Алексей Чайка - Крепость Луны [СИ]

— Взять его! — взревел принц по-луриндорски, но теперь я странным образом понимал речь Лунного Царства.

Десятка два стражей выступили из молчаливой толпы, но вскоре остановились, заметив поднятую руку короля. Рид не сразу понял причины промедления и обернулся на отца.

— Постой, Рид. Надо послушать гостя.

Принц заскрежетал зубами.

Я низко поклонился и молвил на луриндорском наречии, в душе дивясь тому, как язык складывает новые звуки в слова и фразы:

— Благодарю, ваше величество. Я прошёл долгий и опасный путь, дабы заявить своё право на эту девушку, Ольгу Волконскую, и в честном бою отстоять это право. Верю, что в великой Луриндории ещё чтят традиции предков, — и я вновь отвесил поклон.

— Что ж, — пробормотал несколько изумлённый король, — поскольку случай редкий… я полагаю… Жизель… — правитель казался растерянным и обессилевшим.

Француженка быстро нашлась.

— Вздор! — вскричала она. — Всё это вздор, выдумки древних глупцов.

— Глупцов… — повторил чуть слышно король, словно пробуя слово на вкус.

Но тут за дверями послышался нарастающий шум, а потом высокие золоченые створки распахнулись настежь. В дверном проёме, к всеобщему потрясению публики, стояла Ириада, разъярённая и неукротимая, как морская стихия. Позади неё толпились стражники, не способные даже коснуться пророчицы, не говоря о том, чтобы схватить её.

— Ты ли обвиняешь в глупости славных прародителей Луриндории? — закричала Ириада, указывая вытянутой рукой на француженку. — Ты, подлая заморская ведьма, ещё вчера блудившая с принцем Луриндорским Ридом!

Над толпой пронеслось неуловимое «ах». Рид покачнулся, выронил руку Ольги и с посеревшим лицом вдруг кинулся к одному из охранников, выхватил меч и побежал к Ириаде. Внутреннее чутьё подсказало ему, что только пророчица способна разрушить все планы.

Но я повторил его манёвр, забрав у онемевшего охранника оружие, и бросился наперерез. Едва ли кто сомневался в победе величавого, громадного Рида над бедно одетым маленьким незнакомцем. Но публике суждено было в третий раз до крайности изумиться, потому что мечи наши не только сошлись со звоном, но принц Луриндорский отскочил назад, чтобы не быть сбитым с ног. Я сделал ещё один мощный выпад, но Рид ушёл от удара и через секунду едва не ранил меня.

Гости оставались на своих местах. Стража застыла в нерешительности, ожидая знаков короля, который так и стоял у трона. Правитель не сомневался в победе сына, но не спешил с арестом Ириады. И хотя пророчицу едва ли можно было схватить в ту минуту, король чувствовал, как теряет твёрдость и уже прощает изгнанницу, которая совсем недавно огласила порочную связь Рида, но скрыла его собственный блуд, безусловно, известный ей.

Наш бой продолжался. Мы, как вихри, метались по зале. Рид был ужасен и свиреп, подобно загнанному зверю, но я ощущал, что силы вливаются в меня, и разил всё сильнее. Пару раз я ударил Рида в грудь, а потом едва не выбил меч. Принц начал слабеть. Я теснил его то к одной колонне, то к другой.

Ириада захохотала и вдруг выкрикнула:

— Вижу: срок предателя не отмерен. Рази!

Я понял, что слова предназначены мне. Я отшвырнул меч и сделал шаг вперёд. Рид секунду смотрел на меня безумным непонимающим взором, а потом зарычал и замахнулся. Лезвие сверкнуло в лучах только что взошедшей луны и упало в протянутую левую ладонь. Среди тишины раздался возглас женщины, теряющей чувства, и под этот крик я сжал пальцы. Лезвие хрустнуло и распалось. Рид хотел вынуть кусок меча из моей ладони, но не смог. Ударом правой руки я отшвырнул Рида, и он рухнул на пол. Я метнулся к нему, присел на одно колено и вонзил обломанное лезвие в середину груди.

— Сын мой! — закричал Ирл и бросился вниз по ступеням.

Королева давно лежала без сознания.

— Стойте, ваше величество, — приказала Ириада голосом, которому и стены повинуются.

Король замер, широко отрытыми глазами глядя на пророчицу.

— Ваш сын — предатель. Он готовил заговор против вашего величества и старшего брата. Ольга — Владычица Жизни, и для осуществления своего чёрного замысла Риду надо было взять сердце ни в чём неповинной девушки.

— Это ложь, отец, — сквозь клокотанье крови пробормотал Рид.

— Ложь?! — вскричала Ириада, и кудри её разметались. Она сделала глубокий вдох и громоподобно провозгласила: — Да падёт наземь оружие предателей, и падут они сами, клятвопреступники!

В тот же миг лязг мечей оглушил находящихся во дворце. Металл звенел о камень и здесь, в зале, и позади пророчицы. Новая — какая по счёту? — волна изумления прокатилась по публике. Поражённые стражники с ужасом глядели друг на друга и на короля, удивлённого не меньше их, пошатнулись и, упав на колени, зарыдали, как дети. Слёзы лились по их бледным, испуганным лицам.

Я поднялся, потрясённый всеобщим раскаянием.

— Теперь ты видишь, Ирл? Уши твои слышали правдивые опасения советников, но сердце не желало верить им. Нынче же и глаза увидели, что сын твой Рид желал свергнуть тебя с трона, желал заковать тебя и старшего брата, и мать свою в железо и запереть в темнице.

Король зашатался и схватился за голову.

— Не верю! — возгласил он. — Позор… О, Небо, какой позор!

— Француженка была любовницей принца, — с ядом продолжила пророчица, испепеляя взглядом соперницу. — Она создала коварный план с Волконской, это её рук дело. Глупый принц никогда бы не додумался до такой хитрости, никогда бы не пал до такого коварства без помощи этой заморской шлюхи.

Король, уже оказавшийся внизу, чтобы скрыться с глаз публики, вдруг остановился и посмотрел на Жизель, которая уже пала на колени, готовая умыть слезами его ноги. Сожаление можно было прочесть на лице повелителя Луриндории, но губы произнесли:

— Схватить её и держать до суда Совета.

— О, мой повелитель! За что, за что?! — кричала француженка, беснуясь в руках охранников.

— Его в военный госпиталь, — мучительно проговорил отец, глядя на сына глазами, полными слёз. — Держать до суда Совета.

Рид вдруг отхаркнул кровь на пол и с отчаянием выкрикнул слабым, хриплым голосом:

— Чтоб ты сдох! — и видя, как отец содрогнулся от его слов, состроил полную ненависти улыбку и прибавил: — Чтоб вы все сдохли!

Король направился дальше, и толпа у дверей послушно расступилась, словно невидимая сила расчищала путь августейшей особе. Люди пали на колени.

— Я и этот юноша спасли тебя, — притворяясь возмущённой несправедливостью, громко сказала Ириада. — Что ты на это скажешь?

Усталый, раздавленный и как будто постаревший на десять лет король бросил пустой взор на пророчицу.

— Будь завтра рядом, — потом он посмотрел на меня. — А ты, иноземец, не жди благодарности, беги, пока я не передумал и не казнил тебя только потому, что у меня плохое настроение.