Уна Харт - Троллий пик [litres]

На водительском сиденье на месте Томаса сидела Лора – не похудевшая, никак не изменившаяся с момента, как они с Грейс виделись в последний раз, только мокрая насквозь от пота и в нелепой кожаной куртке, которая была велика на несколько размеров. Где мама была все это время? Пряталась на заднем сиденье? Ей удалось оглушить Томаса?

Грейс понимала, что это всего лишь отговорки, она уже знала правильный ответ. Но сейчас все было неважно. Главное – мама вернулась! И она велела Грейс бежать.

– Держись от меня подальше! Беги вперед! – кричала Лора хриплым срывающимся голосом. Она тоже выкарабкалась из машины, зачем-то прихватив с собой игрушечный деревянный меч. – Нам срочно нужна цепочка! Она не даст ему вырваться!

Грейс понеслась к велосипеду. Лора отставала, ей мешали куртка и мешковатые, слишком длинные для нее джинсы. Под горным ветром, сухим и царапающим, как наждачная бумага, она дрожала мелкой дрожью. Соломенный ежик волос на голове взмок, на шее блестела знакомая татуировка «Ом», изо рта толчками вырывался белый пар.

Но у Грейс не было времени разглядывать неожиданно вернувшуюся мать. Впереди взвизгнули шины, площадку на вершине горы залил теплый свет фар.

– Наконец-то! – выдохнула Лора и громко позвала Вивиан.

Нет, подумала Грейс, нет, тут что-то не так!

Машина встала неудачно – развернулась поперек дороги, перегораживая путь беглянкам. Открылась дверь пассажирского сиденья, вышел парень. Кожаная куртка, белые, как у скандинава, волосы, заплетенные в косички…

Вот и явилась Дикая Охота.

– Садитесь! – велел Александр, держа дверцу открытой. Грейс сделала шаг вперед – и остановилась. Сегодня ей уже говорили нечто подобное. Томас тоже выкрикнул: «В машину, быстро!», а потом запер ее внутри.

Стекло водительского места опустилось, и выглянул Гидеон. Грейс кинула взгляд на Лору. Если Гидеон – ее бывший, она должна была вспомнить его, такие лица невозможно забыть. Но в глазах Лоры не отразилось ни тени узнавания, даже когда Гидеон вышел из машины и свет фар обласкал его красоту.

Мама шагнула, чтобы сесть в машину, но Грейс схватила ее за запястье. Им нельзя подходить к Дикой Охоте! Никому нельзя, если верить легендам.

Словно в записи, она услышала собственный голос:

– Нет, спасибо, за нами вот-вот приедут. Все хорошо.

Прозвучало жалко, а вдобавок из-за запекшейся на лице крови Грейс приходилось прилагать усилие, чтобы двигать губами. Александр вздохнул, будто Грейс и Лора заставляли его делать что-то неприятное. Он нагнулся к сиденью, а выпрямился уже с нацеленным на Лору ружьем.

Гидеон элегантно выбрался с другой стороны и дружелюбно помахал им рукой. Вид у него был слегка растерянный, как у человека, который всю жизнь ездил с водителем, а тут вдруг попробовал прокатиться на автобусе.

– О, Грейс, приветик!

Ветер отшвырнул волосы с его лица, пошевелил мягкий воротник длинного черного пальто. Гидеон точно знал, какой эффект производит. Хотя место и время для этого эффекта были выбраны неудачно.

– Добрый вечер, Лора, – вежливо поздоровался Александр. Так обычно не делают люди, которые направляют на тебя оружие, но, может, у Дикой Охоты такой этикет. – Мне очень жаль, что приходится встречаться при таких обстоятельствах. Ты потеряла цепочку?

Лора стояла неподвижно, часто моргая. Должно быть, она пыталась вспомнить, где уже видела Александра, но напрасно.

– Я не знаю вас, – сказала она наконец, облизнув сухие губы. От волнения мать нервно крутила в руках бесполезную деревянную игрушку. Повторяющиеся движения, будто под кайфом или в трансе. Только сейчас Грейс пришло в голову, что, может быть, Лора не спала несколько суток, пытаясь вырваться.

– Откуда вы знаете о цепочке? – спросила она.

Дуло ружья по-прежнему смотрело прямо на Лору. Грейс стояла слишком далеко, чтобы попытаться выбить у Александра оружие. Выстрел все равно будет быстрее.

– Это я дал ее твоей матери тридцать пять лет назад, – ответил Александр после паузы, – чтобы она могла держать Рауля в узде. Зря я тогда это сделал, сейчас жалею. Дети от смешанных союзов никогда ни во что хорошее не вырастают. Будь моя воля, я бы вообще запретил фэйри размножаться.

Гидеон презрительно хмыкнул и закатил глаза.

– Давайте не будем драматизировать, – попросил он.

Грейс пыталась что-нибудь придумать, но голова раскалывалась. Тридцать пять лет назад? Александр выглядел не старше ее самой. Может, он тоже волшебное существо, которое никогда не стареет?

У Лоры тряслась челюсть, словно она собиралась вот-вот заплакать. Грейс хотела придвинуться ближе к матери, чтобы обнять ее или закрыть собой. Но что-то подсказывало ей, что не стоит сейчас провоцировать Александра.

Лора заговорила. Речь получалась сбивчивой из-за того, что она вся дрожала.

– Мама говорила, что только она может трогать цепочку. – У Лоры поплыл взгляд. Ногти истерично заскребли по шее, будто ее кто-то душил. Лора выглядела совершенно безумной. – Когда ее снимали, я заболевала. Иногда болела день, иногда два, но никогда не могла вспомнить, что со мной происходило. Как будто кто-то выключил меня в четверг, а включил в субботу. Я ничего не знала о Рауле.

Александр стоял в той же позе и, казалось, мог бы простоять так еще сто лет. Руки у него не дрожали, и ружье он держал уверенным упором в плечо. Но Грейс заметила его сомнения. Если человек хочет выстрелить – он просто спускает курок.

– Я хотела после школы уехать в колледж, – продолжила Лора. Голос ее стал тверже – воспоминания обрастали плотью. – Но мама сказала, что у нас нет на это денег, что я слишком часто болею, что, если кто-то узнает о моих провалах в памяти, меня отправят в психушку.

– Провалы становились чаще? – не выдержал Гидеон. Впервые он выглядел заинтересованным, хотя непонятно, каким образом его касалась эта история. – Марджори выпускала Рауля чаще?

Лора поколебалась секунду, потом кивнула:

– Да. Но я уже знала о его существовании. Мы сбежали вместе. Я тогда еще верила, что с ним можно договориться.

– Собиралась договориться, но цепочку не снимала! – возмутился Гидеон. – А как же доверие, все такое?

Задул ветер, взвихрив снежную крошку со скальных выступов. Зашевелились волосы Александра, похожие на змей. Фонари на вершине горы наконец зажглись, залив все вокруг мертвенным белым светом.

– Мне правда очень жаль, – произнес Александр. Голос его был совершенно нормальным, как если бы они сидели и болтали где-нибудь в пиццерии. – Я действительно не хочу стрелять, Лора. Но этот парень не в себе, у фэйри-полукровок всегда сносит крышу. А мы дали слово троллям, что он будет убит не позже сегодняшнего вечера.