Вера Чиркова - Кокетка [litres]

– Наверное, раз он говорит, – чуть смущённо улыбнулась она и тотчас спохватилась. – Знакомьтесь, это вожак стаи оборотней, Голон, и он может ответить на все наши вопросы. Учтите, он здесь в гостях, я обещала ему неприкосновенность, указ об амнистии и помощь в лечении дочери.

– Раз ты обещала, значит, всё выполним, – твёрдо заявил Олтерн, входя в башню со стороны залов. – А сколько у нас времени? Успею созвать совет? Кстати, Лэрнелия, Тмирна уже тут.

– Мы пробудем здесь столько, сколько нужно, – так же твёрдо ответил вожак, услышав в словах Олтерна главное, что мечтал услышать: его маленькой Чиле попытаются помочь.

– Зайчик, – тихо шепнула Лэни, – или ты меня отпускаешь, или я ухожу переодеваться.

– Лучше иди переодеваться, – мгновенно сообразил Змей и тут же принял решение: – И я с тобой.

– Тэйна, прикрой! – поймав короткий кивок, означавший, что подруга поняла всё верно, тихоня сломала капсулу.

– А теперь ты мне всё объяснишь? – вспомнил Дагорд только через несколько минут после того, как они добрались до своих покоев.

– Конечно, любимый. – Лэни чуть отстранилась и взглянула ему прямо в глаза: – Только это должно остаться между нами.

– Так я и подумал, – помрачнел Змей.

– Но у них заранее не было никаких плохих намерений, – поспешила она утешить мужа. – Хотя и я виновата. А как вы узнали, что меня уже нет?

– Герт освободился от своих дел и пошёл за Харом… Не увиливай! Они тебя усыпили?

– Сначала она просто применила обаяние… потому-то я так поздно всё поняла. Ну и одета была точно так же, как вчерашняя просительница… А может, даже несколько дней ходит под её обликом, это я выяснить не успела, торопилась вернуться. Голона очень волновал только один вопрос: куда пропала ведьма. Ты видел ребёнка? Это их совместная дочь, но Зора не питала к ней никаких чувств. Наоборот, наложила проклятье, которое никто не мог снять, чтобы держать Голона и его семью в подчинении. Теперь он тебе благодарен, говорит, сам мечтал её задушить, но не хватало сил. Ведьма всё время держала наготове заклинание подчинения. Хотя оно у ведьм и слабое… действует всего минуту или две, но за это время можно заставить выпить зелье. Зайчик… не смотри так… как только я поняла, что он не преступник, а тоже жертва, как Арви и Кэнк, уже не могла их бросить. Но сразу послала письмо… тебе его принесли?

– Тмирна бегом прибежала… заверила, что ты писала его сама, не под принуждением. Оказывается, есть пять условных слов… почему ты мне их не сказала?

– Прости. Не думала, что это когда-нибудь пригодится, – призналась Лэни и нехотя выбралась из его объятий. – Мне пора переодеться, думаю, совет соберётся очень быстро. Хочется узнать, остались ли от ведьмы ещё какие-нибудь сюрпризы. Оборотни были у неё вместо разведчиков и должны знать больше других.

Однако теперь Змей не желал отпускать жену ни на шаг, отправился за ней в спальню, мешал переодеваться, пытаясь немедленно изучить браслет на её руке.

– Зайчик, прекрати! – взмолилась в конце концов Лэни и пообещала: – Как только закончится совет, сбежим от всех и устроим себе праздник! А пока немного посиди спокойно и подумай, какие вопросы ты хотел бы задать оборотню.

– Сначала я хотел бы спросить у тебя… – вспомнил Змей, помолчав всего пару минут, – что такое с этой Рози? Герт мне всё-таки почти брат… но я, разумеется, никому не скажу.

– Маркиз Керьяно, – коротко сообщила тихоня, осторожно смахивая пуховкой лишнюю пудру.

– Маркиз?! Так он же умер пять лет назад… – озадаченно переспросил Змей и нахмурился: – Демонская сила! Припоминаю, в этой смерти обвиняли его жену и сестру… но они скрылись в неизвестном направлении… Неужели?!

– Ужели, – подтвердила Лэни, подводя ресницы.

– Насколько я помню, он упал с балкона собственной спальни, – напрягал память герцог, – и сначала признали это несчастным случаем, но позже его сын начал доказывать, что это было убийство… так Рози маркиза?

– Она отказалась от всего: и от имени, и от наследства. Не желает иметь ничего общего с той скотиной. Он был редкостным изувером, зайчик, и она до сих пор не доверяет никому из мужчин. Именно поэтому у неё так хорошо выходит роль кокетки… Рози не мешают собственные эмоции. Но в остальном она чудесная девочка… добрая, отзывчивая, честная. Ей ведь всего двадцать два, зайчик!

– А его сестра…

– Лилия. Она не могла смотреть, как он издевается над юной женой… но я сказала слишком много, любимый!

– Вполне достаточно, чтобы я начал уважать их обеих, – твёрдо объявил Змей. – И надеюсь, Герту хватит терпения и упорства убедить её в своей порядочности и доброте.

– Я тоже надеюсь, зайчик, и постараюсь помочь… Всё. Я готова, идём?

– Очень рада, Лэни, что тебе удалось так быстро найти этого оборотня, – приветливо встретила тихоню настоятельница, но глаза её смотрели пристально и недоверчиво.

– Спасибо, – кротко отозвалась девушка, ничуть не обольщавшаяся этой приветливостью.

Позже ей придётся подробно отчитываться за это происшествие перед матушкой, подробно поясняя каждое своё слово и движение и скрупулёзно доискиваясь до причины собственной оплошности.

Чтобы те из сестёр, кому придётся проходить испытание в следующий раз, могли накрепко заучить, как избежать подобной ошибки.

– Проходите в кабинет, уже почти все собрались, – вежливо пригласила Тэльяна, взявшая на себя на время этого совета роль хозяйки, и украдкой подмигнула, давая знать подруге, как ей сочувствует.

– Не подмигивай, – еле слышно произнесла Тмирна, – ты тоже будешь отчитываться за то, что помчалась изображать из себя гвардейца, а не осталась с Лэни.

– Поняла, матушка, – покорно кивнула герцогиня. Когда настоятельница так расстроена, лучше не перечить.

Да и не дурочки же они, чтобы обижаться на матушку, истово переживающую и за их собственные жизни, и за жизни тех, кто ещё только учится своему нелёгкому ремеслу.

– Значит, крепость она отобрала у вас. – Олтерн нетерпеливо продолжал выяснять те тонкости, которые раньше никак не мог понять, хотя уже немного разобрался в основных вопросах. – А почему торемцы не заявили на крепость свои права, когда обнаружили, что она заново отстроена и там живёт куча народа?

– Крепость подарил мне наследник хана, за спасение, – терпеливо объяснял Голон, с плохо скрытым изумлением поглядывая на нарядных придворных дам, наперебой возившихся с его ребёнком.

Откуда ему было знать, что все эти дамы – сёстры Тишины, по нескольку лет прожившие в монастыре, где дети бывают только на картинах? А уж представить, как горячо и тайно они мечтали когда-нибудь подержать на руках крохотное и трогательно беззащитное существо, оборотню и вовсе не было дано. Но зато он видел, как искренне их печалит бледненький вид его малышки и как предательски блестят от слёз глаза, когда они передают её из рук в руки.