоздание но, к его радости, в комнате никого не оказалось.

Кардиф, по-видимому, удалился в свою спальню, дверь в которую была открыта. Лакей поставил бутылку на стол и ушел

Через короткое время он вернулся, чтобы спросить мистера Кардифа, не прикажет ли он еще что-нибудь.

Он вошел в библиотеку, чтобы извиниться за то, что не так быстро исполнил приказание, но слова застряли у него в глотке.

Кардиф лежал на полу подле письменного стола.

Френч поспешно подошел и нагнулся над ним. На пепельно-сером лице лежала печать смерти, суровые глаза были устремлены в потолок.

Генри Кардиф, миллионер, владелец всемирно известных заводов, был мертв.

Бриан О’Киффе, известный репортер газеты «Звезда Свободы», сидел в редакции, углубившись в работу. Доносившиеся снизу шум и грохот мощной ротационной машины были милее сердцу О’Киффе, чем самая прекрасная музыка. Он любил свою профессию, любил рев грандиозной машины, запах типографской краски, прикосновение к еще влажной бумаге. Этот рослый, сероватый молодой ирландец был одним из самых видных лондонских журналистов и яростно боролся со всякой несправедливостью. Его статьи возбуждали публику: они как молот обрушивались на «праздную буржуазию» и создавали ему много врагов.

И теперь его перо скользнуло по бумаге; он и сегодня, как всегда, был переутомлен и должен был до самого утра оставаться в редакции. И утром ему тоже не удастся отдохнуть: он обещал своему другу Крегану присутствовать на митинге, поэтому нужно будет…

Телефонный звонок прервал его мысли. Он схватил трубку.

— Алло! Это ты, Боб? Да, О’Киффе. Что? Убийство? Кто убит? Кардиф? Не может быть! Это, вероятно, ошибка. Труп? Полчаса назад? Следователь уже там? Хорошо, сейчас приеду.

Он быстро надел шубу и вышел из редакции.

Когда он прибыл в Бриар-Манор, то нашел там полицейского инспектора, двух полицейских, врача и Джонсона, известного сыщика из Скотланд-Ярда. О’Киффе был знаком с доктором Лордом, который и сообщил ему все подробности.

— Конечно, это похоже на убийство, — сказал доктор. — Здоровый, сильный пятидесятилетний человек не умирает без всякой причины. На трупе не обнаружено никаких следов насилия, кожа покрыта голубыми пятнами, и я думаю, что они — следствие отравления. Пойдем в другую комнату, там допрашивают прислугу.

Они отправились в столовую, где в это время шел допрос лакея.

— В котором часу уехали гости?

— Около одиннадцати. Доктор Торнтон оставался немного позднее других. Я точно не помню, в котором часу он ушел.

— Доктор Торнтон здесь, его вызвали по телефону, — заметил Джонсон. — Мы можем его допросить после.

— Что произошло после того, как ушли гости?

— Мистер Кардиф отправился в библиотеку. Я слышал, как он говорил с мисс Винифред. Оба были чрезвычайно возбуждены. Мистер Кардиф приказал мне принести виски и соду. Когда я выходил, он оставался в библиотеке с мисс Винифред, и мне показалось, что они только что ссорились. Я не мог найти ключей от погреба и искал их минут десять. Когда я принес виски, мисс уже ушла, и через открытую дверь я увидел, что мистер Кардиф был у себя в спальне. Я поставил на стол напитки и ушел. Через семь минут я возвратился, чтобы спросить мистера Кардифа, не нужно ли ему чего- нибудь, и нашел его мертвым на полу.

— Откуда вы знаете, что вернулись ровно через семь минут?

— Я случайно посмотрел на часы.

— Я хотел бы задать несколько вопросов, — сказал Джонсон.

Начальник полиции утвердительно кивнул головой.

— Сколько времени вы служите в этом доме, Френч?

— Почти два года.

— Не бросалось ли вам в глаза, что мистер Кардиф и его дочь не ладили друг с другом?

— Вначале нет. Мистрисс Кардиф только что умерла, когда я поступил, и мисс была всегда очень печальна и молчалива. Казалось, что она боится мистера Кардифа. Но около года тому назад, с тех пор, как мистер Креган начал работать на заводе, мистер Кардиф и его дочь, по-видимому, стали часто ссориться, и я должен сказать, что мистер Кардиф не особенно хорошо обращался с дочерью.