Петр Никонов - Враги Империи

— Я хочу еще раз подчеркнуть, что многие посчитают такое предложение предательством.

— Увы, — Гленард тяжело вздохнул, — это так. Однако если посмотреть в историю, то самыми большими предательствами по отношению к вашему народу были как раз выступления ваших упертых националистов. Без Астингара, без мятежных королей вас сейчас было бы в сотни, в тысячи раз больше. Настоящий предатель сейчас тот, кто слепо отстаивает старые глупые бредни, вместо того, чтобы думать о будущем выживании вашего народа. В конце концов, в Империи живет сейчас множество альвов. Не всё проходит гладко в их отношениях с людьми, но мы каждый день пытаемся изменить это и меняем это. Лично я, мои люди, сам Император. Да что далеко ходить, моя жена, Лотлайрэ, на четверть альвийка. Одна из моих лучших помощниц, твоя подруга Миэльори, альвийка. Другие мои помощники, Тарбен и Галхар — бьергмес и варх. Мои деловые партнеры, Адельхарт и Фионхаор — бьергмес и альв. Адельхарт ан Стеркокс, кстати, к тому же Казначей Империи, как ты, наверное, знаешь. Сам Император Славий женат на чистокровной альвийке Ниаре, и его дочь, Катарина, наполовину альвийка. Следующий Император, надеюсь, будет наполовину альвом, если у Славия с Ниарой родится-таки сын. Всё меняется. Пока что эти изменения даются непросто, но люди постепенно привыкают. Внуки ныне живущих людей и дети ныне живущих альвов будут жить уже совсем в другом мире. Надеюсь, мире гораздо лучшем, чем наш. И сделать его лучше — это в наших силах. Более того, это наша задача и обязанность.

— Ты прав, — отстраненно согласился Лазаинар, погруженный в обдумывание слов Гленарда. — Мне нравится, что ты говоришь. И ты говоришь правильные вещи. Но их надо обдумать.

— Обдумай. Отдохни, поспи. У меня этажом выше есть прекрасные комнаты для обдумывания важных вопросов, — Гленард усмехнулся.

— Я пленник? — понял Лазаинар.

— Скорее, гость. Пленники здесь живут, в основном, в подвале. Наверху комнаты для знатных арестантов, и обставлены они получше, чем комнаты на многих постоялых дворах. Но тебя не будут охранять, и запирать твою дверь я тоже не буду. Твой заговор закончен, а существенного вреда ты не принес. Ты волен уйти в любой момент. А вот уйдешь ты моим врагом или моим другом — это тебе решать. Честно скажу, другом моим быть выгоднее.

— Не сомневаюсь, — альв усмехнулся. — Что будет с Марешом и остальными?

— Головы им отрубят, и всего делов, — Гленард пожал плечами.

— Как? — Лазаинар остолбенел, выпучив глаза.

— Шучу я, извини. Никто им ничего рубить не будет. Рыцари первых двух кругов не замышляли против Империи ничего плохого. Они были обмануты, и не знали, что участвуют в заговоре. Им ничего не будет. Хотя разочарование, конечно, их постигнет серьезное. Возможны даже попытки самоубийства из-за разрушенных надежд, но я попрошу хороших священников и священниц со всеми поговорить, и постараться всё объяснить и помочь. С третьим кругом сложнее — они знали, что делают, и на кого работают.

— Что с ними будет?

— Тюрьма, — Гленард развел руками. — Закон есть закон. Допускаю, что их могут вскоре помиловать или, как минимум, заменить их заточение изгнанием. Особенно это вероятно, если случится какое-то большое и радостное событие. Например, возвращение, мятежных альвов в лоно Империи.

— Я тебя понял, — Лазаинар кивнул.

— Что касается Мареша и Меган, то они будут приговорены к казни, — Гленард поднял ладонь, останавливая готового возражать альва. — Но казни не будет. Мы не можем просто закрыть глаза на заговор против Империи. За это по закону положен смертный приговор, и они его получат. Но тут же получат и помилование, правда, с лишением всех титулов и имущества. Дальше пусть Его Величество решает, что с ними делать — заточить, изгнать или просто сослать на окраину Империи. По хорошему, ты тоже должен разделить их участь, но ты не подданный Империи, и клятву верности Императору пока не давал, а значит — и не нарушал. Поэтому формально я имею право тебя просто выслать, не приговаривая к смерти, поскольку никаких преступлений против подданных Империи ты не совершил.

— И ты меня вышлешь?

— Я отправлю тебя домой, — Гленард пожал плечами. — Если ты решишь вернуться назад, хоть в тот же день, и принести клятву верности Империи и Его Величеству, все твои прежние преступления будут забыты. Я хотел бы видеть тебя в Империи, если честно. Мне кажется, что нам с тобой будет, что обсудить за кувшином хорошего вина. Но решать тебе. Касательно возвращения твоего народа в Империю — решать тоже тебе, и каждому из альвов, естественно. Я свое предложение сделал — возвращайтесь в любой момент, если хотите быть нашими друзьями. Мы понимаем ваше бедственное положение, и всегда поможем тем, кто хочет дружить с нами и мирно жить вместе с нами. Не хотите возвращаться — не надо. Хотите торговать и тем самым облегчить себе жизнь в степи — мы готовы. Больше добавить нечего.

— Мне хотелось бы, чтобы это случилось, Гленард. Честно, хотелось бы. Но всё очень непросто, и ты сам это понимаешь.

— Понимаю, — Гленард кивнул. — Но нужно же с чего-то же начинать. Ты согласен?

— Согласен, — альв кивнул в ответ.

— Ну, и прекрасно. Думаю, на сегодня всё. Миэльори ждет тебя за дверью, она проводит тебя наверх и позаботится, чтобы у тебя было всё необходимое, включая еду и вино. Она же поможет тебе добраться до границы, когда ты решишь уехать. Я не буду вам мешать — думаю, вам с ней есть, что обсудить и что друг другу рассказать. Ты мой гость, можешь уйти в любой момент, а можешь оставаться столько, сколько пожелаешь.

— Спасибо, Гленард, — Лазаинар встал.

— Удачи, Лазаинар. Было приятно с тобой поговорить. Надеюсь, эта беседа станет началом чего-то хорошего.

Гленард нашел Императора на балконе верхнего яруса садов. Славий стоял, заложив руки за спину, в окружении изящных белых мраморных статуй девушек и смотрел вниз. С этой высоты открывался прекрасный вид и на ряды аккуратно постриженных кустов, и на изобилие цветов, как раз зацвели пионы, и на мраморные чаши журчащих внизу фонтанов.